– Подделка, – скривился домовой, отбивая тяжелый снаряд.

Впрочем, этот предмет домашней утвари был не единственным, нацелившимся в головы незваных гостей.

Егор, идущий на шаг впереди, выставил руки и многочисленные вещи: от стульев, до книг в толстых переплетах, огибая ведьмака, начали бомбардировку стен с дорогой отделкой. Впрочем, отдельные вещи вроде самовара или настенных часов с обезумевшим маятником, которым удалось прорвать первую линию обороны, успешно отбивал старый домовой.

Федька, как и договаривались заранее, устроился на входе у двери. Он спокойно отшвырнул от порога парочку крутящихся рядом большеглазых чубасей и теперь деловито штопал расползающееся пространство у внешней стены, что-то бурча под нос.

– Веры у входа нет. Значит, она уже бросилась родителям на помощь, – крикнул Егор. – За мной на второй этаж. Сколько у нас времени?

– Не больше пятнадцати минут, если исходить из рассказа поварихи, – крикнул Илья, – а может и меньше. Я начинаю обратный отсчет. Надо уложиться в пять минут, чтобы не рисковать.

– В семь, – поправил его Егор.

– Там наверху спальня этой злыдни, – домовой поспешил вперед, продолжая ловко отфутболивать летящие в них вещи, – самое место для дыры откуда твари валят.

Егор и Илья бросились за ним. И тут дом покачнулся, словно кто-то с размаху ударил кувалдой по одной из стен.

Илья ворвался в спальню на втором этаже первым. Собственно говоря, было сложно ошибиться в выборе двери. Она была единственной настежь распахнутой. Егор же неожиданно для себя оказался сзади. Его сбили висевшие на стене оленьи рога. Причем действовали они крайне разумно: сначала пропустили вперед ведьмака, создавшего перед собой защитный щит, а потом коварно ударили в спину. Но в слаженной команде была предусмотрена и такая случайность. Все знали – главное добраться до цели. Поэтому Илья обогнул упавшего Егора, а дядька домовой остановился у двери и ухватился за ее ручку, будто боясь, что дверь куда-то убежит.

– Теперь ваша очередь! – крикнул он Илье и Егору.

Егор уже справился с коварным противником – рога, отброшенные к нижним ступенькам, теперь отчаянно воевали с ковровой дорожкой.

Илья уверенно сделал шаг вперед. Он знал, что надо делать и старался сосредоточиться именно на этой мысли. Хотя в голову то и дело приходило Лизино растерянное лицо. Может, не стоило оставлять ее со странной поварихой на улице?

Парень машинально сделал еще несколько шагов, понимая, что практически ничего не видит. Казалось в спальне, если это вообще была она, решило заночевать розовое облако.

– Ни фига не видно, – пробормотал он, пытаясь сориентироваться.

– Только пришел домой и сразу ворчишь. Устал? – раздался знакомый голос.

Розовая муть стала рассеиваться. Он увидел Лизу в милом домашнем халатике.

– Проголодался? Пошли на кухню. Я приготовила твои любимые вареники.

Жена поманила рукой, и они оказались на скромной кухне, где на окошках цвела герань, а вместо безликих жалюзи висели миленькие занавесочки.

– Этого не может быть, – прошептал Илья. – Как я здесь оказался? – он покрутил головой, понимая, что кухня выглядит на редкость реально и до боли знакомо.

Лиза самозабвенно звенела тарелками, накрывая на стол. В распахнутую дверь на трехколесном велосипеде въехал малыш лет трех. Рыжие волосы. Лицо в веснушках. Илья вспомнил, где видел ребенка: на детской фотографии, стоявшей у мамы на почетном месте на трюмо.

– А вот и Максимка приехал с папкой поздороваться, – улыбнулась Лиза, на секунду отвлекаясь от стола. – Милый ты не помоешь ему руки перед едой?

– Я всегда хотел назвать сына Максимом, – прошептал Илья.

– Верно, – кивнула Лиза. Из-за этого мы рассорились с папой. Помнишь, он настаивал на семейном имени Давид? Впрочем, он все равно рассердился на тебя, когда узнал, что ты бросаешь работу в его фирме и возвращаешься к учебе. Но я нисколько об этом не жалею. Мы ведь неплохо сейчас устроились у твоей мамы. В тесноте, да не в обиде.

