С 1861 г. усиливаются выступления против «Современника» либеральной печати. В февральском и апрельском номерах «Русского вестника» за 1861 г. появляются статьи «Старые боги и новые боги» и пространные извлечения из книги профессора Киевской духовной академии П. Юркевича «Из науки о человеческом духе», обвиняющие Чернышевского в невежестве и цинизме в области философии и нравственности. Несколько позже только в одной книжке журнала «Отечественные записки» печатаются сразу шесть статей против «Современника».

Всё это готово считать, как мы уже сказали где-то, свою домашнюю стирку за интересы человечества. — Выражение «домашняя стирка» было употреблено Достоевским в статье «Г-н — бов и вопрос об искусстве».

…Украли пук моих стихов! — Цитата из эпиграммы И. И. Дмитриева (перевод из Э. Лебрена, 1729–1807) «Я разорился от воров!» (1803–1805).

…недавний прием Лакордера в Французскую академию. Гизо, отвечая на его речь… — Прием аббата Ж. Лакордера во Французскую академию, во время которого Лакордер и известный историк и политический деятель Ф. Гизо обменялись речами (24 января 1861 г.), иронически описывается в февральском политическом обозрении «Времени» за 1861 г. Цитата из речи Гизо, приведенная ниже Достоевским, заимствована им из указанного обозрения (см.·Время. 1861. № 2. С. 68–71).

Уж не для того ли вы и похвалили Пушкина, чтоб сказать что-нибудь в пику «Современнику»? — «Похвала» M. H. Каткова Пушкину была полемически направлена против «Очерков гоголевского периода» и других статей Чернышевского, в которых, по словам Каткова, «…у Пушкина отнималось право на название национального поэта, а Гоголю оказывалось снисхождение только за его сомнительное свойство обличителя…» (Несколько слов вместо «Современной летописи» Рус. вести. 1861. № 1. С. 480). Догадка Достоевского об отнюдь не восторженном личном отношении Каткова к Пушкину подтвердилась в ходе дальнейшей полемики.

Неужели ж вы сходитесь с странными мнениями г-на Дудышкина и его чудовищных последователей в «СПб ведомостях», № 61, 1861 года? — Речь идет о статьях: Дудышкин С. С. Пушкин — народный поэт (Отеч. зап. I860. № 4) и Гымалэ (Ю. А. Волков). Литературные впечатления (С.-Петерб. ведомости. 1861. 14 марта. № 61). Достоевский называл «чудовищной» и первую из них (см.: «Г-н — бов и вопрос об искусстве». Несколько позже, в статье «Книжность и грамотность», он выражал намерение «тиснуть особую статью в ответ на все мнения г-на Дудышкина», сводившиеся к отрицанию народности творчества Пушкина, к вульгарному пониманию народности как простонародности. Намерение это не осуществилось, по всей вероятности, потому, что некоторые положения статьи «Книжность и грамотность» являлись по сути дела развернутым полемическим опровержением точки зрения С. С. Дудышкина и его единомышленников.

Гымалэ (Ю. А. Волков) запальчиво вызывал противников Дудышкина на открытый бой и требовал от них хотя бы «единого доказательства» народности Пушкина. Особенно «чудовищной» должна была представляться Достоевскому характеристика, данная Гымалэ пушкинскому изображению Татьяны: «Это очерк, набросанный великим талантом, но талантом, у которого не было родной почвы <…> и ничего народного, истинно нашего, не отразилось в этом грациозном очерке, которому мы, по крайней мере, не умеем, не можем сочувствовать…»

…Прочтя его злую статью против нас, мы наскоро успели сделать одну заметку в смеси нашего журнала — Подразумевается обширное полемическое в отношении Каткова и его статьи «Наш язык и что такое свистуны» примечание Достоевского к одной из страниц «Письма с Васильевского острова в редакцию „Времени“», помещенного в отделе «Смесь» апрельской книжки журнала.

