Я не успела додумать эту мысль, потому что дошла почти до конца аллеи. По крайней мере, я поравнялась с последней скамейкой и увидела сидящего на ней человека. Это был мужчина лет тридцати пяти, очень коротко стриженный, с густыми, сросшимися на переносице бровями. Он сидел, слегка откинувшись на спинку скамьи, полуприкрыв глаза, и никак не реагировал на мое появление. Больше того, он совершенно ни на что не реагировал. Я заметила, что на его щеку села муха, но мужик даже не шелохнулся, чтобы ее согнать.
— Эй! — окликнула я его. — Я пришла! Тебе нужен этот медведь?
Он не пошевелился. Он даже не открыл глаза.
Я не сомневалась, что это именно он, тот, кто двадцать минут назад звонил в Оксанину квартиру. Во всяком случае, никого, кроме него, на этой скамье не было. Что он, заснул, что ли?
И тут я заметила у него на шее, чуть выше ворота черной футболки, маленькое ровное отверстие.
Мне стало страшно. Я попятилась, почему-то спрятав игрушечного медведя за спину. Наверно, я решила, что медведю рано видеть такие вещи. Хотя я и сама такое видела только в кино, во всяких боевиках и детективах. Честно говоря, до сих пор я не верила, что такое бывает в нашей обыкновенной жизни...
Вокруг все было как обычно — дети, собаки, старики, и лишь эта скамейка была словно окружена стеклянной стеной, за которую не проникали звуки и краски окружающего мира.
Я еще попятилась. Проще, конечно, было бы броситься отсюда бегом, но для этого мне пришлось бы повернуться спиной к человеку на скамейке, к человеку с неживыми, полузакрытыми глазами и страшной дыркой на шее, а это просто невозможно.
И вдруг в мой замерший, стеклянный мир ворвался резкий, оглушительный звук — треск, грохот, рычание... раньше, чем я поняла, что это за звук, ко мне по садовой дорожке подлетело рокочущее, огнедышащее чудовище, оказавшееся мощным мотоциклом. Мотоциклист, облаченный в черный кожаный костюм и сверкающий зеркальный шлем, из-за которого он казался инопланетянином, схватил меня за талию, посадил на сиденье позади себя, мотоцикл рыкнул, развернулся и помчался прочь, вызвав панику среди мамаш и пенсионеров и бурное оживление среди детей и собак.
Круглоголовое создание полуобернулось, и из-под шлема раздался глухой голос:
— Держись!
Он мог бы этого и не говорить: я и так вцепилась изо всех сил в его кожаные бока, чтобы не слететь с мотоцикла. От страха я забыла все — и собственные невзгоды, и лицо мертвого человека на скамейке, я думала только, как бы не сорваться с летящего по пустой улице мотоцикла. Он сделал несколько головокружительных виражей, вылетел на набережную Обводного канала, проскочил среди зажатых в многочасовой пробке машин, снова свернул в тихий переулок, резко накренился, так что я едва не коснулась ногой тротуара, ворвался в тихий маленький двор и встал как вкопанный.
— Ты кто? — спросила я, переведя дыхание, поскольку мотоциклист сидел передо мной, как каменное, точнее, как металлическое изваяние.
Он обернулся, и из-под шлема снова глухо пророкотало:
— Ты что — не видела, что его только что убили? Киллер был еще поблизости, и если бы он заметил тебя...
— В общем, я поняла, что обязана тебе жизнью. Но все равно повторяю свой вопрос — кто ты такой?
Кажется, этот невинный вопрос привел мотоциклиста в смущение. Он еще секунду помолчал, потом расстегнул крепление шлема и стащил с головы зеркальный металлический шар.
Под инопланетным шлемом обнаружилась вполне человеческая голова с растрепанными, очень светлыми волосами. Глаза у моего спасителя были тоже удивительно светлые и какие-то бесшабашные.
— Я Андрей, — ответил он наконец. — Мы с Артемом сто лет дружим... дружили. Еще в школе вместе учились.
