– Поднимай!

Видимых повреждений на теле не имелось, а потому Джонсон на всякий случай несильно ударил стюарда кулаком по голове.

Натянулся трос, сцепленные вместе агент ФБР и стюард зависли над водой. Казавшийся до этого безжизненным беглец внезапно дернулся. Еще секунда, и ствол его револьвера уткнулся в бок Джонсону. Бывший морпех успел среагировать – выкрутил кисть с оружием. Хлопнул выстрел. По мокрой рубашке стюарда заструилась кровь.

Когда агента и беглеца подняли на борт, то Смит разочарованно произнес, глядя в смуглое лицо с широко открытыми неподвижными глазами.

– Мертвый, мерзавец…

Уже в Гонолулу, куда вертолетом доставили труп, удалось выяснить то немногое, что можно было почерпнуть из биографии стюарда. Он оказался тунисским арабом, десять лет назад натурализовавшимся в Штатах. Более того, покойный регулярно посещал мечеть, славившуюся радикальными исламистскими проповедями. Проповедовать в ней приезжали известные муфтии со всего Востока. Однако возможная связь тунисца с кем-нибудь из членов недавно набранной команды «Атланты» напрямую не просматривалась. Оставалось надеяться, что на борту он действовал в одиночку и не оставил после себя сообщников.

Конечно же, ФБР могло в перспективе докопаться до истины. Но на то, чтобы проверить, не был ли завербован стюард одной из исламистских разведок, требовалось время. Гораздо больше времени, чем оставалось до прихода «Атланты» в порт Гонолулу…

Слово «боцман» всегда вызывает богатый ассоциативный ряд: суровый мореман с серебряной дудкой на цепочке, «свистать всех наверх!», страх и трепет команды… Капитан-лейтенант спецназа Балтфлота Виталий Саблин, хотя и имел в своей богатой военно-морской родословной нескольких боцманов, никак не соответствовал типажу заматеревшего палубного диктатора. Интеллигентный любитель шахмат, начитанный и скромный… Разве похож такой человек на палубного диктатора?

Кличку Боцман он получил еще в юности, будучи нахимовцем: вместе с друзьями проходил плавпрактику на барке, где сразу обратил на себя внимание любовью к порядку и требовательностью к его поддержанию. Именно благодаря этим качествам Виталик и попал в элитную спецшколу подводных пловцов на Балтике, именно благодаря этим качествам он завоевал авторитет у командования и товарищей по оружию.

Было у Саблина качество, весьма нечастое среди офицеров спецназа: страстный любитель шахмат, он все свое свободное время тратил на изучение классических шахматных поединков. Достаточно было назвать любую знаковую партию, чтобы Боцман не только провел ее анализ, но и указал на ошибки гроссмейстеров.

Служба в военно-морском спецназе была не из легких. В последние годы боевые пловцы оказались на редкость востребованными, притом в тех операциях, о которых обычно не сообщают в программах теленовостей. Рутинные тренировки, ежемесячные сдачи нормативов и допусков, бесконечные авиаперелеты, скрытные боевые акции в разных морях и океанах… Вот уже два с половиной года Саблин возглавлял небольшую мобильную группу, куда, кроме него самого, входил урожденный новороссийский грек Коля Зиганиди, виртуозный специалист по минно-взрывному делу, и петербуржка Катя Сабурова, один из лучших боевых пловцов Балтфлота.

Правда, последние три месяца Боцман служил инструктором в Центре переподготовки. В мобильную группу следовало подобрать человека, соответствующего самым высоким требованиям: отважного, неглупого, умеющего нестандартно мыслить, со знанием минимум двух иностранных языков и, конечно же, честного и открытого. Пока Саблин еще не сделал окончательного выбора – присматривался, изучал личные дела кандидатов, как бы между прочим заводил беседы на отвлеченные темы…

О своем окончательном выборе он должен был сообщить контр-адмиралу Федору Ильичу Нагибину, начальнику ГРУ Балтийского флота. Ведь мобгруппа боевых пловцов напрямую подчинялась только ему. Адмирал Нагибин снискал себе не только уважение начальства, но и любовь подчиненных. Первые ценили его за обстоятельность и профессионализм, вторые уважали за умение отстаивать интересы флота и демократичность в общении.

Вот и теперь, сидя с каплеем Саблиным в кабинете, адмирал не спешил объяснять подчиненному, что за срочная командировка его ожидает. Расспросил о текущих делах, поинтересовался, как родители, и даже угостил чаем. И лишь после этого перешел к сути проблемы.

