– Я полагаю, то, что мы услышали, может быть истинным, и может быть ложным. Ясно одно: чужак прибыл не из соседних пределов. Все эти страны хорошо известны, а проходы в горах надежно охраняются… Может быть, в отдаленных, неведомых нам землях обитают колдуны, умеющие становиться невидимыми по своему желанию? В это я готов поверить… с большей охотой, чем в демоническую сущность сего создания.

– Ерунда! – безапелляционно заявил тощий. – Сказки о невидимых колдунах и демонах хороши для темных крестьян, но не для нас, людей просвещенных и достаточно проницательных. К тому же, что, кроме Вечного Огня, способно даровать колдунам такую мощь? Но Вечный Огонь горит в Ластроме, а не в отдаленных, неведомых нам землях! И сила его принадлежит Святому Отцу! Кто посмеет отрицать это?

Никто, естественно, не посмел; все сидели, опустив очи долу. Блейд понял, что Ластром – центр этого странного государства, а Святой Отец – его глава, нечто вроде архиепископа или папы. Пожалуй, надо поскорее свидеться с ним, решил странник, незаметно разминая пальцы – ремень был тугим, и руки начинали затекать.

– Однако мы не продвинулись вперед, – заметил длинноносый старец. – Сей демон…

– Ха, демон! – вступил в разговор еще один иерарх, с грубыми и жестокими чертами; его щеки заросли темной бородой. – Брось его в огонь в своем храме, и дело с концом! Даже если б демоны существовали, кто из них сумел бы противостоять частице Первородного Пламени? Для того они, эти частицы, и пылают в наших святилищах, чтобы мы могли отличить зло от добра!

– Но если демон принесет бедствие…

– Какое бедствие? Перед духовной властью Киртана склоняются все властители… все покорно шлют подать, страшась проклятия Святого Отца…

– Но Герия, брат мой…

– Не вся Герия, а только ее северная провинция! И ярость Первородного Пламени скоро уничтожит непокорных! – бородач сделал паузу, затем пренебрежительно махнул рукой в сторону Блейда: – Власть Киртана сильна, и не пристало нам бояться какого-то ничтожного демона!

– Я бы не сказал, что он выглядит ничтожным, – тощий иерарх окинул взглядом могучую фигуру пленника. – Скорее – воинственным и уверенным в себе…

– Воинственным! Да любой десятник Святой Стражи вобьет его по уши в землю!

– Сомневаюсь, – заметил Блейд.

– Что? Что ты сказал? – агрессивно настроенный настоятель резко повернулся, и его холодные жестокие глаза уставились на странника.

– Развяжите мне руки и увидите, что я сделаю с любым из ваших десятников, – Блейд дерзко ухмыльнулся. Эта комедия начинала ему надоедать.

– Ну, если таково твое желание… – бородатый приподнялся с кресла. Стражи, подпиравшие стены, вытянулись и лязгнули мечами.

– Не спеши, брат, – пухлощекий успокаивающе похлопал бородатого по плечу. – Разве тебе не интересно встретить живого демона? Вопрос лишь в том, настоящий ли это демон. Что до меня, я скорей поверю в мираж… да, в мираж или фантазию, которая пришла в головы здешних сборщиков десятины, – он мягко улыбнулся хозяину.

– Где ты слышал о сборщике налогов, одаренном фантазией? – сварливо возразил тощий. – Я полагаю, людям нашего брата вполне можно доверять. Они говорят о том, что видели своими глазами, – он покосился в сторону длинноносого, и тот слегка пожал плечами, демонстрируя свою готовность согласиться с мнением большинства.

Опять повисло неловкое молчание.

– Скажи, что ты еще умеешь, кроме этого фокуса с невидимостью? – пухлощекий уставился на Блейда. Похоже, его любознательность не имела границ. – Говорят, демоны способны на многое… – он насмешливо прищурился.

Блейд молча обвел взглядом роскошный зал, подыскивая подходящий объект для демонстрации. На этот раз перед креслами пятерых иерархов был воздвигнут массивный стол с серебряными кувшинами и чашами; у локтя длинноносого хозяина поблескивал письменный прибор – тоже из литого серебра. На стенах, обитых багряным сукном, висели чеканные бронзовые диски со священными символами, в углу торчал золотой подсвечник в ярд высотой – в нем горела свеча, и ее огонь, по-видимому, тоже являлся вечным и священным. На алых рясах настоятелей сияли золотые цепи, пальцы были унизаны перстнями, а широкие пояса из добротной кожи поражали множеством золотых заклепок и украшений из резных камней. Да, тут было из чего выбирать!