Так. Надо думать, что Артем — это тот мужчина со сросшимися бровями, который сидел мертвый на скамейке в саду. Тот, который звонил мне... то есть Оксане, и просил срочно приехать и привезти игрушечного медведя. Как он сказал? Это вопрос жизни и смерти. Я еще подумала, что это полный бред. Но, судя по тому, что с ним произошло, это был не бред. Скорее кошмар.
Еще из слов мотоциклиста следовало, что они с тем мертвецом со скамейки школьные друзья, а значит — ровесники. А на первый взгляд мне показалось, что Андрей гораздо моложе, ему нет и тридцати. Впрочем, его одноклассник Артем теперь уже никогда не постареет.
— Слушай, — продолжил Андрей, как-то по-детски набычившись, — в какую дрянь вляпался Темка?
Вот те на! Я думала, что он мне сейчас все объяснит, поставит все на свои места, и вдруг — такой вопрос! Хотела бы я это сама знать! Только я немножко по-другому поставила бы вопрос — во что вляпалась я? Однако мне совершенно не хотелось объяснять, что я оказалась в саду совершенно случайно. Вряд ли Андрей в это поверит. Поэтому я стала оглядываться по сторонам, чтобы как-то оттянуть время. Андрей понял это по-своему и неожиданно кивнул:
— Ты права, что это мы на улице о таких вещах разговариваем! Пойдем ко мне...
Он слез с мотоцикла, прихватил его цепью к вбитой в землю ржавой железной загогулине и, слегка переваливаясь, как кавалерист после долгого похода, направился вглубь двора. Я торопливо засеменила следом, обнимая своего медведя. Вот интересно, я только сейчас вспомнила о нем! И ведь не выронила, когда мчалась по улицам на мотоцикле!
Мы вошли в грязный полутемный подъезд. В нос ударил кошачий запах, и сами кошки не замедлили показаться — одна кинулась при нашем появлении в подвал, другая понеслась вверх по лестнице.
— Осторожно, — бросил Андрей через плечо, — тут ступеньки разбитые!
Предупреждение немного запоздало: я уже споткнулась и еле удержалась на ногах, вцепившись в перила.
— Я же говорил... — проворчал Андрей.
Я не стала вступать в дискуссию.
Мы поднялись на пятый этаж, Андрей остановился перед дверью и прежде, чем открыть ее, наклонился и внимательно осмотрел замок. Потом он вытащил из скважины половинку спички и только тогда достал ключ, удовлетворенно проговорив:
— Кажется, никого не было...
— А кого ты ждешь? — не удержалась я от вопроса.
Вместо ответа Андрей только пожал плечами.
Мы вошли в темную прихожую, Андрей повернулся к двери и стал что-то с ней делать, проговорив себе под нос:
— Стой на месте!
Я не отнесла эту хамскую фразу к себе. Кроме того, мне порядочно надоели его манеры — хватает, увозит, ничего не объясняет, тащит в какую-то грязную дыру да еще и командует, как сверхсрочник первогодком...
Я фыркнула, на ощупь пересекла прихожую и толкнула смутно белевшую передо мной дверь.
И тут же меня отбросило к стене.
В первый момент я вообще не поняла, что со мной произошло. На меня навалилось что-то огромное, страшное, невероятно сильное. Меня придавило спиной к стенке, а на плечи опустилась какая-то жуткая тяжесть. Я сморгнула, вытаращила глаза и тут же снова их зажмурила. Прямо мне в лицо смотрела совершенно ужасная морда с выпученными красными глазами, огромной клыкастой пастью и свисающей из нее ниткой слюны. На плечах у меня лежали огромные лапы. Я не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть, ни вскрикнуть. Я была уверена, что пришел мой смертный час. И когда уже почти смирилась с этим, рядом раздался окрик Андрея:
— Рэй, фу!
Чудовище громко, разочарованно вздохнуло, сглотнуло слюну и не слишком поспешно выпустило меня из своих объятий.
— Я же тебе сказал — стой на месте! — недовольно проговорил Андрей, на этот раз обращаясь явно ко мне.
Я встряхнула головой, протерла глаза и разглядела огромную золотисто-коричневую собаку с массивной круглой головой и страшными клыками, выглядывающими из полуоткрытой пасти. Собака прижималась к Андрею и заглядывала ему в глаза.
