Мальчики серьезно посмотрели на него, как будто бы только сейчас поняли, что они действительно участвовали в соревнованиях, а не просто бесились на спортплощадке.

— Может быть, нам стоит подумать минутку, — осторожно сказал Келвин. — Может быть, нам пока подождать.

— Никоим образом, кореш, — возразил Тайрон. — Мы ввязались в это дело, так нельзя, чтобы какой-то дурацкий турнир одолел нас.

Кори и Ивэн переглянулись и подняли глаза к небу. Речь Тайрона не становилась чище или же, если этот процесс шел, то не столь быстрыми темпами, как его успехи в теннисе, но сейчас это было неважно.

— Да, — согласился Ленни. — Ивэн считает, что у нас есть возможность выиграть. Так не будем психовать.

— Точно, — сказал Ивэн. — А теперь идите спать. Я разбужу вас задолго до завтрака, а потом мы пойдем на корты потренироваться перед началом.

Когда мальчики разошлись по комнатам, а родители Дэви остались ненадолго в баре мотеля, Ивэн пошел за Кори в ее комнату. Она стала прощаться с ним на ночь в двери, но он покачал головой.

— Нет, нет, мисс Рид. Я слишком долго скучал по вас, чтобы отправляться спать хотя бы без поцелуя.

— Но мы, кажется, никогда не останавливались на поцелуях, — протестовала она, прижимаясь к его губам и покусывая их, чувствуя, что у нее внутри вспыхивает пламя.

Он засмеялся и притиснул ее тело к своему.

— Вот так-то лучше!

— Ивэн, ты не можешь остаться здесь на ночь. Что подумают мальчики?

— Что я проявляю здравый смысл.

— А родители Дэви?

Он подумал секунду.

— У тебя, наверное, пунктик на этот счет. Ладно, я останусь только на несколько минут.

Несколько минут растянулись на несколько часов, и была уже полночь, когда он наконец вылез из кровати Кори и тихонько пошел по коридору в свою комнату.

Не успел он уйти, как послышался легкий стук в дверь.

— Кто? — спросила она в уверенности, что Ивэн забыл что-то и вернулся, но все же не пренебрегая осторожностью.

— Это я, Тайрон.

В удивлении Кори открыла дверь и посмотрела на стоявшего перед ней дрожавшего мальчика.

— Тай, с тобой все в порядке?

— Конечно, — ответил он, бравируя, — остальные парни вырубились, а я не могу спать. Я думал, может быть, мы можем поговорить. Я не мешаюсь, а?

— Не мешаю, — поправила Кори.

Он кивнул.

— Я тоже так думаю. Я ждал, пока не услышал, что Ивэн ушел.

— Что? — она отчаянно покраснела.

— Ну, я не хотел путаться у вас под ногами, ребята.

Кори покачала головой.

— Входи, Тайрон, и садись. Хочешь сока или еще чего-нибудь?

— Нет.

— Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?

— Эй, подружка, я в порядке. Как сказано. Я просто думал, может, мы поговорим, что ли.

Она внимательно следила, как он меряет шагами крошечную комнатку, намеренно не глядя на смятую кровать, но останавливаясь, чтобы рассмотреть картинки на стене, подобрать Библию с тумбочки и снова положить ее на место, полистать журнал, брошенный Кори на туалетном столике.

— Знаешь, Тай, — как бы невзначай сказала она, — бояться — нормально.

— Это кто боится? — возмутился он.

— Я.

— Ты? Ты ведь даже не играешь.

— Да, но я знаю, как много этот турнир значит для вас, и я искренне хочу, чтобы вы победили.

Он глубоко вздохнул.

— Да, а что, если не победим?

— Вы должны сделать все, что от вас зависит.

— Конечно, и все равно мы можем проиграть.

— Если вы приложите все силы, то мы с Ивэном будем гордиться вами, несмотря на результат.

Она улыбнулась ему.

— Иди сюда.

Он скептически посмотрел на нее.

— Зачем?

— Я знаю, что тебя обнимать не нужно, но я все-таки обниму разок. Просто на счастье.

Очень робко он обнял ее худенькими ручками и изо всех сил прижался к ней. Кори тоже обняла его.

— Ну, а теперь иди поспи немножко. Я не хочу, чтобы Ивэн ругал нас за нарушение режима.

Тайрон улыбнулся ей с понимающим видом.

