– Вы точно слышали, что я сейчас сказал? – на всякий случай уточнил я.
– Да, конечно, – нормальным голосом ответил колдун.
– Ты из другого мира, – поддакнула Свея.
– Ну ладно, – недоуменно пожал я плечами.
– ''Магический дождь'' – легенда, – чуть помолчав, сказал Беовульф. – Говорят, что из-за него появились маги – люди, которые умеют чувствовать дождь. Возможно, кедары, иногда попадают под струи, поэтому и могут нечто большее, чем обычные люди.
– Но, скорее всего, это так и останется легендой, – вздохнул я, не особо веря в хляби небесные, что позволяют колдовать. Хотя и допускаю такую возможность.
Несколько минут мы просто занимались своими делами. В углу тихо спали лошади, пощелкивал огонь, выбрасывая в воздух маленькие искорки, словно пытался улететь от нас, в воздухе парил запах готового ужина, а на пороге пещеры стоял старичок. Невысокий, чуть сгорбленный, клюка в руке, одет в какой-то мешок из-под картошки. Волосы длинные белые, взлохмаченные, борода в не меньшем беспорядке. В общем, чего я вам рассказываю, сами представляете себе, каков он был.
– Здравствуй… -те, дедушка, – неуверенно, а скорее удивленно произнес я.
– И тебе не хворать, внучек, – озирался по сторонам дед.
– Может, к костру присядете? – учтиво поинтересовался Беовульф, уступая свое место.
Дедок быстро просеменил к нему и, кряхтя, опустился на камень.
– Чегой-то мы тут варим? – принюхался старик и, взяв ложку, быстро зачерпнул из котла. – Фу, каша, – скривился он и отправил ложку в рот, напоследок еще и облизав ее.
После этого есть, как-то расхотелось, а дед сидел и явно нервничал: вон и глазки у него бегают из стороны в сторону и левая рука все никак не успокоиться. Если правая лежала на палке… хотя поправочка, правая рука вцепилась в палку, то левая елозила по камню, на котором он сидел, по одежке – теребя край, по голым коленям.
– Странный он какой-то, – тихо произнесла Свея, проходя мимо меня к выходу.
– А вас только трое? – опять спросил старик.
– Да, дедушка, – утвердительно кивнул колдун. – Вот решили перебраться на ту сторону, родственников поведать, да ночь в дороге застала, – слишком уж разоткровенничался он.
– Трое, это хорошо… Это очень хорошо, – дед начал двигаться еще активнее, точнее некоторые его члены, зашевелились сильнее. – Один это плохо, нечего тут одному ходить. Два это лучше, но все равно плохо, а вот трое… Трое это всегда хорошо, это даже отлично. Троих надолго хватит, а то у нас только бараны да змее водятся покамеж их изловишь, все кости переломаешь… А нам это не надо… Нам бы что поближе, да помягче…
– ''Нам'' – это кому? – попытался уточнить я, а в ответ получил бешеный взгляд старика не сулящий ничего хорошего.
– Так откуда вы, дедушка, говорите и зачем пожаловали? – Беовульф, он сидел напротив старика через костер, наклонился чуть ближе к огню, как бы прислушаться к ответу.
– Местные мы, живем тут, питаемся, чем… пошлет, – сделал он паузу, так и не назвав, кто пошлет и, не ответив на вопрос ''чьих он''.
– А, ну тогда понятно, – протянул Вульф, растягивая буквы.
В следующую секунду он резко отклонился от костра, назад и в ту же секунду огонь лизнул потолок. Старик закричал, закрывая лицо руками.
– Вик, руби его! – кричала Свея, бросая в деда маленькие ножи.
Я недоуменно смотрел то на Беовульфа, то на девушку, не понимая, что сними, произошло. Да, старик со странностями, но зачем же сразу убивать его?
Пещеру вместо крика стал наполнять нарастающий рык. Старик одной рукой срывал с себя горящую балдахину, а второй бил клюкой об каменный пол. Я не поверил глазам, когда дед начал меняться. Он перестал горбиться, стал выше ростом, сухонькое до этого тело наливалось мясом и мышцами, покрываясь при этом чешуей. Лицо вытягивалось и обрастало шерстью, а рот растянувшись, оскалился клыками. Вот тут я понял, что надо было ''рубить его'', но меч все никак не хотел вылезать из ножен, рукоять скользила в мокрых руках, а сам клинок весил как целая гора – не поднять, да еще и ноги, что-то мелко подрагивают, словно пытаются пуститься в пляс… Нет, скорее наутек.
