И начался невероятно красивый, чарующий танец двух одинаково опасных хищников, игра на пределе возможностей, цель которой – подчинить противника своей воле и при этом остаться в живых. Я как завороженная смотрела на этот удивительно красивый поединок и никак не могла понять, уцепиться за какую‑то ускользающую мысль. Что‑то неправильное было в происходящем на тренировочной арене, но что? Рьен кружил вокруг огрызающегося бриллиантового кота, не давая ему напасть и умудряясь при этом плести сложную сеть «кружева власти» – заклинания, позволяющего сделать хищника если не ручным, то по крайней мере послушным воле мага. Тени от двух противников темными молниями метались по поляне… Стоп! ДВЕ тени?! О Боги, это же невозможно! Иллюзии не отбрасывают теней!

Словно в ответ на мои мысли кот остановился как вкопанный, повернулся в мою сторону и шумно вдохнул прохладный утренний воздух. Длинные жесткие усы угрожающе встопорщились, острые белоснежные клыки животного оскалились в хищной гримасе, и сияющий словно свежевыпавший снег под ясным зимним солнцем найл сделал шаг в мою сторону. В мою? Я‑то тут причем?! Руны на платье налились алым светом, и это означало только одно – в следующую минуту на мою жизнь даже самый отчаянный авантюрист не поставит и медного эра.

Время замерло для меня. Я поймала взгляд черных, как ночные озера, глаз эльфа и прошептала одними губами:

– Найл настоящий, – сделав крохотный шаг назад. В тот же миг в глазах Рьена отразилось обреченное понимание, а найл, издав низкий утробный рык, понесся ко мне. Арена была не настолько большой, чтобы я успела спастись – кот настиг бы меня в три прыжка, но как только хищник сделал свой первый шаг, с пальцев Рьена сорвалась сетка почти готового заклинания. Незамкнутыми оставались только две сферы, но найлу хватило и этой лазейки – он лишь немного притормозил, и, зло мотнув головой, бросился дальше. Я понимала, что не успеваю ни поставить щит, ни ударить даже самым простым заклинанием, когда вдруг Рьен, стоявший у зверя на пути, метнул в него «молот» – любимое заклинание вышибал в местных трактирах – маленький темно‑серый сгусток энергии, на некоторое время оглушающий противника. Найл как подкошенный рухнул вниз, прямо на эльфа – заклинание настигло его в прыжке, и через мгновение мертвая тишина взорвалась криками взволнованных очевидцев.

Рьена, почти скрытого массивным телом хищника, окружили подоспевшие учителя и студенты. Я с трудом пробралась к неподвижному другу и мгновенно поняла – он умирает: найл, падая, распорол Рьену когтями шею, и теперь алая кровь горячей лужей растекалась по утоптанной земле. Времени на раздумья не оставалось, и я, вытащив из‑за пазухи баночку с остатками мази из выведенного мною «стрелолистного чиха», одним быстрым движением нанесла противного вида зеленую жижу на страшные раны эльфа.

– Пожалуйста, ну пусть это поможет! – крепко зажмурившись, тихо взмолилась я всем известным мне богам этого мира, вливая в друга через судорожно сжатые ладони изрядную долю своей силы.

– Найл все‑таки был настоящим, – хриплый стон заставил меня распахнуть крепко сомкнутые веки. Черные глаза эльфа на бледном лице с заострившимися чертами казались еще больше, испытующий взгляд пронизывал насквозь. – Ты как?

– Ш‑ш, тебе нельзя разговаривать… Я в порядке. Благодаря тебе.

– Что ж, мы квиты, – смазанная болью ухмылка тронула губы Рьена и я, последними словами коря себя за забывчивость, наложила обезболивающее заклинание. Рана больше не кровоточила, и края начали медленно, но верно сближаться.

– Отнесите пострадавшего в больничный корпус, – властно распорядился над моей головой чей‑то голос, – вам придется провести там денек‑другой, господин Эрьениэль.

Я перевела взгляд на говорившего – это был магистр Ортес, главный маг‑целитель Академии. Он сухо мне улыбнулся:

– А вас, леди Лета, я могу поздравить с успешной досрочной сдачей экзамена по целительству. Кстати, что за мазь вы нанесли на рану?..

Я устало прислонилась к дереву, оглядывая пустую тренировочную арену – тело найла убрали, песок на поле заменили, и все стало таким же, как еще час назад. Рьен спал в Сфере Жизни – мощном исцеляющем заклинании, наложенном на регенеративные коконы больничного корпуса, и магистр Ортес вежливо, но настойчиво выпроводил меня из своей вотчины.

