Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Снова он собрал «мерзавцев» и говорит им:

— Сказывайте, мерзавцы, в чем, по вашему мнению, настоящий вред состоит?

И ответили ему «мерзавцы» единогласно:

— Дотоле, по нашему мнению, настоящеговреда не получится, доколе наша программа вся, во всех частях, выполнена не будет. А программа наша вот какова. Чтобы мы, мерзавцы, говорили, а прочие чтобы молчали. Чтобы наши, мерзавцев, затеи и предложения принимались немедленно, а прочих желания чтобы оставлялись без рассмотрения. Чтоб нам, мерзавцам, жить было повадно, а прочим всем чтоб ни дна, ни покрышки не было. Чтобы нас, мерзавцев, содержали в холеи в неженье, а прочих всех — в кандалах. Чтобы нами, мерзавцами, сделанный вред за пользу считался, а прочими всеми, если бы и польза была принесена, то таковая за вред бы считалась. Чтобы об нас, об мерзавцах, никто слова сказать не смел, а мы, мерзавцы, о ком вздумаем, что хотим, то и лаем! Вот коли все это неукоснительно выполнится, тогда и вред настоящий получится.

Выслушал он эти мерзавцевы речи, и хоть очень наглость ихняя ему не по нраву пришлась, однако видит, что люди на правой стезе стоят, — делать нечего, согласился.

— Ладно, — говорит, — принимаю вашу программу, господа мерзавцы. Думаю, что вред от нее будет изрядный, но достаточный ли, чтоб вверенный край от него процвел, — это еще бабушка надвое сказала!

Распорядился мерзавцевы речи на досках написать и всеобщему сведению на площадях вывесить, а сам встал у окошка и ждет, что будет. Ждет месяц, ждет другой; видит: рыскают мерзавцы, сквернословят, грабят, друг дружку за горло рвут, а вверенный край никак-таки процвести не может! Мало того: обыватели до того в норы уползли, что и достать их оттуда нет средств. Живы ли, нет ли — голосу не подают…

Тогда он решился. Вышел из ворот и пошел прямиком. Шел, шел и наконец пришел в большой город, в котором главное начальство резиденцию имело. Смотрит — и глазам не верит! Давно ли в этом самом городе «мерзавцы» на всех перекрестках программы выкрикивали, а «людишки» в норах хоронились — и вдруг теперь все наоборот сделалось! Людишки свободно по улицам ходят, а «мерзавцы» спрятались… Что за причина такая?

Начал он присматриваться и прислушиваться. Зайдет в трактир — никогда так бойко не торговали! Пойдет в калашную — никогда столько калачей не пекли! Заглянет в бакалейную лавку — верите ли, икры наготовиться не можем! Сколько привезут, столько сейчас и расхватают.

— Да отчего же? — спрашивает, — какой такой настоящийвред вам был нанесен, от которого вы так ходко пошли?

— Не от вреда это, — отвечают ему, — а напротив, оттого, что новое начальство все старые вреды отменило!

Не верит. Отправился по начальству. Видит, дом, где начальник живет, новой краской выкрашен. Швейцар — новый, курьеры — новые. А наконец, и сам начальник — с иголочки. От прежнего начальника вредом пахло, а от нового — пользою. Прежний хоть и угрюмо смотрел, а ничего не видел, этот — улыбается, а все видит.

Начал ретивый начальник докладывать. Так и так; сколько ни делал вреда, чтобы пользу принести, а вверенный край и о сю пору отдышаться не может.

— Повторите! — не понял новый начальник.

— Так и так, никаким манером до настоящеговреда дойти не могу!

— Что такое вы говорите?

Оба разом встали и смотрят друг на друга.

Комментарии

Вводная статья и комментарии — А. А. Жук

Подготовка текста и текстологические примечания К И. Соколовой

Условные сокращения

ВЕ— «Вестник Европы».

Изд. 1883— «Современная идиллия», Сочинение М. Е. Салтыкова (Щедрина). Изд. книгопродавца Н. П. Карбасникова. СПб., 1883.

Изд. 1933–1941 — Н. Щедрин(М. Е. Салтыков). Полн. собр. соч. в двадцати томах. М., ГИХЛ, 1933–1941.

ИРЛИ— Институт русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР в Ленинграде.

ЛН— «Литературное наследство».

М. Вед. — «Московские ведомости».

H В— «Новое время».

03— «Отечественные записки».

РМ— «Русский мир».

PC— «Русская старина».

«Салтыков в воспоминаниях…»— Сборник «М. Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников». Предисловие, подготовка текста и комментарии С. А. Макашина. М., Гослитиздат, 1957.

