Дёблин начал работу над романом «Три прыжка Ван Луня» в начале 1912 г., находясь под впечатлением от сообщений о провозглашении Китайской республики в феврале 1912 г., а также о восстании корейских золотодобытчиков на сибирских рудниках. Важно помнить, что открытая на рубеже XIX–XX в. культура Востока (японская живопись, китайская философия и литература) заметно влияла на европейских художников, писателей и композиторов того времени.

Одним из импульсов к написанию романа, по всей видимости, было и желание Дёблина создать своего рода немецкий ответ — Gegmstück — на роман Ф.-Т. Маринетти «Мафарка-футурист» («Mafarka le Futuriste», 1909). С лидером итальянского футуризма Дёблин вступил в открытую полемику на страницах журнала «Штурм». Дёблин, поначалу воспринявший футуризм как «величайший прорыв в искусстве», очень быстро охладел к этому направлению, увидев, что футуристы уделяют слишком много внимания «конкретным» сторонам действительности, упуская из виду метафизику, недостаточно радикально отказываются от традиционной риторики, «погрязли в эстетизме». Немецкого писателя также возмущал авторитаризм Маринетти. В «Открытом письме Ф.Т. Маринетти», опубликованном в марте 1913 г., Дёблин пообещал показать основоположнику футуризма и его соратникам, как нужно писать «современный роман». Выбор материала для романа — не будущее и мир техники, а китайская история XVIII в. — был, таким образом, демонстративным антифутуристическим жестом. С другой стороны, одним из важнейших открытий литературы футуризма были людские массы (на начало XX в. приходится формирование таких новых научных дисциплин, как социология и психология масс, массы становятся предметом пристального внимания со стороны ученых), и Китай, в то время самое многонаселенное государство в мире, был подходящим местом действия для романа, которому, согласно обещанию Дёблина, предстояло показать футуристам, «как надо изображать битвы и писать массовые сцены».

Во время работы над романом, которая продолжалась не меньше десяти месяцев (сам Дёблин утверждал, что восемь) писатель, по его словам, неоднократно посещал берлинские музеи, где мог найти предметы китайского искусства, изучал в библиотеках специальную литературу, записки путешественников по Китаю, книги по китайской культуре, произведения китайских авторов и т. п. Одновременно он консультировался с философом Мартином Бубером, считавшимся одним из самых крупных специалистов по даосизму и китайским религиозными сектам.

27 октября 1912 г. была закончена первая книга романа, к маю 1913 г. — целиком закончена вся рукопись на двух тысячах страниц. Однако издатели не торопились публиковать «Три прыжка Ван Луня»: их отпугивала радикальная художественная новизна произведения, но в первую очередь его колоссальный объем. Лишь к 1914 г. Дёблину удалось найти издателя: Соломон Фишер, владелец издательского дома «S. Fischer», согласился напечатать роман. Однако начало Первой мировой войны помешало этим планам; произведение увидело свет только через два года, в марте 1916-го. Второе, третье и четвертое издания романа, встреченного критикой и читателями с воодушевлением (причиной чему, отчасти, была перекличка описываемых в нем событий с актуальной политической ситуацией того времени), появились уже к концу 1917 г. Многие критики отметили близость литературной техники Дёблина к изобразительной манере кубизма и экспрессионизма. Почти все рецензенты были единодушны в том, что роман Дёблина представляет собой важную веху в истории немецкой литературы.

