Вернувшись к Алексею я сказала, что объявляю перерыв с танцами, потому что когда-то и поесть нужно. Так что третий, практически тут же возникший кавалер, получил от ворот поворот: я со всей доступной мне деликатностью объяснила ему (по-английски, естественно), что немного притомилась и хочу спокойно посидеть.
— Да, — посмеиваясь сказал Алексей, — успехом вы тут пользуетесь прямо-таки бешеным. Знаете, как они вас между собой называют? Я тут случайно подслушал.
— И как же? — живо заинтересовалась я.
— Байяна руссо. Русская госпожа.
— Да, времена меняются. Вообще-то я мечтала, что меня тут будут называть ханум-эфенди. Все-таки у меня высшее образование…
— А что это меняет?
— Это я в книге вычитала, из турецкой жизни. «Птичка певчая» называется. Так вот там, как только главная героиня закончила школу, ее тут же все, кроме родственников, естественно, стали звать ханум-эфенди. Мне понравилось. А про байяну там вообще ничего не говорилось. Правда, дело было почти сто лет назад…
— И с тех пор кое-что могло измениться, — подхватил Алексей. — Но теперь берегитесь: вас приметили и на улице проходу не дадут.
— Прямо счас! — фыркнула я. — Полдня сегодня по Кемеру болталась, никакого ажиотажа мое появление, прямо скажу, не вызвало.
— Жарко было. Люди делами занимались. А теперь присмотрятся и…
— И что, завалят меня букетами и драгоценностями? — саркастически осведомилась я.
— Насчет букетов я бы на вашем месте не обольщался. Тут вокруг столько цветов растет, что дарить живые никому в голову не приходит. А драгоценности — почему нет? Тем более что серебро здесь стоит сущие копейки. Если поторговаться, конечно.
— Вот чего не умею — того не умею, — вздохнула я. — Как-то не мое это. Всегда плачу столько, сколько запрашивают.
— Оставьте это для больших магазинов, — посоветовал Алексей. — Там это действительно не принято. А в маленьких магазинчиках, тем более — в лавочках, тем более — на открытом воздухе вы просто обязаны торговаться. Тут такой местный обычай, они никакого кайфа не получают, если с ними не торгуются.
— Одно слово — турки, — подытожила я. — Смотрите, нам что-то несут, по-моему. Довольно впечатляющее сооружение.
— Это нам несут фондю. А это блюдо требует внимания и некоторой ловкости рук, так что не расслабляйтесь, но и не пугайтесь особенно. Делайте, как я, и все будет в порядке. Сразу все пугаются, потом привыкают.
Вот тут он был совершенно прав, насчет первоначального испуга. Такую штуковину я видела первый раз в жизни, даже в кино не доводилось. Большой горшок с кипящим маслом, под ним — огонь, самый настоящий, а в добавление к этому — несколько тарелок с кусочками разного мяса, мелко-мелко нарезанного. Все это великолепие предлагалось цеплять на специальную двузубую вилку и окунать в кипящее масло. Через пару минут порция готова к употреблению. В общем, конечно, не еда, а какой-то цирковой аттракцион.
— Что будете на десерт? — поинтересовался официант, очень вовремя появившийся возле столика. — Сладости, кофе, мороженое?
— Кофе обязательно, — сказала я. — После такой трапезы надо взбодриться. А насчет остального… ну, только не сладкое.
— Мы подумаем, — сказал Алексей, — займитесь пока кофе. А у меня для вас сюрприз, Вика. Пока вы там отплясывали, я тут немного подсуетился.
Он приподнял салфетку возле своего прибора и я увидела… пару кастаньет. Самых что ни на есть настоящих. Где он их тут достал, да еще не вставая с места, ума не приложу.
— Здесь все можно получить, страна такая, — прочел мои мысли Алексей. — Так как насчет обещанного фламенко? Музыка будет соответствующая, это я вам обещаю. А на этих условиях вы мне обещали показать танец.
Я растерянно мигала глазами. Вот что значит расслабилась и потеряла бдительность. С другой стороны, новую русскую пословицу «Кто девушку ужинает, тот ее и танцует», пока, по-моему, никто не отменял. А поскольку у меня было такое чувство, что более лирические отношения со мной в планы Алексея не входят (пока, во всяком случае), то наверное нужно все-таки попробовать. Не канкан же он просит станцевать, а просто исполнить очень хорошо знакомое мне действие. Что-то вроде гимнастического упражнения.
