Отбросив бесполезное древко, Блейд занес дубину. Гном ловко уклонился, отмахнувшись секирой так, что едва не зацепил плечо противника. Они сшиблись грудь о грудь, и тут уже сказались преимущества силы, веса и знания боевых приемов: хотя гном был на удивление жилист и крепок, однако после проведенной по всем правилам подсечки он очутился на земле. Колено Блейда уперлось ему в грудь.

– Ладно… ладно, тебе говорят! – захрипел придавленный коротышка. – Хватит, подрались и будет! Видно, ты не из простых… Так бы сразу и сказал…

Блейд осторожно ослабил тиски – кто его знает, этого гнома, нож из-за голенища выхватит да и пырнет в два счета…

Изрядно помятый коротышка поднялся, деловито отряхивая запыленную одежду, затем подобрал валявшуюся на земле секиру и небрежно протянул Блейду.

– Небось такой стали не видывал никогда, а? Я сам плавил!.. Ну, чего встал? Заходи! Пусть никто не скажет, что Харгатор настоящего воина на пороге держал и не накормил с дороги!

«Белое! Белое! Белое! Хорошее!» – просигналил Дракула. Гном не таил недоброго.

– Чего это ты таким ласковым вдруг сделался? – осведомился гость, пригибаясь и следуя за низкорослым хозяином в глубь его бревенчатой полуземлянки.

– Так ты ж из настоящих, орясина! – удивился гном, оборачиваясь. – Слишком много проходимцев шляются тут – из пильгуев, значит, – которые за настоящих себя выдают… Я таких, как они, с одного удара кладу.

Блейд подумал о своем перерубленном копье и не стал спорить. Низкорослый забияка был наделен недюжинной силой.

Внутри оказалось на удивление уютно. Сквозь небольшие оконца пробивалось достаточно света, и странник разглядел немудреную печурку, длинные лежаки вдоль стен, посредине – стол. В углу стояла пузатая бочка с водой и бочонок поменьше – судя по запаху, с крепким добрым элем.

Гном бухнул на стол две полные до краев здоровенные глиняные кружки. В дополнение к ним не замедлила появиться и иная снедь. При одном только взгляде на сервировку стола Блейд тяжело вздохнул и мысленно распрощался с грандиозными планами Хейджа Этот мир, судя по всему, благополучно пребывал в глубоком средневековье, если только коротышка не относился к секте ортодоксальных экологистов, отвергающих все блага современной цивилизации.

Впрочем, эти соображения не помешали Блейду отдать должное и копченому свиному боку, и странным засоленным овощам, напоминавшим помидоры, и доброму, хорошо пропеченному ржаному хлебу – не говоря уж о превосходном зле. Дракула был отпущен кормиться на лужок.

– Ну, поел? – в свойственной ему манере сварливо осведомился Харгатор. – Тогда рассказывай, а я слушать буду. Табаку хочешь? – он полез в кисет, принявшись набивать кривую деревянную трубочку.

– Чего рассказывать-то? – Блейд сделал вид, что полностью поглощен добрым элем.

– Ты не увиливай, орясина! Я тебя кормил? Кормил. Поил? Поил. Закон Дороги исполнен. Теперь твоя очередь. Рассказывай, верзила, что на белом свете делается! И как это тебя сподобило в наших лесах голым появиться? Где же вся твоя воинская справа?

– А события в какой части света тебя интересуют, почтенный Харгатор? – любезно осведомился Блейд, решив до поры до времени не обращать внимания ни на «орясин», ни на «верзил».

– Да в любой, – благодушно ковыряя в зубах, сообщил гном. – О тех местах, где был, и рассказывай!

– Хорошо, – усмехнулся странник. – Тогда слушай. На последних торгах Лондонской валютной биржи курс доллара по отношению к основным европейским денежным единицам понизился в среднем еще на десять пунктов…

– Чего, чего? – гном вытаращил глаза – так, что Блейд едва не рассмеялся. – Сбрендил ты, что ли, дорогой? Мне и слов-то таких не выговорить! Неужто тебя улфы в свои леса затянули, да ты головой-то и повредился?

– Ты сказал – поведай о том, где довелось побывать, – не моргнув глазом, ответил странник. – Я и рассказываю! В негритянских кварталах Майами вновь вспыхнули волнения на расовой почве. Полиция не в состоянии взять ситуацию под контроль. К городу подтягиваются части национальной гвардии…

– Нет, как есть – сбрендил, – резюмировал гном, обращаясь в основном к бочонку с элем. – Верно, парень, тебе нелишне будет к Глаху-целителю заглянуть. Правда, расплачиваться тебе с ним нечем, гм… – гном умолк и пристально воззрелся на странника.

