Влас. Нет, клянусь вам…

Марья Львовна. Да и не нужно клятв…

Влас. Пройдет любовь — останется уважение…

Марья Львовна. Этого мало для женщины, которая любит… И вот еще что, голубчик: мне стыдно жить личной жизнью… может быть, это смешно, уродливо, но в наши дни стыдно жить личной жизнью. Идите, друг мой, идите и знайте: в трудную минуту, когда вам нужен будет друг, — приходите ко мне… я встречу вас как любимого, нежно любимого сына… Прощайте?

Влас. Дайте вашу руку… Мне хочется встать перед вами на колени… Как я люблю вас! И хочется плакать… Прощайте!

Марья Львовна. Прощайте, хороший, милый мой! И помните мой совет — не нужно ничего бояться… Не подчиняйтесь ничему, никогда… никогда!

Влас. Я ухожу… Любовь моя! Чистая, первая любовь моя! Благодарю. (Марья Львовна быстро уходит в лес направо. Влас идет на дачу, видит Басова и Суслова, понимает, что они слышали; он останавливается. Басов встает и кланяется, хочет что-то сказать. Влас идет к нему.) Молчать! Молчать! Ни слова! Не смейте, — ни слова! (Уходит на дачу.)

Басов (смущенно). С-строго!

Суслов (смеясь). Что? Испугался?

Басов. Нет, каков? Я знал это, но такое… эдакое благородство… ах, комики! (Хохочет: Юлия Филипповна и Замыслов идут по дороге от дачи Суслова. Юлия идет к мужу. Замыслов на дачу.)

Суслов. А ведь она нарочно, для того, чтобы крепче парня в руки взать….

Басов. Ах, черт возьми! а? Уморительно!

Суслов (хмуро). Хитрая она… здоровую свинью подложила мне. Ты знаешь, дядя, по ее совету, все свои деньги отдал…

Юлия Филипповна. Петр, к тебе там приехал…

Басов (перебивая). Нет, вы спросите, что случилось!

Суслов. Кто приехал?

Юлия Филипповна (Басову). Что такое? (Мужу.) Какой-то подрядчик… говорит; спешное дело: где-то, что-то провалилось.

Суслов (быстро уходит). Что за вздор!

Басов. Вы представьте, дорогая… Сидим мы — я и ваш муж, вдруг Марья Львовна… (хохочет) оказывается, они — у них роман!

Юлия Филипповна. У кого? У мужа с Марьей Львовной? (Смеется.)

Басов. У Власа! У комика с этой…

Юлия Филипповна. Ах, вот что! Но это всем давно уже, благодаря вашему языку, известно…

Басов. Да тут, видите, дело… в подробностях…

(Из-за угла дома выходят Двоеточие, со свертками в руках, и Рюмин.)

Двоеточие. Мир беседе! Что, Варвара Михайловна дома? Вон я кого привез.

Басов. Ба! Из дальних странствий возвратясь… Здравствуйте! Похорошел, загорел, хотя похудел, да… Откуда вы?

Рюмин. С юга. Первый раз видел море… Здравствуйте, Юлия Филипповна!

Юлия Филипповна. В самом деле, вы похорошели, Павел Сергеевич, пожалуй, и я поеду к морю.

Двоеточие. Пойду в комнаты… (Идет.) Племянница, а я тебе на прощанье конфект привез.

Басов.

Так? Идите в дом, жена будет очень рада!

Рюмин. Там хорошо! Разве только музыка способна изобразить красоту и величие моря. Перед лицом его человек чувствует себя маленьким — ничтожной пылинкой, как перед лицом вечности.

(Из-за угла дома выходит Варвара Михайловна.)

Басов. Я соберу шахматы. Варя, приехал Павел Сергеевич, знаешь?

Варвара Михайловна. Он у нас?

Басов (подходя к ней). Да. И кажется, очень пополнил свой запас красивых слов… Варюша, если бы ты знала! Сижу я с Сусловым, играю, вдруг Марья Львовна и Влас… понимаешь — у них роман! (Смеется.) Вот ты говорила, это не то. То самое, самое оно! Факт!

Варвара Михайловна. Сергей, перестань! Я боюсь, ты скажешь пошлость…

Басов. Варя! да ведь я еще не сказал…

Варвара Михайловна. Я просила тебя не касаться отношений Марьи Львовны к моему брату, а ты разболтал всем… Неужели ты не понимаешь… как это нехорошо?