– Расскажу тебе одну историю, – начал Нагибин, со смаком прихлебывая дегтярной крепости чай. – Был когда-то в аппарате нашего Генерального штаба один блестящий полковник инженерной службы, едва ли не лучший специалист в России по комплексной противоракетной обороне. Звали его Андрей Семенович Милевский. Доктор наук, автор нескольких серьезных изобретений. И все было бы ничего, если бы полковник Милевский не был падок до женщин и шикарной жизни. А все это требует денег, и немалых. Далее – классика: по своим каналам очень грамотно вышел на соответствующих людей из американского дипкорпуса, предложил им некоторые конфиденциальные документы в обмен на соответствующее вознаграждение. Те, естественно, проверили, не провокатор ли он, и потом с радостью согласились. Полтора года подряд Милевский успешно продавал ворованные государственные тайны. Но, как говорится – «сколько веревочке ни виться»… Когда же он понял, что разоблачение неизбежно, попросил американцев срочно эвакуировать его из России. Что те и сделали – уж очень ценный он специалист. Дальше след его на какое-то время затерялся. Ты же сам понимаешь – такие вещи не прощаются, да и своими знаниями этот человек может сильно навредить нашей стране. Служба внешней разведки охотилась за ним по всему миру, по крупицам собирая и отцеживая информацию. Полгода назад стало известно, что перебежчик, которому новые хозяева кардинально изменили внешность, служит консультантом в Пентагоне и что зовут его теперь Эндрю Миллер. Платят ему там огромные деньги – видимо, чтобы не предложил свои услуги еще кому-нибудь. С огромным трудом удалось выяснить, где он живет, какой его приблизительный распорядок дня, как его охраняют. Проанализировав информацию, руководство СВР пришло к выводу: захватить его непосредственно на территории США, чтобы переправить в Москву и судить военным трибуналом, практически невозможно. Тут надо быть терпеливым и ждать случая.

– И такой случай наконец представился, товарищ адмирал? – оживился Боцман, уже прикидывая в голове возможную географию будущего задания.

– Представился, а то как же! Ведь предатели, шпионы и прочие оборотни тоже имеют право на отдых. Как стало известно, неделю тому назад Эндрю Миллер… или Андрей Милевский, уж не знаю, как его теперь называть, наконец-то получил разрешение от своего руководства отправиться в кругосветный круиз. – Федор Ильич достал из выдвижного ящика письменного стола папку, раскрыл, выложил на стол фотоснимки. – Вот на этом самом лайнере «Атланта». Охранять его будет, по нашим данным, лишь один человек – бывший морской пехотинец, а ныне агент ФБР Гарри Дуглас. – Адмирал ткнул пальцем в снимок. – Однако я не исключаю и сюрпризов со стороны ФБР.

– В смысле? – поинтересовался Саблин.

– Во всех смыслах. Расписание круиза у нас есть, как и график захода во все порты по пути следования. Надеюсь, суть задания ты уже понял?

– Проникнуть на «Атланту», отыскать этого Милевского-Миллера среди пассажиров и незаметно для всех доставить на берег? – отчеканил Саблин.

– Правильно мыслишь, – кивнул адмирал. – Но только не думай, что эта задача простая. Во-первых, проникнуть на «Атланту» надо будет нелегально.

– Не проще ли купить билет, товарищ адмирал? – осторожно предложил Боцман. – Или завербоваться в экипаж…

– Уже думали. Не получается, – вздохнул Федор Ильич. – Все билеты на «Атланту» уже распроданы, свободных кают там попросту не осталось. А о том, что на борту будет находиться Миллер, стало известно только четыре дня назад. Проникнуть на борт под видом члена экипажа или кого-нибудь из обслуги тоже не получается: штат укомплектован полностью, да и времени у нас нет, чтобы прозондировать этот момент. Остается надеяться, что ваш будущий клиент будет сходить на берег в портовых городах во время захода туда «Атланты»… Но это, как говорится, вилами на воде писано. Да и вряд ли он осмелится удаляться от общей группы пассажиров. В общем, в сухом остатке имеем только нелегальное проникновение на судно. Так, по крайней мере, считает наше руководство. Но я бы не спешил сбрасывать со счетов и попытку захватить его в одном из портов во время захода туда судна.