С— «Современник».

Современная идиллия *

Сатирический роман «Современная идиллия» — одна из вершин художественного творчества Салтыкова — вырос из рассказа под тем же названием, который писатель «вынужден был», по его словам, написать в «два вечера» — для заполнения бреши, сделанной цензурой в февральской книжке «Отеч. зап.» за 1877 г. Созданный «под впечатлением <…> этого переполоха», то есть запрещения рассказа «Чужую беду — руками разведу» (см. т. 12 наст. изд.), рассказ «Современная идиллия» заключал «мысль, что для презренного нынешнего времени другой литературы и не требуется» (как с гневным сарказмом писал Салтыков П. В. Анненкову 2 марта 1877 г.) [48]. Под «другой литературой» подразумевалась литература высокоидейная, откликающаяся на важнейшие события современности. Вновь написанный рассказ (в отличие от запрещенного, касавшегося судеб революционной интеллигенции 70-х годов) был посвящен изображению «утробных» похождений, которым предаются «годящие» интеллигенты (Рассказчик и Глумов), пытаясь таким образом избежать подозрения в неблагонадежности.

Выполняя сразу же возникшее намерение создать «несколько таких рассказов», в мартовском и апрельском номерах журнала за 1877 г. и тех же номерах за 1878 г. Салтыков продолжил историю героев. Первоначальная наметка подверглась при этом серьезному углублению: гарантией политической благонадежности служит не мирная обывательщина, но агрессивный аморализм. В повествование вплетается, сближая его с циклом «Господа ташкентцы», «Дневником провинциала в Петербурге», рассказом «Дети Москвы», тема хищнической уголовщины, спекулятивного ажиотажа. Судьба героев приобретает большую значительность; вначале им кажется, что «годить» и «жить» — понятия вовсе друг с другом ненесовместимые» (см. стр. 319); в продолжении раскрываются «все мытарства, составляющие естественную обстановку карьеры самосохранения». Вновь написанные части складываются в единый сюжет. Первый рассказ оказывается лишь интродукцией к углубившейся главной теме. Замысел развертывается в сатирический роман.

Исторические обстоятельства 1879–1881 гг.: подъем революционного движения, оживление и усложнение общественно-политической жизни страны — отодвинули осуществление замысла писателя. Работа возобновляется только в 1882 г., когда контрнаступление реакции по всему общественному фронту делает тему «Современной идиллии» необычайно актуальной. 8 июня 1882 г. Салтыков информирует Н. А. Белоголового: «Теперь надо писать о светопреставлении. Вы спрашиваете, что я готовлю дальше? Да вот хотелось бы «Современную идиллию» кончить <…> в этом занятии и проведу осень».

Салтыков собирался «Современной идиллией» привести «цензуру в изумление», иронически подразумевая невинный в цензурном отношении характер предполагаемого цикла (см. цитированное письмо к Анненкову). Он привел ее в ярость. Роман занял в его творчестве одно из первых мест по обилию и серьезности вызванных им цензурных преследований. Второе предостережение «Отеч. зап.», объявленное 18 января 1883 г., было мотивировано, в частности, содержанием «Злополучного пискаря, или Драмы в Кашинском окружном суде» (главы XXIII–XXIV) [49].

В этих обстоятельствах завершение романа, судя по письмам Салтыкова и авторским признаниям в рукописи XXVIII главы (см. стр. 374), было вынужденно свернуто. Одно время он вообще сомневался в том, что удастся опубликовать последние главы: «Современная идиллия», вероятно, не будет кончена, по крайней мере, в «Отеч. зап.» (А. Л. Боровиковскому, 31 января 1883 г.); «Ввиду второго предостережения и так мотивированного, я отложил продолжение «Современной идиллии» (ему же, 15 февраля 1883 г.). 2 апреля 1883 г. Салтыков обратился за советом к издателю «Отеч. зап.» А. А. Краевскому: «Прошу Вас прочитать в корректуре окончание «Современной идиллии». Хотя мне хотелось бы не оставлять этой вещи без конца, однако, ежели Вы почему-либо усомнитесь, то можно будет статью отложить <…>». Окончание в печати появилось, но автор считал, что «Современную идиллию» он «кой-как скомкал» (см. письма к Г. З. Елисееву и к А. Л. Боровиковскому от 4 мая 1883 г.).

вернуться

48

Эта же мысль сформулирована в последних строках журнальной редакции рассказа (см. наст. том, стр. 318–319).

вернуться

49

Подробнее о цензурной истории романа — во вводных текстологических заметках к главам.

84
{"b":"179724","o":1}