Поднявшись на свой этаж, я отомкнул дверь, попутно убедившись, что в квартире пока еще никто не побывал, и устало плюхнулся в кресло. Ну, что ж, до дома мне позволили добраться живым, значит, имеет место второй вариант действий оппонентов. Впрочем, я и не сомневался. Убивать меня вместе с Петькой не собирались. Ладно, ждем звонка…

Сходив на кухню, я по-быстрому сварганил себе парочку бутербродов, вытащил из холодильника бутылку пива – и поймал себя на мысли, что инстинктивно стараюсь передвигаться таким образом, чтобы не оказываться напротив окон. Ощущение было не из приятных, так и до паранойи недалеко, а это уже не есть хорошо! Спокойствие, в том числе и душевное, сейчас для меня тоже оружие.

Они позвонили примерно через час, когда я уже успел усомниться в правильности своего умозаключения относительно второго варианта. Взглянув на пустое табло определителя номера (ха, а чего я, собственно, ожидал?!), я принял звонок:

– Слушаю.

Мне ответил хорошо поставленный и уверенный в правоте собственных слов голос:

– Здравствуйте, Юрий Владимирович! Я думаю, представляться и объяснять, чем вызван мой звонок, нет необходимости, верно?

– Допустим, – я дотянулся до дымящейся в пепельнице сигареты и повторил, затягиваясь: – Допустим, не надо.

– Это уже радует. Тогда я, с вашего позволения, сразу перейду к делу. У вас есть кое-что, что неким образом принадлежит нам. И нам бы хотелось получить это назад, ну, скажем так, добровольно. Очень хотелось!

– Допустим и это, – я поудобнее расселся в кресле. – И?

– И у вас, по-моему, проблемы со словарным запасом, – еще не раздраженно, но уже где-то близко к этому, ответил невидимый собеседник. – Мы могли бы где-нибудь встретиться?

– Не думаю. Если это «кое-что», неким образом принадлежащее вам, вас действительно интересует, можете прийти и забрать, – закинул я пробную удочку: от того, что именно он сейчас ответит, многое зависит. Не все, конечно, но многое.

Он ответил почти сразу. И примерно так, как я и ожидал:

– Хорошо. Только не сейчас. Возможно, вечером или завтра утром. Я вам перезвоню. И убедительная просьба: дождитесь моего звонка и… не наделайте глупостей. Просто посидите дома. Мы вам верим… пока.

Ну, вот и все, похоже, моя судьба предрешена. Мой собеседник прекрасно знал, что я не соглашусь на встречу. А насчет повторного звонка? Да тоже понятно: не в его компетенции принимать окончательные решения, особенно такие решения! Нужно согласовать с вышестоящим начальством, получить «добро» (негласное, конечно)…

Весь остальной разговор, в принципе, был уже неважен, однако сдержаться я все-таки не сумел:

– Не наделать глупостей, как Петька? Вы об этом? Похвальная откровенность, особенно по телефону!

Но сбить с толку моего визави оказалось непросто:

– О чем вы? Гибель нашего сотрудника Петра Невтерова – трагическая случайность, к которой моя служба не имеет ни малейшего отношения. Роковое стечение обстоятельств. В последнее время он занимался расследованием по одному весьма непростому делу. Чистый криминал. Увы, даже нам не всегда удается достойно защитить своих сотрудников от посягательств преступного мира.

Я, конечно, отнюдь не ангел и, уж конечно, не благородная девица, но такого стерпеть просто не смог и, сжав зубы, рявкнул в трубку:

– Жду вашего звонка в течение двух часов! Затем начну спускать эти долбаные бумажки в унитаз. Все!

Трубку я все-таки положил первым, получив от этого пусть крохотное, но моральное удовлетворение.

