— Нет, им нравятся озорные официантки, — засмеялся Майкл. — Мы подозреваем, что Бонд меняет свою внешность с помощью париков и накладных усов. В ресторанах он появляется каждый раз с новой женщиной, чтобы запутать следы. Мы все гоняемся за этим Бондом, но пока безрезультатно. Этот парень хорошо маскируется, уж поверь мне.

— А мне кажется, он правильно делает, что соблюдает инкогнито. Если бы владельцы ресторанов узнали, что к ним пришел пообедать критик, шеф-повар вывернулся бы наизнанку, чтобы только угодить ему.

— Согласен. А так он на собственной шкуре проверяет, как обслуживают обычных посетителей.

Элис взяла в рот небольшой кусочек шоколадного торта и закрыла глаза, смакуя восхитительный десерт. Майкл смотрел на густую гриву ее медно-каштановых волос и представлял их разметавшимися по его подушке.

— Я не волнуюсь за «Ностальгию». Бонд всегда хорошо отзывался о моих ресторанах.

— Ты не заказал себе ничего на десерт. Следишь за своим весом?

— Пытаюсь. Каждое утро занимаюсь в гимнастическом зале, чтобы поддерживать себя в форме.

— Ты говорил, — вернулась она к ресторанной теме, — что критик, называющий себя Гурманкой Мэри, хорошо отзывался о твоих ресторанах.

— Да. В начале этого года я открыл два заведения, и оба ему понравились. Он писал, что тайская кухня в «Золотом лотосе» — лучшая в городе.

— Ты сам составлял меню для этих ресторанов?

— Собственноручно, — не без гордости ответил Майкл. — Джеймс Бонд не поскупился на похвалы и оценил оба ресторана в пять звезд.

— У тебя, очевидно, дар генерировать идеи, — искренне похвалила Элис.

— Просто мне везло, — скромно отозвался Майкл, не терпевший хвастовства. — Я хочу сделать из «Ностальгии» ресторан наивысшего разряда. Если наш город с удовольствием проглотил тайскую кухню, значит, он готов и к «Ностальгии». Открытие трех ресторанов в один год — большой риск. Мои финансы на пределе. Если Бонд разберет «Ностальгию» по косточкам, я банкрот.

— Не может быть! — испуганно воскликнула Элис. — Ведь хозяин «Сакраменто» устоял после жестокой критики.

— Но никто не ходит туда обедать, — напомнил Майкл. — Люди приходят, чтобы выпить, поглазеть на официанток и купить футболку.

— Может, тебе тоже стоит приторговывать, ну, например, купальниками, — усмехнулась Элис. На секунду Майклу показалось, что она говорит серьезно. Элис облизала десертную вилку и сказала: — Я бы могла убить за кусок такого торта. Это фантастика!

— Моли Бога, чтобы Гурманке Мэри понравилась «Ностальгия». Женщина-кондитер, которую ты видела, одна воспитывает двоих детей. Я нашел ее в магазинчике полуфабрикатов — она работала там уборщицей, а в свободное время пекла для них торты, мечтая о месте кондитера в ресторане. Ты сделала большое дело, похвалив ее работу.

Элис смотрела в окно автомобиля, когда Майкл вез ее домой после ужина. Чувствовала она себя отвратительно, но плохое самочувствие никак не было связано с тем, что она съела в «Ностальгии». У кондитера Мэри появилась возможность осуществить свою мечту, но, если ресторан закроется по милости острого язычка Гурманки Мэри, бедняжке придется туго, с двумя-то детьми на руках. И насколько серьезны финансовые проблемы Майкла? Элис старалась убедить себя, что и Мэри, и Майкл — талантливые люди и поэтому не пропадут. До сегодняшнего вечера она никогда не задумывалась над тем, какой вред может нанести ее статья. Работая над материалом, она думала лишь над тем, как бы поостроумнее, посмешнее представить читателю те или иные недостатки нового ресторана. Сейчас Элис понимала, что некоторые хлесткие выражения употреблялись ею исключительно для украшательства, для того, чтобы угодить обывателю, и лишь отдаленно имели отношение к факту. В обзоре о «Ностальгии» Гурманка Мэри, как назло, превзошла самое себя. Материал, который появится в газете послезавтра, был просто убийственным. Правда, думала Элис, ища себе хоть какое-нибудь оправдание, когда я писала этот материал, мы с Майклом еще не были знакомы. Но как быть теперь, когда сотрудники «Ностальгии» стали для меня не абстрактными, а вполне реальными людьми?