«Посвящение», сокращенное по настоянию Мартина Бубера, находившего его первый вариант излишне политизированным и конкретным, играет чрезвычайно важную роль в структуре романа: его особое построение (перечисление различных одновременных событий, фактов) указывает на основной принцип поэтики Дёблина в «Трех прыжках Ван Луня» — паратаксис, симультанность, «нанизывание», «нагромождение» разнородного повествовательного материала, причем на всех формальных уровнях текста: начиная с частого употребления предложений с однородными членами и длинных перечислений, и кончая рядоположением в каждой из частей книги больших абзацев или отрывков, которые не имеют отношения друг к другу. (Ср. также постоянно появляющиеся в тексте образы ожерелья, ниток жемчуга, отсылающие к такому структурообразующему принципу). В годы работы над «Тремя прыжками Ван Луня» Дёблин считал: «…если роман не может быть поделен на части, словно дождевой червь, и так, чтобы каждая из частей шевелилась сама по себе, то такой роман ни на что не годится» [«Bemerkungen zum Roman», 1917]; многие фрагменты «Трех прыжков Ван Луня» можно безболезненно изъять из контекста романа — и они будут восприниматься как отдельные произведения. Подобная организация художественного целого, что подметили уже первые рецензенты романа, дезориентирует читателя, и именно использование этого приема сближает дёблиновский роман с произведениями современной ему живописи. «О подобном воздействии художественной атаки, — писал критик Карл Корн, — говорят приверженцы кубистской и экспрессионистской живописи» (Коrn К.: Via Peking zum Expressionismus // Die Glocke 2 (1917). S. 1036–1039). Исследователь Э. Риббат (Ribbat E.: Die Wahrheit des Lebens im frühen Werk Alfred Döblins. Münster, 1970) называет изображенный Дёблином Китай «паратаксическим миром». К раздробленности и разнородности дёблиновского Китая читатель, с одной стороны, не может привыкнуть сразу, но, с другой стороны, он вынужден подчиниться насильственно навязываемому ему способу видения. «Посвящение» содержит важную поэтологическую параллель: как рассказчик не может воспринять врывающуюся в окно реальность большого города, перебивающую его, рассказчика, размышления, — шум, движение машин, все происходящее за окном трудно воспринять одновременно, — так и читатель не сразу привыкает к повествовательной манере Дёблина, но в конце концов привыкание все-таки наступает. Кроме того, здесь косвенным образом проводится параллель между современным мегаполисом и Китаем восемнадцатого века — местами скопления больших человеческих масс.

Паратаксис, один из главных приемов в литературе экспрессионизма, был распространен уже в романтической литературе, им пользовался Новалис (1772–1801). (Здесь нужно указать, что роман Дёблина — и особенно его первая книга — имеет отдаленное сходство с романом Новалиса «Генрих фон Офтердинген», не только потому, что способ обращения Дёблина с историческим материалом напоминает о романтической манере обращения с источниками, но и потому, что первая часть «Трех прыжков Ван Луня» до определенного момента следует логике традиционного немецкого воспитательного романа). Стоит также заметить, что паратаксис (Nebeneinander; Simultanität) — одно из главных завоеваний литературы экспрессионизма. Как и многие произведения экспрессионизма, «Три прыжка Ван Луня» — это и «литература для внутреннего глаза», она рассчитана на воображение, работа которого начинается, когда читатель перестает сопротивляться непривычному тексту и полностью погружается в него, совершая нечто, подобное жесту повествователя, который закрывает окно и отгораживается от внешнего мира, чтобы уйти в себя и «вообразить» свой роман. Вместе с тем важно помнить, что симультанность, рядоположение являются важнейшими принципами восточной живописи и поэзии.

Сперва надо притворить окно… Мотив открытого окна, через которое городской шум врывается в комнату художника, прерывая течение его мыслей (ср.: «Чтобы не забыть — О чем бишь я?») был распространен в литературе и искусстве начала XX в. Подобный пассаж можно найти в начале романа Р. М. Рильке «Записки Мальте Лаурдиса Бригге»; а в начале «Посвящения» Дёблин почти дословно цитирует прозаический отрывок поэта-экспрессиониста А. Лихтенштейна «Фрагмент» (1911). Важно, что в контексте романа, кроме указанного уже сходства между современным мегаполисом и традиционным Китаем, заметно и важное различие: если мегаполис является искусственно созданным организмом, то Китай представляет собой организм естественный (ср. роль различных биологических образов и аналогий в тексте романа).

Братья Маннесманн, Макс (1857–1915) и Рейнхард (1856–1922), — немецкие инженеры и предприниматели, изобретатели способа производства бесшовных труб. В 1890 г. организовали крупнейший трубопрокатный концерн «Маннесманрёрен верке».

Как же можешь ты обрести их и ими владеть? Цитата из даосского классического трактата «Лецзы», см. в: Дао. Гармония мира. М.: Эксмо-Пресс и Харьков: Фолио, 2000, с. 46 (пер. Л. Позднеевой).