Итак, при всей скоротечности этого дурацкого разговора, все, что хотел, я, в общем-то, узнал. Нет, я, конечно, не большой мастер тайных дезинформационных войн и уж точно не гениальный «аквариумный» аналитик, способный в тиши кабинета просчитать поведение противника на много ходов вперед, могу и ошибаться, но кое-что тоже понимаю. Почему они не попытались обыскать квартиру, пока меня не было? Да потому, что и представить себе не могли, что папка с документами, ради которых они готовы идти на любые жертвы, просто лежит в ящике письменного стола! Им и в голову не могло прийти, что я не спрячу их где-то, не отдам кому-то на хранение, а закину в стол, просто-напросто поленившись запереть в сейф. Вот потому-то я и жив еще, потому и квартиру мою пока не тронули: просчитали, твари, мою реакцию на Петькину гибель, знали, что вернусь сюда. Я для них теперь, как зверь в клетке: еще опасный, но уже запертый на надежный замок наружного наблюдения. Хотя, ладно, это был еще и не разговор, а так, легкое зондирование почвы. Главное впереди, и от того, как я отыграю следующий раунд, будет зависеть очень и очень многое. А пока можно немного расслабиться и заняться более насущными делами. Например, собрать вещи к предстоящему путешествию, а в том, что оно свершится в самое ближайшее время, я уже не сомневался. Тем более что больше мне и делать-то особо нечего: телефон на жесткой «прослушке», в Интернет мне тоже дорога заказана, можно и не проверять, у провайдера наверняка началась какая-нибудь авральная профилактика, в связи с чем «приносим свои извинения нашим постоянным абонентам, выхода в Сеть сегодня не будет».

Упаковав все самое ценное и необходимое в кейс и спортивную сумку, я задумчиво посмотрел на проклятую папку, мирно лежащую на столе. Скажу честно – было сильнейшее искушение исполнить обещанную телефонному собеседнику угрозу и спустить все это добро в унитаз, предварительно еще и разорвав на мелкие кусочки.

Сморгнув – да нет, глупости все это! – я решительно открыл ее и отсортировал документы. Часть перекочевала в кейс, часть осталась на прежнем месте. Там, куда я собираюсь, мне вряд ли понадобятся медицинские отчеты о здоровье фюрера и обслуживающего персонала Ставки и прочая муть. Добавив в папку увесистую стопку принтерных распечаток найденных в инете статей, посвященных, сами понимаете, чему, – майор Кондратский не жадный, читайте на здоровье! – я запер ее в сейф. Так, с этим покончено. Теперь звонок…

Который, как я и предполагал, не заставил себя ждать. Хотя и ухитрился прозвучать неожиданно: шалят нервишки-то! Нехорошо. Выждав до седьмого сигнала (никакой психологической подоплеки, просто мне так захотелось), я взял трубку:

– Слушаю…

– Не слишком-то вы ждете моего звонка! – с притворным укором сообщил знакомый голос, все такой же властно-самоуверенный, что и часом раньше.

– Извините, в туалете сидел, – не удержался я. – Едва успел!

Трубка помолчала, вероятно, пытаясь обнаружить в моих словах скрытый глубокий смысл. Не нашла:

– Гм… ну, ладно. Завтра в восемь утра вам подходит? Я приеду лично.

– Почему бы и нет? Подходит. Вот только…

– Что только? – неискренне напрягся собеседник (ай-яй-яй, переигрываешь, дядя!). – Мне показалось, мы обо всем договорились?

– Не совсем, – я мысленно глубоко вздохнул и забросил уже не пробную удочку, а огромного жирного червяка, мою главную приманку. – Мы договорились, конечно, но… Меня интересуют гарантии.

– Гарантии чего? – якобы не поняли на том конце провода.

– Гарантии моей неприкосновенности и безопасности, – я был сама любезность и кротость. – Пустяк, а приятно, правда?

Мой «непонятливый» визави, имени которого я так и не узнал, хмыкнул:

– И каких же гарантий вы хотите? Письменного заверения директора службы безопасности? Или сразу Президента?

Ты смотри-ка, открыто называет свою контору по телефону?! А вдруг шпиены подслушают?! Нда, порасслабились они там все…

– Ну что вы, – якобы принимая его игру, ответил я. – Думаю, мы решим все между нами – ведь вы мне верите… пока?

– У вас хорошая память, Юрий Владимирович. И давайте не будем больше ерничать. Чего вы хотите?

– Билет на самолет. Рейс завтра, в десять двадцать два утра. Беспересадочный, до Лондона. Это с вашей стороны. Теперь с моей: документы лежат в сейфе, который я заминирую. Вы ведь помните, кто я такой? Наверняка успели просмотреть мое личное дело? А значит, понимаете, что я свои награды не по выслуге лет получал. Минно-взрывное дело входит в число прочих моих талантов, так что не надейтесь, сделаю как надо. Так вот, завтра мы вместе поедем в аэропорт, где вы лично посадите меня в самолет – и, пожалуйста, позаботьтесь про всякие таможенные условности. На борту я сообщу вам, как обезвредить мою систему. Взрывать авиалайнер, да еще и иностранной компании, вы не посмеете, так что у меня есть реальные шансы. Я ясно все объяснил?