Баян
Красное трудовое бракосочетание Эльзевиры Давидовны Ренесанс и…
Присыпкин*
Я, Зоя Ванна, я люблю другую.
Она изячней и стройней,
и стягивает грудь тугую
жакет изысканный у ней.
Зоя
Ваня! А я? Что ж это значит: поматросил и бросил?
Присыпкин (вытягивая отстраняющую руку)
Розалия Павловна (вырывается из магазина, неся сельди над головой)
Киты! Дельфины! (Торговцу сельдями.) А ну, покажи, а ну, сравни твою улитку! (Сравнивает; сельдь лотошника больше; всплескивает руками.) На хвост больше?! За что боролись, а, гражданин Скрипкин? За что мы убили государя императора и прогнали господина Рябушинского, а? В могилу меня вкопает советская ваша власть… На хвост, на целый хвост больше!..
Баян
Уважаемая Розалия Павловна, сравните с другого конца, — она ж и больше только на головку, а зачем вам головка, — она ж несъедобная, отрезать и выбросить.
Розалия Павловна
Вы слышали, что он сказал? Головку отрезать. Это вам головку отрезать, гражданин Баян, ничего не убавится и ничего не сто́ит, а ей отрезать головку стоит десять копеек на киле́. Ну! Домой! Мне очень нужен профессиональный союзный билет в доме, но дочка на доходном предприятии — это тоже вам не бык на палочке.
Зоя
Жить хотели, работать хотели… Значит, всё…
Присыпкин
Гражданка! Наша любовь ликвидирована. Не мешайте свободному гражданскому чувству, а то я милицию позову.
Зоя плачущая, вцепилась в рукав. Присыпкин вырывается. Розалия Павловна становится между ним и Зоей, роняя покупки.
Розалия Павловна
Чего надо этой лахудре? Чего вы цепляетесь за моего зятя?
Зоя
Он мой!
Розалия Павловна
А!.. Она-таки с дитём! Я ей заплачу́ алименты, но я ей разобью морду!
Милиционер
Гражда́не, прекратите эту безобразную сцену!
II
Молодняцкое общежитие. Изобретатель сопит и чертит. Парень валяется; на краю кровати девушка. Очкастый ушел головой в книгу. Когда раскрываются двери, виден коридор с дверями и лампочки.
Босой парень (орет)
Где сапоги? Опять сапоги сперли. Что ж мне их на ночь в камеру хранения ручного и ножного багажа на Курский вокзал относить, что ли?
Уборщик
Это в них Присыпкин к своей верблюди́хе на свидание затопал. Надевал — ругался. В последний раз, говорит. А вечером, говорит, явлюсь в обновленном виде, более соответствующем моему новому социальному положению.
Босой
Сволочь!
Молодой рабочий
(убирает)
И сор-то после него стал какой-то благородный, деликатный. Раньше што? Бутыль с-под пива да хвост воблы, а теперь баночки Тэжэ да ленточки разрадуженные.
Девушка
Брось трепаться, парень галстук купил, так его уже Макдональдом* ругаете.
Парень
Макдональд и есть! Не в галстуке дело, а в том, что не галстук к нему, а он к галстуку привязан. Даже не думает — головой пошевелить боится.
Уборщик
Лаком дырки покрывает; заторопился, дыру на чулке видать, так он ногу на ходу чернильным карандашом подмазывал.
Парень
Она у него и без карандаша черная.
Изобретатель
Может быть, не на том месте черная. Надо бы ему носки переодеть.
Уборщик
Сразу нашелся — изобретатель. Патент заявляй. Смотри, чтоб идею не сперли. (Рванул тряпкой по столику, скидывает коробку, — разваливаются веером карточки. Нагибается собрать, подносит к свету, заливается хохотом, еле созывая рукой товарищей.)
Все (перечитывают, повторяют)
Пьер Скрипкин. Пьер Скрипкин!
Изобретатель
Это он себе фамилию изобрел. Присыпкин. Ну, что это такое Присыпкин? На что Присыпкин? Куда Присыпкин? Кому Присыпкин? А Пьер Скрипкин — это уже не фамилия, а романс!
Девушка (мечтательно)
А ведь верно: Пьер Скрипкин — это очень изящно и замечательно. Вы тут гогочете, а он, может, культурную революцию на дому проделывает.
Парень
Мордой он уже и Пушкина превзошел. Висят баки, как хвост у собаки, даже не моет — растрепать боится.
Девушка
У Гарри Пиля* тоже эта культура по всей щеке пущена.
Изобретатель
Это его учитель по волосатой части развивает.
Парень
И на чем только у этого учителя волоса держатся: головы никакой, а курчавости сколько угодно. От сырости, что ли, такие заводятся?
Парень с книгой
Н-е-ет. Он — писатель. Чего писал — не знаю, а только знаю, что знаменитый! «Вечорка» про него три раза писала: стихи, говорит, Апухтина* за свои продал, а тот как обиделся, опровержение написал. Дураки, говорит, вы, неверно всё, — это я у Надсона списал. Кто из них прав — не знаю. Печатать его больше не печатают, а знаменитый он теперь очень — молодежь обучает. Кого стихам, кого пению, кого танцам, кого так… деньги занимать.
Парень с метлой
Не рабочее это дело — мозоль лаком нагонять.
Слесарь, засаленный, входит посредине фразы, моет руки, оборачивается.
Слесарь
До рабочего у него никакого касательства, расчет сегодня брал, женится на девице, парикмахеровой дочке — она же кассирша, она же маникюрша. Когти ему теперь стричь будет мадмуазель Эльзевира Ренесанс.
Изобретатель
Эльзевир — шрифт такой есть.
Слесарь
Насчет шрифто́в не знаю, а корпус у нее — это верно. Карточку бухгалтеру для скорости расчетов показывал.
Ну и милка, ну и чудо, —
одни груди по два пуда.
Босой
Устроился!
Девушка
Ага! Завидки берут?
Босой
А что ж, я тоже, когда техноруком стану да ежедневные сапоги заведу, я тоже себе лучшую квартиренку пообнюхаю.
Слесарь
Я тебе вот что советую: ты занавесочки себе заведи. Раскрыл занавесочку — на улицу посмотрел. Закрыл занавесочку — взятку тяпнул. Это только работать одному скучно, а курицу есть одному веселее. Правильно? Из окопов такие тоже устраиваться бегали, только мы их шлепали. Ну что ж — пошел!
Босой
И пойду и пойду. А ты что из себя Карла Либкнехта* корчишь? Тебя из окна с цветочками помани, тоже небось припустишься… Герой!
Слесарь
Никуда не уйду. Ты думаешь, мне эта рвань и вонь нравится? Нет. Нас, видите ли, много. На всех на нас нэповских дочек не наготовишься. Настроим домов и двинем сразу… Сразу все. Но мы из этой окопной дыры с белыми флагами не вылезем.
Босой
Зарядил — окопы. Теперь не девятнадцатый год. Людя́м для себя жить хочется.
Слесарь
А что — не окопы?
Босой
Врешь!
Слесарь
Вшей сколько хошь.
Босой
Врешь!
Слесарь
А стреляют бесшумным порохом.
Босой
Врешь!
Слесарь
Вот уже Присыпкина из глазной двухстволки подстрелили.