Басов. Ну, пошла! Право, с тобой лучше не говорить ни о чем…

Варвара Михайловна. Да, тебе вообще надо меньше говорить и хоть однажды подумать о том, что ты делаешь, и хоть однажды прислушаться к тому, что о тебе говорят, Сергей…

Басов. Обо мне? Я — выше сплетен… Пускай говорят всё, что угодно! Но меня удивляет, что ты, Варя, ты, моя жена…

Варвара Михайловна. Честь быть твоей женой… не так высока, как ты думаешь… и она очень тяжела, эта честь…

Басов (возмущаясь). Варвара, что ты говоришь! Как ты говоришь?

(На террасу выходят Двоеточие и Влас.)

Варвара Михайловна. Я говорю то, что думаю… и как чувствую.

Басов. Я однако попрошу тебя объяснить мне.

Варвара Михайловна. Хорошо, я объясню после.

(Басов, фыркая, уходит на дачу. Влас провожает его недружелюбным взглядом, садится на нижнюю ступеньку лестницы на террасе.)

Двоеточие. Варвара Михайловна, а я вам конфект привез.

Варвара Михайловна. Спасибо!

Двоеточие (садится тоже на ступеньку террасы). Я всем дамам конфект привез… чтобы не поминали лихом, — задобрить хочу, понимаете. Портретик-то ваш дайте мне.

Варвара Михайловна. Ах, да! Сейчас. (Уходит в комнаты.)

Двоеточие. Ну, что, дядя Влас, поехали мы?

Влас. Скорее бы!

Двоеточие. Меньше суток осталось. Н-да! Вот бы еще сестру вашу сманить. Нечего ей тут делать…

Влас (угрюмо). Здесь всем нечего делать.

Двоеточие. А я рад, что вы со мной едете. Городишко у нас маленький, красивый; кругом лес, река… Дом у меня огромный — десять комнат. В одной кашлянешь — по всем гул идет. Зимой, когда вьюга воет, очень гулко в комнатах. Н-да! (Соня быстро идет с правой стороны.) В юности, понимаете, одиночество полезно человеку… а вот под старость лучше вдвоем, хо-хо! А, озорница!.. Прощайте! Завтра я уезжаю, а послезавтра вы забудете старика, точно его и нет на свете…

Соня. Нет, не забуду. У вас такая смешная фамилия.

Двоеточие. Только-то? Ну, и на том спасибо!

Соня. Нет, милый дедушка, право, я не забуду вас! Вы такой простой, хороший! А я так люблю простых людей! Но… вы не видали маму мою?

Двоеточие. Не имел удовольствия.

Влас. На даче ее нет. Пойдемте, поищем… Может быть, она в беседке над рекой.

Калерия. И я иду, вы ничего не имеете против?

Соня. Пожалуйста!

(Втроем идут в лес. Двоеточие смотрит вслед им, вздыхает, мурлычет песенку. Варвара Михайловна выходит с фотографической карточкой в руках, за ней Рюмин.)

Варвара Михайловна. Вот вам карточка моя. Когда вы едете?

Двоеточие. Завтра. Спасибо за надпись! Эх, милая барыня, полюбил я вас!

Варвара Михайловна. За что любить меня?

Двоеточие. Да разве любят за что-нибудь? Любят так, просто!.. Настоящая любовь — она, как солнце в небе, неизвестно на чем держится.

Варвара Михайловна. Не знаю я этого…

Двоеточие. Вижу, что не знаете… Ехали бы вы ко мне. Вот братишка ваш едет. Нашли бы себе какое-нибудь дело.

Варвара Михайловна. Что же я могу делать? Ничего я не умею!

Двоеточие. Не учились, оттого и не умеете. А вы поучитесь! Вот будем мы с Власием гимназии строить… мужскую и женскую…

Рюмин (рассеянно). Чтобы жизнь имела смысл, нужно делать какое-то огромное, важное дело… следы которого остались бы в веках… Нужно строить какие-то храмы…

Двоеточие. Ну, это — премудрость, для меня недоступная! Я и до гимназии-то не сам дошел, а добрый человек надоумил, да…