Внутрь проскользнул нагулявшийся и насытившийся Дракула, мигом устроившись на плече хозяина.

– Слушай, верзила, сдается мне, я знаю, кто ты! – гном внезапно хлопнул себя по лбу. – Вспомнил не сразу, потому что вообще-то я этим людским вракам не верю. Пильгуи болтали, что, мол, явится в один прекрасный день к ним воин небывалый, в одеянии из листьев… и сопровождать его будет зверь невиданный, на плече сидящий… и будет он магией владеть, и силой… и соберет он племена, под игом стенающие… ну и дальше как обычно. Короче, каждому по огроменному куску жареного окорока, денег большой кошель да по бабе гладкой… – гном презрительно фыркнул. – Больше ничего эти верзилы придумать не могут. Так что же, это ты и есть? Все сходится… А как насчет магии?

Блейд заинтересовался. Похоже, тут существовало какое-то пророчество… и он неплохо вписывался в заданные им граничные условия. А что касается магии…

– Есть тут что-нибудь, чего не жалко? – осведомился странник у хозяина.

Тот с сомнением оглядел свое аккуратное жилище. Ненужного в нем явно не было.

– Погоди, я камень с поляны принесу, – и гном исчез за дверью.

Камень оказался обыкновенным булыжником. Харгатор бухнул его на стол прямо перед Блейдом. Видно было, что гном сгорает от любопытства.

Странник глубоко вдохнул и сосредоточился. Привычное усилие… едва заметная дрожь ментального поля, что связывало его с Малышом Тилом…

Камень исчез.

– Ух ты! – совсем по-детски восхитился Харгатор. – А что ты еще умеешь?

– Так я тебе все и покажу, – усмехнулся Блейд. Он ожидал гневно-ворчливой тирады, однако ее не последовало. Похоже, он превратился из «орясины» в непонятного чародея; правда, сей факт заставил гнома лишь держаться с гостем на равных, а отнюдь не ползать перед ним на брюхе.

– Скажи пожалуйста, значит, не врали эти их певцы-сказители… – недовольно пробурчал Харгатор. – Явился-таки герой этот на нашу голову! Охо-хо, опять, значит, война грядет, опять всю торговлю порушат, опять… опять… опять… И что вы, люди, такие бестолковые! Мы, гномы, подраться тоже любим – за хорошие денежки, конечно, – а вот чтобы так, за слова разные… Слушай, а зачем тебе все это надо, а? – пригорюнившись, коротышка одним глотком осушил свою кружку и вновь наполнил ее.

– Рассказал бы ты мне все по порядку, почтенный, – наставительно заметил Блейд. – Я тебе честно признаюсь, про мир этот мне ничего не известно. Только учти – соврешь, я сразу это почувствую. – Странник погладил Дракулу по спине, подавая сигнал. Впрочем, ата и так был всегда настороже.

– Гхм… ну, слушай, коли не шутишь. Только все равно – зря…

– Что – зря?

– Зря я тебе все это рассказывать стану, – пояснил гном. – Совету моему ты не последуешь, по-своему поступишь. И через то большая беда приключится. Я ее уже чувствую.

«Белое!» – с оттенком веселья сообщил Дракула. Гном был совершенно искренен, во всяком случае, он свято верил в то, что сейчас говорил.

Харгатор начал рассказ. К удивлению Блейда, его собеседник ни разу не покривил душой; Дракула только и знал, что твердить: «Белое!»

Через полчаса Блейд знал, что забросило его на окраину благодатной лесной страны Заркии, где относительно мирно уживались и люди, занимавшиеся обычными людскими делами, главным образом землепашеством, и гномы – эти предпочитали ремесла, – и загадочно-прекрасные улфы – их Харгатор хоть и недолюбливал, но признавал, что вреда от них большого пока не проистекло. Однако Заркия со всех сторон была окружена сильными соседями, один другого злее.

На востоке лежали вечно враждующие между собой крохотные королевства и герцогства, народ там пух с голодухи, десятками и сотнями сбегая в Заркию от жестокостей и поборов местных нобилей. За беглецами отправляли карательные экспедиции, и окраины лесной страны озарялись мрачными багряными сполохами пожаров. На западе, за цепью невысоких гор, где обитала часть сородичей Харгатора, находилась дотла выжженная бесчисленными схватками долина, где с унылым постоянством сходились рати Заркии и Серых Властителей, обитавших в соседних горах. На севере гнездились жестокие и безжалостные убры, пробавлявшиеся набегами на всех, до кого только могли добраться; но главная же опасность исходила с юга.