Подавив нечестивое желание раздеть всю эту шайку догола, Блейд остановился на письменном приборе. Привычно сосредоточившись, он уставился на объект транспортировки. Так… Подставка в дюйм толщиной… две массивные кубические чернильницы… между ними – какая-то коробка… вероятно, для песка… тяжелый цилиндрический стакан с перьями… Все вместе потянет фунтов на пятнадцать!

Заметив, что пленник смотрит в одну точку, священное собрание тоже обратило взгляды к сверкающему прибору. Секунда, другая, третья… Внезапно серебряная драгоценность растворилась в воздухе, растаяла без следа, словно исчезнувший мираж в пустыне. Блейд довольно хмыкнул: первое испытание Малыша прошло безукоризненно!

– Демон! – в один голос ахнули святейшие, вытягивая шеи и тщетно пытаясь высмотреть, куда подевался прибор. Странник наблюдал за ними с торжествующей усмешкой.

– Клянусь, тебе не удастся справиться с этим! – Пухлощекий настоятель вскочил, указывая перстом на золотой канделябр в углу. – Священный предмет, в котором заключена искра Вечного Огня, не подвластен демону!

Блейд моментально доказал, что пухлощекий ошибается. Пока он размышлял о том, погасла ли свеча в процессе телепортации или продолжает гореть в приемной камере Малыша, зрители взволнованно обменивались впечатлениями. Пухлощекий, так и не опустившийся в кресло, вдруг сдернул золотую цепь с шеи длинноносого старца и покачал ею перед носом странника.

– Вот освященный Первородным Пламенем символ власти иерарха! Я уверен, что его…

– Брат, будем считать, что демонстрация закончена, – произнес хозяин, приподнимаясь и отбирая цепь. – Я не против дальнейших опытов, если они будут проведены в твоей обители. Моя и так уже достаточно пострадала. – Он обвел собрание несколько растерянным взглядом. – Ну, братья, что будем делать?

Внезапно раздался голос пятого настоятеля, древнего старца, который, как показалось пленнику, до сих пор дремал и помалкивал. Хотя речь его было трудно разобрать – похоже, зубов у старика совсем не осталось, – Блейд счел ее гласом истинной мудрости.

– Оставим решение Святому Отцу нашему Сарсу Датару, ибо в его мизинце больше святости, благолепия и ума, чем у нас всех, ничтожных, – прошамкала дряхлая развалина, и четыре настоятеля согласно кивнули.

На следующий день «демона» в сопровождении дюжины стражей отправили в Ластром, главный монастырь Киртана, священной страны Первородного Огня, лежавшей на жарком плоскогорье Авад.

Угли прогоревшего костра подернулись пеплом, от входа потянуло утренним холодком. Блейд спал, подтянув колени к груди, чтобы не расходовать зря драгоценное тепло: его толстый плащ прикрывал девушку.

Ее лицо, по-детски невинное и прекрасное, иногда возникало перед ним с сонном забытьи, но чаще это приятное видение сменялось другим, далеко не столь очаровательным: резкими чертами бледной морщинистой физиономии, на которой выделялся крупный прямой нос, рыжие кустистые брови над холодными зеленоватыми глазами, тонкие губы и высокий лоб, переходящий в необъятных размеров лысину. Святой Отец, великий хранитель Вечного Огня, самодержавный владыка Киртана, пронизывал взглядом оцепеневшего Ричарда Блейда, проникая на самое дно его души, улавливая малейшее движение мысли. Мрачное и властное лицо Сарса Датара надвигалось все ближе и ближе, черты его расплывались, незаметно обретая удивительное сходство с почтенным ученым, лордом от кибернетики, загнавшим Блейда в эту дыру. Вот его светлость криво ухмыльнулся и что-то угрожающе пробормотал. Странник в отчаянии попытался шевельнуть губами, произнести слова оправдания, но рот его был словно забит льдом. Он замотал головой и проснулся.