Стоит только припомнить сказки о «почве» со всею свитою условных форм общежития, союзов и проч… — Предлагается «припомнить» ожесточенные споры демократической критики 60-х годов, в том числе и самого Салтыкова, с « почвенниками» — представителями литературно-общественного направления, тесно связанного с деятельностью Ф. Достоевского, Ап. Григорьева, Н. Страхова и других писателей, группировавшихся вокруг журналов братьев Достоевских «Время» и «Эпоха». Вместе с тем слова об « условных формах общежития, союзов и проч.» имеют также в виду славянофилов с их идеализацией патриархальных форм народной жизни, в частности общины, а также взгляды Б. Чичерина и его сторонников. Согласно этим взглядам государство представляло собою надклассовую организацию « общественных союзов» — семьи, собственности, церкви и др. (Б. Н. Чичерин. Несколько слов о современных вопросах, М. 1862, стр. 150–151). Подробнее об отношении Салтыкова к «союзности» см. на стр. 625 и 686 в т. 6 наст. изд.

…переложения земских повинностей из натуральных в денежные… — С конца 60-х годов многие земства обсуждали вопрос о переводе натуральныхповинностей в денежные; в ряде уездов Тверской, Харьковской и других губерний это было осуществлено в форме передачи на откупа «подводной повинности». «Отеч. записки» отмечали, что новая форма взыскания не изменяет грабительской сути натуральных повинностей, которые по-прежнему ложились исключительно на крестьянство ( ОЗ, 1869, № 12, отд. I, стр. 460).

…о переименовании земских судов в полицейские управления<…> передача следственной части от становых приставов к судебным следователям… — Земские судыбыли преобразованы в полицейские управленияв 1862 году, а должность судебных следователей введена в 1860 году. Меры по преобразованию полиции, намеченные в 1869 году, сводились главным образом к переименованию существующих должностей (см. « СПб. вед.»,1873, № 99, 12 апреля).

Я совсем не отрицатель. — Салтыков отвечает здесь не только от лица «рассказчика» (см. об этом образе во вводной статье), но и от своего собственного имени, на предъявлявшиеся ему в либеральной печати обвинения, что своей сатирической критикой крестьянской, земской, судебной и других реформ он «отрицает» их прогрессивность и тем самым «бьет по своим».

…вопрос о всеобщей военной повинности… — оживленно дебатировался в периодике в начале 70-х годов, в 1874 году всесословная воинская повинность была утверждена (ранее, с 1762 года, дворяне были освобождены от обязательной военной службы).

…вопрос об устройстве земских больниц… — Организация земской медицины была одной из острых проблем провинциальной жизни и широко обсуждалась в печати (см., например, « СПб. вед.», 1873, №№ 42, 65, 69, 11 февраля, 7 и 11 марта). Постановка медицинского обслуживания народа всецело зависела от инициативы местного земства (см. ОЗ, 1872, № 4, стр. 251).

Артельные сыроварни. — См. стр. 747–748 в т. 10; ср. также рецензию на роман Н. Витнякова «Русские демократы» в т. 9 наст. изд.

«Пур ле жанс»— для слуг ( франц.pour les gens).

Антреметтёры— здесь: сводники (от франц.entremetteur — посредник).

Безумная работа данаид— бесплодный труд. По греческой мифологии, дочери царя Даная ( данаиды) в наказание за убийство своих мужей должны были в подземном мире вечно наливать воду в бездонную бочку.

…о дешевейших способах околки льда… — Этот вопрос, регулярно дебатировавшийся в газетах соответствующего времени года (см., например, « СПб. вед.»,1873, № 73, 15 марта), не раз приводится в сочинениях Салтыкова как пример мелкотравчатости либеральной печати, подчиненности ее «частным вопросам».

…«плоть немощна»<…> «враг силен»… — Евангельское выражение « дух бодр, плоть же немощна» ( Матфей, XXVI, 41) вместе с добавлением « враг силен» стало поговоркой. Салтыков использует ее в качестве образца тех афоризмов «ходячей мудрости», «уличной философии», которые в системе «обуздания» противостоят «вмешательству разума в дела мира сего» и оправдывают «бессознательность, случайность и произвол» (см. стр. 61–62 в т. 9 наст. изд.).