Я хочу принести ему поминальную жертву (для чего и закрыл окно)… Примечательно, что как раз те вещи, которые отвлекают автора «Посвящения» от работы и вынуждают его закрыть окно, — проносящиеся по улице автомобили, фабрика, фабричные трубы, аэроплан, — Ф.Т.Маринетти в своем «Футуристическом манифесте» (1909) предлагал художникам воспевать. Таким образом, «Посвящение» указывает на отношение Дёблина к футуризму, это его ответ Маринетти: закрывая окно, он отрешается от объектов футуристического культа.

Лецзы (Ле Юйкоу) — предполагаемый автор трактата «Лецзы», живший, видимо, в 4 в. до н. э. Выходец из царства Чжэн. Согласно трактату «Чжуан-цзы», был бедным отшельником, достигшим сверхъестественной мудрости; придерживался доктрины «недеяния» (у-вэй), учил «ценить пустотность».

…посвятив ему свою не способную что-либо изменить книгу. Словосочетание, употребленное в оригинале, — ohnmächtiges Buch, «бессильная книга» — характерно для раннего экспрессионизма, для которого слова «бессилие», «беспомощность», «потерянность» были ключевыми понятиями, характеризующими существование человека в современном мире; в таком же лексическом регистре описывался и выхолощенный, опустошенный бессмысленной жизнью внутренний мир человека.

Чжили — нынешняя провинция Хэбэй.

…армия императора Цяньлуна… Имеется в виду Хунли (1711–1799), император маньчжурской династии Цин (1735–1795). Цяньлун — девиз его правления.

У-вэй — букв, «недеяние» (китайск.).

…с блеском выдержавший первый экзамен… В Китае все желающие (кроме слуг, детей актеров, проституток и т. п.) могли пытаться сдать государственный экзамен первой ступени (что для представителей низших сословий практически было трудноосуществимо), чтобы в случае успеха перейти в высшее сословие «ученых» (ши), то есть чиновников, и получить право на замещение уездных должностей.

…со шлюхами, освобожденными ими из «расписных домов», тоже присоединялись к движению. Героинями многих произведений Дёблина являются проститутки; интерес писателя к теме женской сексуальности и проституции проявился уже в гимназическом сочинении «Модерн»; в 1910-е гт. психические расстройства, связанные с нарушениями в сексуальной сфере, были областью профессионального интереса Дёблина-врача: женская сексуальность, женские сексуальные патологии, истерия — все это оказалось в центре внимания психиатрии рубежа XIX–XX вв., а также литературы и искусства того времени.

Взгляды Дёблина на женскую сексуальность, изложенные в его статьях (Über Jungfräulichkeit, «О девственности»; Jungfräulichkeit und Prostitution, «Девственность и проституция», — обе в: Der Sturm, 3, 1912), хотя и были во многом основаны на собственных наблюдениях, перекликаются с известным трудом О. Вейнингера «Пол и характер» и работами 3. Фрейда («Очерки по истории истерии»). В эти годы Дёблин рассматривает женщину в качестве «дефектного пола», который должен «удовлетворять потребности мужчин»; женщине, по его мнению, присущи «не позитивные, а экспансивные установки: пассивность или садизм», а также «стихийность» — неустойчивые и непредсказуемые психические состояния, «отражающие ее странную биологию и странное развитие». Женские образы в «Трех прыжках Ван Луня» во многом напоминают «благородную проститутку» Мицци, героиню дёблиновской пьесы «Комтесса Мицци» (1910): графиню, которая по своей воле стала проституткой; ее тело «отдано каждому мужчине, каждой женщине», душа же «благочестива и добра».

Императорский, или Великий, канал (построен в 13 в.) — крупнейший в Китае судоходный канал, который проходит от Пекина до Ханчжоу, пересекая реки Хуанхэ, Хуайхэ и Янцзы.

…когда их должны были отвести в дом их общего супруга, обвязались одной веревкой и прыгнули в канал. У китайца могло быть много жен, одна из которых считалась главной. Дёблиновский эпизод с шестью девушками, возможно, основывается на реальном случае: «В 1873 г. восемь молодых девушек, живших недалеко от города Гуанчжоу, решили утопиться, чтобы избежать принудительной помолвки. Они оделись в свои лучшие платья и ночью направились к ближайшей реке. Здесь они обвязались вместе одной веревкой и бросились в бурлящий водный поток» (В.Я. Сидихменов. Китай: страницы прошлого. 3-е изд. М., 1987, с. 558).