— Назвался груздем, не говори, что не дюж, — вздохнула я. — Что ж, давайте эту вашу соответствующую музыку, а я постараюсь ей соответствовать. Кофе потом выпью.
Алексей обернулся к оркестру и сделал какой-то неуловимый знак. Очередное восточное благозвучие закончилось и я услышала первые такты именно той мелодии, под которую несколько месяцев плясала в женском клубе в Москве. Ну, что ж, трус не пьет шампанского (или, в данном случае, кофе), а обещания надо выполнять.
Конечно, свою роль сыграли и два бокала вина. Опьянения я не чувствовала, но вот ощущение «море по колено» — это, пожалуй, присутствовало. Так что я отмахнулась от мысли, что на меня будут смотреть не товарки по классу танца и даже не преподаватель, а совершенно посторонние люди, решительно взяла у Алексея кастаньеты и направилась в середину танцплощадки, где народ явно не совсем понимал, что происходит.
Не знаю, хорошо я танцевала или плохо — не мне судить. Но меня ожидал еще один сюрприз: у меня появился партнер! Седовласый, поджарый мужчина вполне европейского вида тоже, судя по всему, пустился во все тяжкие и присоединился к моим па. Буквально пару минут мы присматривались и прилаживались друг к другу, а потом вдруг спелись, точнее, станцевались так, что по окончании «номера» были награждены бурными аплодисментами, чуть ли не переходящими в овацию. Я думаю: такое зрелище и совершенно бесплатно.
Когда мы остановились, партнер взял мою руку и поднес к губам.
— Я давно не получал такого удовольствия, мадам, — произнес он по-английски, очень медленно и четко выговаривая слова. — Меня зовут Исмаил-бей, ваш покорный слуга.
— Виктория, — отозвалась я.
— Позволите проводить вас к вашему столику, Виктория-ханум?
Я чуть не прыснула от изумления. Сбылись, называется, мечты идиотки! Но каков стиль! Похоже, некоторые местные жители сто очков вперед дадут большинству европейцев. Про соотечественников вообще молчу.
Но все сюрпризы, оказывается, были еще впереди. Когда мы подошли к столику, Алексей встал и… поклонился, по-настоящему поклонился моему партнеру по танцам.
— Добрый вечер, Исмаил-бей. Рад видеть вас в добром здравии.
— Добрый вечер, Алексей-бей. Опять к нам? Все те же дела?
— Все те же, Исмаил-бей. Присаживайтесь, прошу вас.
Я только переводила округлившиеся глаза с одного на другого. Что за пьесу из светской жизни они тут разыгрывают? И что еще за Исмаил-бей свалился на мою голову?
— Буду очень рад. С вашего позволения только отдам кое-какие распоряжения.
— Окажите нам такую честь.
Исмаил-бей отошел, а я схватила Алексея за рукав, что было, конечно, не совсем прилично, но сдерживаться я уже не могла.
— Это что за тип?
— Это не «тип», Вика, — с некоторой даже торжественностью ответил Алексей. — Это один из хозяев этой деревни. А если совсем точно, хозяин, двое других помельче будут. Между прочим, и этот ресторан его, и дом, в котором у вас квартира, и все отели в окрестностях.
— Миллионер, что ли? — окончательно обалдела я. — Так с какого перепугу он со мной плясать пошел? Совсем ку-ку?
— У богатых свои причуды, — усмехнулся Алексей. — Сейчас вернется, может, объяснится. А может, и не объяснится.
— А может, и не вернется? — предположила я. — Попью-ка я пока кофейку. Как говорит один из героев культового фильма: «Кажется, вечер перестает быть томным».
— Во всяком случае, танцевать вам сегодня уже вряд ли придется.
— Это еще почему?
— А тут нет сумасшедших с Исмаилом тягаться. Он им всем так или иначе хозяином приходится. И, похоже, на вас глаз положил.
Вот только поклонника-миллионера мне и не хватало для полного счастья. То-то Олег обрадуется… если приедет. А если не приедет? И в этот момент зазвонил мой мобильник. Легок, как говорится, на помине.