…«Русский вестник» предполагает, что мы будто бы обиделись его статьей и приняли его выходку против «Свистка» «Современника» на свой счет. — Подразумевается следующий отрывок из статьи Каткова «Наш язык и что такое свистуны»: «Журнал „Время“ выпустил против нас едкую статейку на наши „Несколько слов вместо “Современной летописи»» <…> Собрав все средства своей иронии и сарказма, „Время“ казнит нас беспощадно. По всем признакам, оно обиделось тем, что мы слишком неуважительно отозвались о наших литературных критиках и журнальных самообозрениях; может быть, то же оно приняло на свой счет, что было сказано нами о балаганных отделах в журналах, полагая, что прямо или косвенно это обозначение может быть отнесено к той половине его книжек, которые заняты критическими статьями. Но мы не имели в виду „Времени“ и даже не знали о нем, когда писали наши строки» (Рус. вести. 1861. № 3. Литературное обозрение и заметки С. 18).

…протрубившего еще в начале года с олимпийским величием о том, что он «идет, идет!..» — Речь идет о статье «Несколько слов вместо „Современной летописи“» (Рус. вести. 1861. № 1), в которой оповещалось об открытии в этом журнале специального литературно-критического отдела.

…не говорите нам, что мы будто бы глумились над г-ном Громекой и хотели имя его превратить в собрикет. — Подразумеваются несколько достаточно иронических фраз из статьи Достоевского «„Свисток“ и „Русский вестник“». («Я читал статьи г-на Громеки» и т. д. — см. выше, с. 167), вызвавших следующую отповедь в статье Каткова «Наш язык и что такое свистуны»: «Г-н Громека сказал несколько горячо прочувствованных слов о деле ему знакомом. Кому было угодно, тот мог оспаривать его слова, но ничего неблагонамеренного в них не было, и публика встретила их с сочувствием. Откуда же эти попытки сделать его скромное и почтенное имя каким-то прозвищем, собрикетом?» (Рус. вести. 1861. № 3. Литературное обозрение и заметки. С. 20). Собрикет (франц sobriquet) — насмешливое прозвище, кличка.

Отношение Достоевского к статьям С. С. Громеки, напечатанным Катковым, было резко отрицательным, хотя это и не высказывалось им прямо.

…Вы желчно завидуете Белинскому и несколько раз намекали, что он невежда и крикун, и даже недавно были в восторге от стихотворения, в котором его хотели сечь — розгой эпиграммы, разумеется. — Скрытая «зависть» к Белинскому сквозила в отрывке статьи Каткова «Наш язык и что такое свистуны», изобиловавшем резкими выпадами против литературной критики журнала братьев Достоевских. «С нынешнего года, — писал здесь Катков, — издается у нас ежемесячный журнал „Время“, в котором половина книги бывает занята прекрасными критическими статьями, писанными приятным слогом, где тоном самого счастливого самодовольства разбираются все фазы нашей духовной жизни, объясняется, как прежде была у нас гладь и ширь необъятная, как потом господствовал у нас французский классицизм, и как мы шалили романтизмом <…> и как явился великий Белинский, и что такое Пушкин, и что такое Лермонтов <…> и как все замыкается великим Островским» (Рус. вести. 1861. № 3. Литературное обозрение и заметки. С. 14–15). В таком контексте определения «великий Белинский» и «великий Островский» имели иронический смысл. «Невеждой и крикуном» (хотя и не в буквальном смысле этих слов) выглядел Белинский также в статье «Из современных записок», принадлежавшей перу известного библиографа, а впоследствии начальника главного управления по делам печати M. H. Лонгинова (1823–1875). Утверждая, что Белинский «не знал последовательно событий истории литературы» и «отношений писателей между собою», что «история литературы самая слабая сторона в сочинениях» критика, Лонгинов писал: «Нельзя принимать безусловно всех его литературных приговоров, писанных иногда в ослеплении пристрастья. Это могут делать только некоторые рьяные фельетонные витязи, о которых сказано в одном неизданном стихотворении: