- Вы в этом уверены? - бард изобразил вежливое участие.

   - Да, - трактирщик едва не пустил слезу.

   - Что ж, - подвел итог Айрел, убирая кошель обратно в карман. - Благодарим. Вы очень щедры. Хочу лично отметить, что ваша гостиница произвела на нас исключительно благоприятное впечатление, - снова улыбнулся. В этот раз - с теплотой.

   Хозяин "Сушите весла" поборол вздох облегчения и расслабился.

   - Будьте добры распорядиться подготовить наших лошадей, - велел бард.

   Когда мужчина убежал в конюшню, бард обернулся к в течение всего разговора буравившему его взглядом Кеане.

   - Да, я злой, когда не высыпаюсь, - с легким раздражением буркнул он.

   Тот равнодушно отвернулся и зевнул.

   - Ладно, нет смысла стоять здесь и ждать, - вздохнул Айрел, направляясь к выходу. - Чем быстрее свалим, тем лучше.

   Спутники вышли на улицу, неторопливо обогнули здание, подошли к приоткрытым воротам конюшни. У самых дверей притормозили - внутри творилось что-то странное: слышались крики, топот. Бард нахмурился и тревожно оглянулся на салума. Тот пожал плечами.

   - Ах ты паскуда! Да ты знаешь, салумий выродок, на чьих коней позарился?! - узнали они голос трактирщика.

   Бренькнуло ведро. Последовала какая-то возня.

   - Не уйдешь, гаденыш!

   Бард осторожно заглянул в щель между створками. По проходу между стойлами металась на полусогнутых ногах, разведя в стороны руки, широкая мясистая спина хозяина постоялого двора, пытаясь схватить кого-то маленького и юркого. Серый с Листопадом были уже оседланы, стояли почти у самого выхода, тревожно прядя ушами, недовольно тряся головами и раздраженно фыркая на вцепившегося в их уздечки конюха. Того времени, что прошло между уходом трактирщика и прибытием спутников в конюшню, никак бы не хватило на то, чтоб успеть их подготовить. Без особого удивления в мальчишке, пытавшемся увести лошадей, Айрел узнал Рафферти. Утомленно закатил глаза и покачал головой - у него не было цензурных слов для данной ситуации.

   Пацаненок тем временем шмыгнул вправо, понадеявшись проскочить у мужчины под рукой, однако тот оказался куда проворней, чем казался. Схватив воришку за воротник, трактирщик с силой швырнул его об дверцу ближайшего запертого стойла. Парнишка, оглушенный ударом, упал на пол, заскулил и заворочался, пытаясь подняться.

   - Да ты, паскуда, знаешь, что бы со мной сделали, если б с этими лошадями что-нибудь случилось?! - шипел в ярости хозяин "Сушите весла", сгребая мальчишку за шиворот, приподнимая его над землей и занося кулак для удара.

   И тут бард совершенно четко понял, что Рафферти обречен: трактирщик был настолько зол, что забил бы его до смерти прежде, чем понял, что творит.

   - Именем короля приказываю остановиться! - рявкнул он поставленным голосом, распахивая ворота.

   Рука мужчины вздрогнула и замерла на полпути к и без того уже где-то разбитому носу. Зажмурившийся и испуганно втянувший в плечи голову пацаненок осмелился приоткрыть один глаз и оглядеться.

   Айрел перевел дух. Ладно, раз уж начал, придется заканчивать.

   - Капитан Особого Комитета Керр Лерйа, - "представился" он, проходя внутрь. - Это мой коллега лейтенант... э-э-э... Ронйар Кеа.

   Взгляды присутствовавших переместились на человека с птичьей клеткой в руках и мечущимся за решеткой хомяком. Кеане нехотя кивнул.

   - Ребенок идет с нами, - властно проговорил бард, останавливаясь возле напрягшегося и разом взмокшего мужчины. - Мы расследуем серию нападений на корабли в здешних водах. По нашим сведениям, он - единственный выживший член одной из шаек. И он должен дожить до тех пор, пока не окажется в нашем милом домике на улице Трех висельников и не даст исчерпывающие показания по всем интересующим нас вопросам, - музыкант многозначительно замолчал и уставился на всё еще занесенную руку хозяина гостиницы.

   Тот поспешно ее убрал, отпустил ворот парнишки.

   - Благодарим за содействие следствию, - улыбнулся Айрел, крепко сжимая плечо Рафферти.

   Настойчиво потащил его к выходу.

   - Никуда я не пойду с тобой, убийца! - буркнул тот, без особого рвения, пытаясь освободиться.