– А я говорил, что маг‑целитель иногда важнее, чем кто‑либо другой, – задумчиво протянул неслышно подошедший Дерек. – Ты спасла ему жизнь, – серьезные зеленые глаза как‑то по‑новому, оценивающе‑уважительно вглядывались в мое лицо.

– Сначала он спас мою, – выдавила я бледную улыбку, – я больше чем уверена, найлу нужна была именно я. Правда, совершенно не представляю, почему…

– Наверное, ты пахнешь как мышь. Большая снежная мышь, – хмыкнул Дерек, и, переглянувшись, мы расхохотались в голос – сказалось напряжение сегодняшнего дня.

– Расскажи мне, как все было – уже серьезно попросил парень, утаскивая меня на зеленую полянку неподалеку. Дерек как раз справлялся с небольшим экзаменационным смерчем, когда мы играли в «кошки‑мышки» с найлом, поэтому пропустил все представление и очень по этому поводу переживал.

– Да‑а… как‑то странно все это, – тихо проговорил друг, когда я изложила ему свою версию событий, – вместо иллюзии на экзаменационной арене появляется настоящий кот, да еще и нападает не на прямого противника…Откуда он вообще там взялся?

На этот вопрос следующим утром нам ответил Рьен, с аппетитом уплетающий сытный завтрак – после Сферы Жизни всегда просыпался просто зверский аппетит:

– Когда он на меня падал, я заметил у него на шее тонкую леску с прикрепленным настраиваемым телепортом. Порт был без меток мага‑изготовителя.

Мы с Дереком разочарованно вздохнули. Попытки осмотреть труп найла (как оказалось, Рьен немного не рассчитал силы, и «молоток» оказался настоящей «кувалдой») ни к чему не привели – хищник как будто испарился, а учителя всячески увиливали от ответа. Еще бы, кому в стенах Академии нужен такой скандал!

– Отрицательный результат – тоже результат, – оптимистично заявил эльф, смачно хрустя яблоком, – зато мы знаем, что это не случайность.

– О да, мы знаем, что кто‑то намеренно собирался тебя убить, – ехидно заметила я.

– Нас убить, моя дорогая! – поправил меня Рьен.

– Что‑то ты уж слишком радостный, – подозрительно протянул Дерек.

– А ко мне утром заходил учитель Месс и сказал, что экзамен мне засчитали как сданный!

– Поздравляю! – в один голос воскликнули мы с Дереком и кинулись обнимать друга, одновременно выдирая его из кровати‑кокона под оглушительные возмущенные вопли.

– Вижу, господин Эрьениэль прекрасно себя чувствует, – в дверях показался добродушно усмехающийся магистр Ортес, – и его больше ничего здесь не держит.

– Именно так! Спасибо вам, магистр! – искренне поблагодарил целителя Рьен и, церемонно поклонившись, вылетел за дверь. За ним на той же скорости проследовал ухмыляющийся Дерек. Я решила не отставать от друзей и протиснулась в дверной проем мимо учителя.

– Береги себя, Лета, – тихо сказал магистр, придержав меня за руку, – и удачи…

Оставшиеся экзамены у ребят прошли без происшествий, оба получили свои последние бусины, и сейчас мы все с нетерпением дожидались ректора и старших преподавателей во внутреннем дворе Академии. Он представлял собой просторную прямоугольную площадь, окруженную со всех сторон такими привычными каменными стенами родной Академии. На кромке стен восседали мрачные каменные горгульи (к слову, они обожали, когда их щекотали под крыльями – при этом на всю территорию Академии раздавался кокетливый гулкий хохот), по камням тянулся вверх тысячелетний фиолетовый мох. Вся площадь была заполнена гудящей словно весенний улей толпой студентов, ожидавших официального перевода на следующий курс и, начиная с третьекурсников, направления на практику.

Летняя практика – это было нечто!.. Мечта каждого студента‑третьекурсника, практика представляла собой два месяца напряженной магической работы на просторах нашей необъятной родины, а особо везучие иногда удостаивались чести быть приглашенными в Тайлессу или в Великую Степь. Мы присутствовали на распределении впервые и, естественно, жутко волновались. Рьен ни за что не хотел быть отправленным в Тайлессу, потому что «чего я там, спрашивается, не видел?» и «к маменьке под крылышко – нет уж, увольте!». Дерек, напротив, жаждал повидать далекие страны и для начала был не против эльфийского государства, ну а я… Я ждала чего‑то особенного, совершенно неожиданного – и тугой комок нервов, в который превратились все мои внутренности, обещал непременную «сбычу мечт». Правда, я с трудом могла себе представить, как чаяния каждого из нас согласовываются с нашим же твердым решением не разлучаться и отрабатывать летнюю практику в качестве сформировавшегося трио.