— Уж кому-кому, а не пижону говорить об этом, — сказал он, выходя из комнаты.

— Ах, Тай, — со смехом сказала Кори, запирая за ним дверь. — Это уже слишком!

Субботнее предрассветное утро было солнечным и бодрящим. Все мальчики, казалось, были полны беспредельной энергией. Только по виду Ивэна, Кори и Тайрона можно было сказать, что они провели бессонную ночь, хотя Тайрон прямо-таки танцевал в своих новых фирменных кроссовках. Он так же гордился своей новой обувью, как и тем, что участвовал в соревнованиях.

Как только мальчики закончили завтракать, что, в основном, заключалось в размазывании водянистого омлета по тарелкам, то захотели пойти на корт. Когда они пришли туда, Ивэн помог им зарегистрироваться, а Кори и родители Дэвида искали места на трибунах.

— Знаете, мисс Рид, — произнесла мама Дэвида с мягким южным выговором, — не могу выразить, как мы ценим все то, что вы сделали для Дэви. Нам с его отцом слишком много приходится думать о своей работе. Иногда я чувствую себя очень неуверенно, как будто мы мало даем ему. В наши дни каждый хочет быть суперродителями, не правда ли?

Она покачала головой.

— Не так все это просто, как нам твердят авторы журнальных статей. Эта теннисная программа ниспослана Богом ему и нам. Мы благодарны вам за то, что вы берете на себя заботу о Дэви, когда мы не можем быть с ним рядом. Мы сделаем все, чтобы помочь вам в осуществлении вашей программы.

Кори с удивлением смотрела на нее. То, как она откровенно говорила о своей несостоятельности, лучше, чем что-либо другое, помогло Кори осознать, что не одна она временами чувствовала себя беззащитной и делала ошибки. Внезапно она поняла, что, возможно, делала неправильные выводы о родителях этих детей. Может быть, не все они не думали и не заботились о своих детях. Возможно, у них были причины, чтобы не проявлять видимой заинтересованности, и свои способы проявления любви. В этот момент у нее открылись глаза, и она с благодарностью сжала руку другой женщины.

— Благодарю вас. Я рада слышать, что мы можем положиться на вас. Нам скоро понадобится любая помощь, когда программа станет набирать ход.

Оставшуюся часть дня все трое кричали с трибун так неистово, что практически потеряли голос. Дэви проиграл во втором раунде, но глаза все равно светились гордостью, когда он подходил к трибунам и отец обнимал его. К концу дня только Тайрон, Ленни и Мартин все еще оставались среди участников соревнования. Им предстояло сыграть оставшиеся матчи в воскресенье.

За обедом все были в сильном возбуждении. Проигравшие мальчики подбадривали оставшихся троих, считая свое собственное поражение опытом, который необходим в ученье. Ивэн помог им найти силы понять это, и Кори наблюдала за ним через стол с теплым огоньком в глазах. Она любила этого человека, который сделал ее мечту реальностью. Она любила его всем сердцем. Скоро, когда неделя закончится и соревнования останутся позади, она сможет сказать ему это. А пока она пыталась взглядами и легкими прикосновениями показать ему, как много он для нее значит.

В воскресенье первым проиграл Мартин, затем Тайрон. Он стоял на боковой линии, и его плечи были уныло опущены. Ивэн подошел к нему, обнял и что-то прошептал на ухо. Внезапно его лицо озарилось радостной улыбкой, он засмеялся, его подбородок поднялся, плечи расправились. Когда он поднимался на трибуны, чтобы примкнуть к остальным и посмотреть игру Ленни, Кори умирала от желания спросить его, что сказал Ивэн такого, от чего его настроение так резко переменилось, но она не решалась. Она боялась снова огорчить его.

Наконец он повернулся в ее сторону и улыбнулся:

— Ну чего это тебя мучает, а?

— Что меня мучает? — спросила она, не обращая внимания на его речь.

— Да то, что ты не знаешь, о чем мы с Ивэном говорили там внизу.

— Знаешь, Тайрон, ты и вправду умный, как…

Он помахал пальцем прямо у нее под носом.

— Ивэну бы не понравилось, как ты выражаешься.

— Ивэн не распоряжается моей жизнью, — возразила она вызывающе, потом подумала, почему она сидит здесь и спорит с тринадцатилетним мальчишкой о том, какие выражения следует употреблять.