   Певец не счел нужным как-то на это отвечать - торопился сбежать отсюда прежде, чем кто-нибудь начал ставить его слова под сомнение или задавать неудобные вопросы.

   На улице уже собралась небольшая толпа: пара горничных, парень-чернорабочий, повар, возле одной из девушек стоял растрепанный заспанный давешний местный бард, босоногий и не успевший заправить в штаны рубашку, зато с лютней. Люди тихо шушукались и с опаской наблюдали за "особистами за работой". Айрел, бесцеремонно и даже грубо выволок мальчишку наружу, величественно игнорируя неизвестно когда набежавших зевак. Конюх торопливо вывел следом за ним лошадей.

   - Вам принести веревку? Пацана связать, чтоб не убег, - подобострастно спросил кто-то.

   - Он и так от нас никуда не денется, - мрачно заверил певец. - От нас никто никуда не девается, - добавил он, скользя тяжелым взглядом по лицам собравшихся.

   Остановился на барде, о чем-то подумал. Толкнув Рафферти Кеане, решительно направился к заволновавшемуся, принявшемуся нервно озираться и пятиться музыканту.

   - А это мы конфискуем, - заявил Айрел, вырывая у него из рук музыкальный инструмент. - За нарушение общественного порядка, - опасно прищурился, угрожающе покачал указательным пальцем, развернулся и пошел обратно.

   С надеждой сплавить мальчишку на попечение салума пришлось распрощаться - тот и так уже не знал, куда свою клетку девать, места еще одному седоку на Листопаде просто не было.

   - Что-нибудь выкинешь - лично убью, - так, чтоб его расслышал только Рафферти, грозно прошептал Айрел.

   Заскочил в седло и требовательно протянул парнишке руку. К его огромному облегчению, тот ломаться не стал и позволил затащить себя на лошадь.

   - А теперь валим отсюда скорее! - подумал бард, убеждаясь, что мальчишка уселся позади него.

   Листопад с Серым неслись прочь от Эстоля, понукаемые своими всадниками. Ветер свистел в ушах, обочины дороги сливались в мутные бежево-зеленые полосы, а город за их спинами становился всё меньше и меньше. Спустя четверть часа бешеной скачки, Айрел притормозил своего коня, свернул с тракта в луга и поехал прочь от тракта. Решив, что достаточно удалился от торного пути, и что возможным преследователям их здесь не найти, он остановил лошадь.

   - Ты - малолетний безмозглый идиот! - бард был в ярости.

   Рафферти сидел на земле, обняв колени, огорченный, пришибленный и унылый.

   - Навязался на мою голову! - продолжал разоряться музыкант, шагая из стороны в сторону. - Вот ответь: что мне теперь с тобой делать?! Я не нянька, чтоб с детьми возиться! Он, - кивок в сторону дремавшего на траве Кеане. - Тем более! С собой тебя мы не потащим, оставим одного - снова во что-нибудь вляпаешься!

   Мальчишка душераздирающе всхлипнул.

   - Ответь: у тебя какие-нибудь родственники остались? Тебе есть куда пойти? Только попробуй снова сказать что-нибудь типа "Это не ваше дело!" - рявкнул Айрел, заметив, что пацаненок снова гордо выпятил нижнюю губу и приосанился.

   Тот разом сник, надулся и принялся обиженно сопеть. Бард, так и не дождавшись ответа, раздраженно вздохнул, уговаривая себя успокоиться и не прибегать к насилию. Плюхнулся на землю, и растянулся на траве, раскинув руки.

   - Мы не взяли в дорогу продуктов и воды, - проговорил музыкант задумчиво. - И в этом ты виноват! - сварливо рявкнул он, оглядываясь в поисках того, чем бы кинуть в мальчишку. Ничего подходящего не нашел и снова расслабился.

   - А вы правда из Особого Комитета? - спустя какое-то время поинтересовался Рафферти, поборов гордость и принципы.

   - Нет, - отозвался Айрел.

   - М, - серьезно кивнул паренек. - Я так и подумал.

   Бард снова вздохнул. Он не собирался ехать дальше, не решив вопроса, куда девать мелкого вредителя. Кеане, полночи шаставший по крышам, заглядывавший в окна в поисках подходящей клетки и охотившийся на курьера, бессовестно дрых, пользуясь заминкой в пути. Музыкант ему люто завидовал, однако следовать примеру не торопился - опасался, что без присмотра мальчишка таки угонит лошадей. Спустя два часа уговоров, расспросов и окриков, ему таки удалось добиться от того признания, что известных ему родственников у него нет, идти некуда, жить, по сути, негде. Пока Айрел мрачно обдумывал ситуацию, ища возможные из нее выходы, послышался стук копыт.