…простец<…> представляет собою лучшую anima vilis, на которой может осуществляться закон борьбы за существование… — Речь идет о теориях, оправдывающих социальное неравенство. Дарвиновский закон борьбы за существованиепереносила на историю человечества «органическая школа» Г. Спенсера с ее социологической теорией, отождествлявшей закономерности биологического и социального развития и рассматривавшей общество как цельный «социальный организм», в котором естественный отбор отвел каждому классу постоянное место. Буржуазное хищничество в сочетании с унаследованными от крепостничества способами угнетения и «обдирания» народа Салтыков называл «дарвинизмом, только переложенным на русские нравы…» («Хищники» из «Признаков времени», т. 7 наст. изд.). «Отеч. записки» систематически выступали с критикой «социологической теории» Спенсера (см., например, статьи Михайловского: «Что такое прогресс?» — 1869, №№ 2, 9, 11; «Теория Дарвина и общественная наука» — 1870, №№ 1, 3, 1871, № 1; «Идеалы человечества и естественный ход вещей» — 1873, № 2; «Лит. и журн. заметки» — 1873, № 4). Позитивная теорияисходила из невозможности познания причинности явлений и признавала существующий порядок как данный и неизменный. Теологическая теория— эзоповское обозначение религии. Экономическая теория— взгляды буржуазных экономистов, проповедовавших «гармонию между трудом и капиталом» (Ф. Бастиа), с целью «согласовать, — по словам К. Маркса, — политическую экономию капитала с притязаниями пролетариата» (К. Маркси Ф. Энгельс, Сочинения, 2-е изд., т. 23, стр. 17).

В дороге ^*

Впервые— ОЗ, 1872, № 10 (вып. в свет 17 окт.), стр. 387–408, под заглавием «Благонамеренные речи. (Из путевых заметок)».

Рукописи и корректуры не сохранились.

Очерк «В дороге» написан в августе — сентябре 1872 года под непосредственным впечатлением летних поездок Салтыкова. (Подробнее см. ниже.)

В изд. 1876очерку было дано заглавие «В дороге», а название города, обозначенного в журнальной публикации буквой П., заменено буквой Р. (см. стр. 21 и 30). При подготовке всех трех отдельных изданий «Благонамеренных речей» автор вносил в текст очерка мелкие стилистические поправки.

В 1872 году Салтыкову, проводившему, как обычно, летние месяцы в подмосковном имении Витеневе (недалеко от Пушкино, упоминаемого в очерке), пришлось много ездить по Тверской и Ярославской губерниям, а также в Москву. Причина поездок — болезнь, а затем и смерть 7 июля 1872 года брата Сергея Евграфовича, в общем владении с которым Салтыкову принадлежало имение Заозерье Угличского уезда Ярославской губернии. Девятого июля Салтыков выехал из Витенева как для того, чтобы присутствовать при похоронах брата, так и для устройства общих с покойным дел, которые тот оставил «в величайшем беспорядке» [506]. Поездки продолжались до конца июля. За это время Салтыков побывал (в некоторых случаях по два и по три раза) в имениях брата Дмитрия Евграфавича — Спасском, вдовы Сергея Евграфовича — Воронцове, брата Ильи Евграфовича — Цедилове, затем в Заозерье, Угличе, Ярославле, Ростове, а также в Карабихе у Некрасова.

Путевые впечатления дали Салтыкову богатый материал для создания обобщающей картины социальных, экономических и нравственных сдвигов в жизни пореформенной России, и прежде всего русской деревни. Салтыков вводит в свой очерк ряд биографических сведений и конкретных данных — от сообщения о цели поездки и встреченных затруднениях до личных наблюдений над экономикой и социальной психологией обитателей Угличского и Ростовского уездов и непосредственных — «визуальных» — описаний мест, которые посетил его рассказчик. При этом, однако, Салтыков совершенно свободно использует «документальный» материал, подчиняя его задаче художественно-публицистического обобщения, а не дневниково-автобиографического повествования. Так, последовательность и направление поездок «рассказчика», за исключением нескольких частностей, не соответствуют итинерарию Салтыкова лета 1872 года. Топонимика очерка сочетает в себе подлинные и вымышленные географические названия, приводимые как полностью, так и буквенными обозначениями. Названы реальные станции по Ярославской железной дороге — Александровская, Троицкий Посад, Пушкино. В городе Р легко угадывается Ростов, а в «озере Р» — озеро Неро; исторические реминисценции напоминают об Угличе— земле, которую «некогда попирали стопы благочестивых царей и благоверных цариц русских». Но место «М***», куда поехал «рассказчик», где у него были «дела по имению» и где ему «ничто <…> не удалось», — авторское обобщение. «М ***» первого абзаца следует рассматривать как синтезированное обозначение всех тех, упомянутых выше мест — имений, сел, городов, в которых побывал Салтыков с целью устройства «дел по имению» и где ему, действительно, почти ничего «не удалось». Однако слова в третьем абзаце очерка: «Дорога от М. до Р. идет семьдесят верст проселком» — раскрываются биографическим комментарием как обозначение пути, проделанного Салтыковым от Углича до Ростова.