— Тебе необязательно провожать меня до двери, — сказала она, когда Майкл остановил машину у ее дома.

— Ма убьет меня, если узнает, что я бросил женщину на тротуаре, — ответил он с легким смешком, но глаза его были серьезны.

Элис безнадежно вздохнула и стала ждать, когда Майкл выйдет из машины и откроет ей дверцу. Она чувствовала неимоверную тяжесть во всем теле, поэтому не собиралась с ним препираться. В полном молчании они подошли к двери ее квартиры.

— Доброй ночи, — улыбнулась Элис. — Спасибо за прекрасный вечер.

— Не хочешь пригласить меня в дом?

— Прости, но я ужасно устала и…

— Ты не была уставшей, когда я целовал тебя в ресторане, — заметил тот.

— Ошибаешься, я и тогда была не в форме, — быстро сказала Элис напряженным от смущения голосом. — И то, что там произошло, ничего не значило.

— Нет? В таком случае я должен кое-что доделать, — сказал Майкл, наклонившись к ней.

Элис хотела оттолкнуть его, но у нее возникло ощущение, что она пытается сдвинуть с места каменную глыбу. Не обращая внимания на ее протест, Майкл заключил Элис в объятия и приник к ее губам. Девушка сразу почувствовала жар, несмотря на более чем прохладный вечер.

Продолжая держать ладони на груди Майкла, Элис ощущала тяжелые и в то же время быстрые удары его сердца. Ее собственный пульс неистовым биением отдавался у нее в ушах. Чувствуя слабость и легкое головокружение, Элис приоткрыла губы, и язык Майкла, словно только того и ждал, проник внутрь. У Элис подкосились ноги от подобной дерзости.

Она честно призналась себе, что не в состоянии сопротивляться Майклу. Да и имело ли это теперь какое-нибудь значение? Но вдруг где-то в глубине ее сознания раздался предупредительный сигнал. Для нее физическая близость была всегда неотделима от духовного единства. Поэтому, размышляя о том, что случится, если она переспит с Майклом, Элис уже знала ответ. Она безнадежно в него влюбится. А куда это заведет? В никуда. Однажды обжегшись, она больше не хотела переживать саднящую боль. И, собравшись с силами, Элис отпрянула от Майкла.

— Ты что, не понимаешь слово «нет»?

— И это ты называешь «нет»? — Майкл указал на ее грудь.

— Ты все время провоцируешь меня, — заявила Элис, прекрасно понимая, что сама невольно поощряла Майкла.

— А тебе это, конечно, не нравится, — с легким сарказмом отозвался он.

— Я не собираюсь с тобой спать и точка, — надменно отрезала Элис, Она понимала, что ведет себя глупо, если учесть, что всего минуту назад страстно целовалась с Майклом. — Ты нравишься мне, но не настолько, чтобы я легла с тобой в постель. Я просто благодарна тебе за то, что ты сделал для меня во время ограбления кондитерской.

Элис быстро вытащила ключ из сумочки и, повернувшись к Майклу спиной, вставила в замочную скважину. Дверь открылась. Элис собралась уже войти в квартиру, но тут Майкл обнял ее сзади и обхватил оба ее запястья. Как бы хотелось Элис повернуться сейчас к нему и утонуть в объятиях его сильных рук!

Влажные, горячие губы Майкла ласкали чувствительную кожу ее шеи, а Элис боялась пошевелиться, чтобы не поддаться соблазну. А он тем временем медленно скользил губами к уху, прокладывая этот короткий путь долгими, нежными поцелуями.

— И не пытайся больше морочить мне голову всякой чепухой, — хрипло прошептал Майкл, обжигая ее своим горячим дыханием. — Можешь говорить, что недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы лечь со мной в постель, или что не занимаешься этим после первого свидания. Подобную ерунду я еще могу проглотить. Но не надо принимать меня за идиота и уверять, что я безразличен тебе. — Майкл отпустил ее руки и распахнул дверь квартиры. Прежде чем Элис сообразила, что происходит, он слегка толкнул ее, и она оказалась в передней.

— До завтра, — сказал Майкл и захлопнул дверь.

Элис прислонилась спиной к двери. До завтра? У нее подогнулись колени, и она сползла на пол, просидев в неудобной позе до тех пор, пока машина Майкла не рванула с места, и ее шум не затих вдали.