– Ага, – мрачно сказал Илья, понимая, что чубаси, воспользовавшись его мыслями о Лизе, затеяли свою игру. – Сейчас, я так понимаю, будет действие второе: на кухню заглядывает мама и говорит, что мы уже давно с ней помирились и теперь она не считает, что я женился на деньгах.

– Не понимаю твоего сарказма, – мягко сказала Лиза. – Ты переутомился? Конечно, это тяжело работать и учиться, но главное – мы вместе, – она подошла ближе и подняла руку, собираясь как обычно пригладить его взъерошенные волосы.

– Где кольцо? – он бросил взгляд на руку женщины и инстинктивно отодвинулся.

– Ты ведь не любишь, когда я его надеваю. Считаешь, что носить бриллианты постоянно – глупо. Вот я и сняла, – залепетала она.

– Моя жена, настоящая жена, имеет собственное мнение, – резко сказал Илья, – А потому она всегда носит обручальное кольцо. Потому что оно ней нравится.

Парень уставился на стенку за женщиной, понимая, что дверь, ведущая из кухни, мистическим образом исчезла.

– Где здесь выход?

– Может, стоит вызвать маму с работы, милый? – робко предложила Лиза. – Она даст тебе что-нибудь успокоительное.

Илья нахмурился. Эта дура в домашнем халатике раздражала его все больше и больше.

Ребенок слез с велосипеда и подбежал к нему с плачем.

– Вот видишь, он всегда плачет, когда мы ругаемся, – укоризненно, но все так же мягко сказала лже-жена. – Возьми его на руки – он успокоиться.

– На лучки-и-и, – жалобно повторил рыжеволосый малыш и потянулся к мужчине.

– Ни за что, – Илья сделал шаг назад, осознавая, что в этом маленькой кухоньке негде развернуться. Но если это только морок – значит все ненастоящее. В принципе можно идти в любую сторону. Илья рванул в бок и больно ударился об обеденный стол.

– Возьми сына, – почти угрожающе повторила Лиза, наступая на него с плачущим ребенком.

Илья инстинктивно сделал еще один шаг назад, чувствуя жар от газовой плиты за спиной.

– Ладно, не хочешь как хочешь, – неожиданно сдалась женщина и опустила малыша у ног Ильи.

– Хочу иглать, – заявил мгновенно переставший плакать малыш и потянулся к карману Ильи, из которого торчала цветная нитка.

– Не твое! – Илья сделал еще шаг назад, чувствуя, как кипящий на плите чайник поджаривает его спину.

– Все равно уже поздно, – с очаровательной улыбкой произнесла Лиза и снова подтолкнула малыша к молодому мужчине.

– Эй, пора бы остановиться, – раздался голос Егора. – На пару секунд тебя оставить нельзя.

Ведьмак стоял рядом улыбаясь.

– Ну, ты молодец! Говорят же, новичкам везет – сразу провал нашел.

Илья моргнул. Ему казалось, что он сходит с ума. Кухонька с находящимися в ней людьми поблекла, превратившись в старую выцветшую фотографию. Изображение стало стекать вниз акварельными красками, размытыми дождем. А рядом с ним, там, где еще пестрела на полу непросохшая цветная лужица, оставшаяся от лже-жены, стоял ведьмак.

– А теперь аккуратненько иди ко мне, – поманил он Илью.

Тот послушно сделал шаг вперед и, опомнившись, прошептал: – Надеюсь, ты настоящий.

– Еще шаг ко мне и можешь оглянуться назад, – Егор проигнорировал реплику друга, и это больше всяких доказательств убедило Илью.

– Достал. Вечно командуешь, – пробурчал парень.

Тем не менее, он послушно сделал шаг и оглянулся. За его спиной зияла пропасть, на дне которой плескалась раскаленная лава. Время от времени она выбрасывала вверх расплавленные фонтаны, стремясь, как руками, зацепится ими за края провала и выползти наружу.

– Так вот что жгло мне спину, – процедил Илья.

– Ты о чем? – не понял Егор.

– Об этом адском пламени в пропасти.

Егор нахмурился, потом хлопнул себя по лбу.

– Руку дай. Хочу, чтобы ты взглянул на это моими глазами. И давай без выяснения отношений кто главный, а то времени в обрез.

Илья взял протянутую руку и посмотрел глазами ведьмака. Теперь перед ним была пропасть зияющая темной пастью. Никакой лавы. Никакого жара. Неровные края провала сходили вниз уступами, теряясь в кромешной мгле.