Мне страшно.
– А-а-а, – пронесся по пещере крик, а мимо меня пронеслась Свея с ножом наперевес.
Она втемяшилась в чудовище, словно муха в стекло с налету – бесполезно и больно, судя по громкому ''ой''. Нож, как я понял, тоже особого вреда не принес этому уроду, потому что попросту соскальзывал с наросшей так быстро чешуи.
Старик… точнее тот, кем он стал, отшвырнул девушку как тряпичную куклу в угол пещеры, где она затихла и, наклонив голову, посмотрел на меня, зарычав. Беовульф дергался в углу пещеры, было ощущение, что он руками в воздухе решил переписать все иероглифы… китайские. В общем чудовище на него тоже не обращало внимания, так как перед ним был я. Передо мной же стояло нечто с телом человека, но покрытым чешуей, как второй кожей, а на плечах сидела голова волка с ощерившейся пастью в которой, в свете подрагивающего огня, еле умещались большие клыки.
– Хорошая собачка, – голос мой дрожал, в принципе, как и все тело. – Не надо меня кушать, я не вкусный, – пытался отговорить его, но по сверкающим глазам понимал, что даже если нашпигую себя мышьяком, не стану менее аппетитным.
– Мясо, – прорычал человеко-волк, как бы подтверждая мои не радостные догадки. – Много мясо.
Да, я не маленький, особенно по сравнению со Свеей и Беовульфом – долго он там еще колдовать будет, а то у меня словарный запас резко кончился? – но это не значит…
– Вкусный,- раздался рык.
''Значит'', – сердце упало куда-то в пятки и начало там кататься, стараясь забиться в угол потемнее.
Чудовище сделало шаг вперед, я назад. Он снова приблизился, я же отошел. Так и продолжалась наша игра ''шаг вперед, шаг назад'', пока я не ощутил, что отступать дальше некуда. Это поняло и чудовище, так как оскал стал больше и из пасти показался красные язык, с которого капала слюна.
Почему-то этот вид: пасть разинутая, слюни по все морде, клыки нечищеные – заставил меня не, сколько засмеяться, сколько прейти в себя и осознать, что…
– Все… писец тебе, – во мне проснулся кедар.
Меч сразу же потерял вес, став, как пушинка, руки сжались на рукояти, ноги встали на ширине плеч, голова наклонилась, а из груди вырвался рык. Чудовище остановилось и недоуменно посмотрело на меня.
– Фас, – скомандовал я… и бросился на человекоподобного монстра.
Если он это и ожидал, то среагировал слишком поздно. Прежде чем его лапа ударилась мне в плечо, отбросив почти на самый край небольшого участка перед пещерой, я рубанул его поперек тела.
''Ох, мама'', – пронеслось в голове, когда рука с мечом оказалась над разевающейся внизу пропастью, которая терялась во тьме. Из пещеры доносился злой рык… яростные ругательства – Свея очнулась – и… визг. Я чуть не свалился вниз, так резко вскочил на ноги и бросился внутрь.
Чудовище как раз обнюхивало девушку, держа ее за шею. Колдун все никак не мог закончить переписывать китайский алфавит – руки так и порхали. Вот мне ждать было некогда, учитывая, что чудовище приготовилось отужинать. Вряд ли разинутая пасть, испуганные глаза Свеи и лапа, которая начала… срывать с нее одежду… ''Ты уверен, что он решил перекусить?… Вот и я о том же. Непохоже, что его терзает пищевой голод'', – с нарастающим беспокойством, грозящимся перейти в натуральную истерию вопрошало сознание.
Рука у меня непроизвольно остановилось, – а я, между прочим, занес меч для удара, – когда увидел чудовище в профиль. Я понимаю, что они дитя гор, и возможно живет тут совсем один… Ну, совсем, совсем, может статься, даже поговорить не с кем.
– Чести лишают! – пронесся по пещере сдавленный девичий крик.
Я опустил меч на чудовище. Да, я… наверное, понимаю его, но и оставить девушку на… такое, тоже не могу.
Свея упала, не то, крича, не то, повизгивая, стараясь оторвать дерзавшую ее за горло лапу. Благо теперь это было сделать проще, так как она уже не принадлежала монстру. Пол пещеры стал скользким от крови, и под потолком носилось эхо страшного крика боли. Если нож соскальзывал, то меч отсек чешуйчатую руку без проблем.
