– Хорошо, Уоллис. Я не знал…

– И вот что еще, Льюис…

– Да?

– Не вздумайте хитрить. Никаких фокусов. Просто сделайте, что я сказал. Я пошел на переговоры с вами, потому что это единственный путь. Но один ваш неверный шаг…

Инек схватил Льюиса за рубашку и притянул к себе:

– Вы меня поняли, Льюис?

Тот стоял, даже не пытаясь освободиться.

– Да. Я все понял.

– За каким чертом вы вообще это сделали?

– Работа такая, – ответил Льюис.

– Работа… Вам положено наблюдать за мной, а не грабить могилы. – Инек отпустил наконец его рубашку.

– А скажите… – неуверенно начал Льюис, – там, в могиле… Что это было?

– Вас это не касается, – отрезал Инек. – Но доставить тело обратно – ваша прямая обязанность. Вы уверены, что сумеете это сделать? Вам никто не помешает?

– Все будет в порядке. Я позвоню, как только доберусь до телефона. Скажу, что дело крайне важное.

– Так оно и есть, – подтвердил Инек. – Если вы вернете тело на место, это будет самая важная работа в вашей жизни. Не забывайте об этом ни на минуту. Ситуация касается абсолютно всех на Земле. Вас, меня – всех. И если вы меня подведете, вам не поздоровится в первую очередь.

– Имеется в виду вот это? – спросил Льюис, кивнув на винтовку.

– Возможно, – ответил Инек. – И не вздумайте шутить со мной! Можете не сомневаться: если потребуется вас убить, я сделаю это без колебаний. Положение таково, что я готов пойти на все…

– Уоллис, но хоть что-то вы мне можете объяснить?

– Ничего, – ответил Инек.

– Вы домой?

Инек кивнул.

– Похоже, вы не возражаете против нашей слежки?

– Не возражаю. Но только против слежки. Верните тело и можете продолжать, если вам хочется. Но ко мне не суйтесь. Не давите на меня. Не вмешивайтесь. Держитесь подальше.

– Но что происходит, черт побери? Скажите же хоть что-нибудь!

Инек задумался.

– Хотя бы намекните, – продолжал Льюис. – В общих чертах…

– Верните тело на место, – с нажимом проговорил Инек. – Тогда мы, может быть, поговорим.

– Вернем, – заверил его Льюис.

– Если не вернете, считайте себя покойником, – сказал Инек и, резко повернувшись, двинулся через огород к подножию холма.

Льюис долго стоял во дворе и, пока раскачивающийся фонарь не скрылся из виду, смотрел Инеку вслед.

Когда Инек вернулся на станцию, Улисс был уже один. Тубанца он отправил своей дорогой, а сиятеля послал обратно на Вегу-XXI. На плите снова грелся кофейник, а сам Улисс разлегся на диване.

Инек повесил винтовку на место и погасил фонарь. Затем снял куртку, швырнул ее на стол и сел в кресло напротив дивана.

– Тело вернут, – произнес он. – Завтра, к этому часу.

– Всей душой надеюсь, что это принесет какую-то пользу, – сказал Улисс. – Хотя сомнений у меня предостаточно.

– Может быть, мне и беспокоиться не стоило? – с горечью спросил Инек.

– В любом случае это послужит доказательством доброй воли землян и, возможно, окажет умиротворяющее действие при окончательном решении вопроса.

– Сиятель мог сам сказать мне, где находится тело. – Инек решил перевести разговор на другую тему. – Если ему стало известно, что тело пропало, тогда он наверняка знал и где оно сейчас.

– Видимо, да, – отозвался Улисс, – но, я думаю, он не мог тебе сообщить. Ему было поручено заявить протест. Все остальное – твоя задача. Как-никак он представитель потерпевшей стороны, их оскорбили. Он должен был помнить об этом и блюсти достоинство.

– Иногда от всего этого с ума можно сойти, – заметил Инек. – Несмотря на рекомендации и подсказки Галактического Центра, я то и дело сталкиваюсь с новыми неожиданностями или попадаю впросак.

– Возможно, наступит день, когда все изменится. Вглядываясь в будущее, я представляю себе, как через несколько тысячелетий жители Галактики сольются в единую культуру, основанную на взаимопонимании. Какие-то местные и расовые различия останутся – так и должно быть, – но превыше всего будет терпимость, которая поможет созданию своего рода галактического братства.

– Ты говоришь почти как землянин, – сказал Инек. – Об этом мечтали и на это надеялись многие наши великие мыслители.

– Может быть. Сам знаешь, я на Земле тоже открыл для себя немало. Нельзя провести столько времени на этой планете без того, чтобы она не оставила в душе какого-то следа… Кстати, ты произвел на веганца очень хорошее впечатление.

– Мне так не показалось, – сказал Инек. – Он, конечно, был доброжелателен, вежлив, но не более того.

– Надпись на камне… Именно она на него и подействовала.

– Я сделал ее не ради того, чтобы произвести на кого-то впечатление. Просто я чувствовал, что так будет правильно. И еще потому, что мне нравятся сиятели. Мне хотелось сделать все честь по чести.

– Если бы не давление со стороны различных фракций содружества, – сказал Улисс, – я бы даже не сомневался, что сиятели предпочтут забыть о случившемся, а это, надо заметить, такая значительная уступка с их стороны, что ты себе и не представляешь… Не исключено, что даже в сложившихся обстоятельствах они в конце концов окажутся на нашей стороне.

– Ты имеешь в виду, что они могут спасти станцию?

Улисс покачал головой:

– Думаю, это уже никому не под силу. Но всем нам в Галактическом Центре было бы гораздо легче, если бы сиятели поддержали нас.

Кофейник забулькал, и Инек пошел его снять. Улисс тем временем отодвинул сложенные на кофейном столике сувениры, освобождая место для двух чашек. Инек наполнил их и поставил кофейник на пол.

Улисс взял свою чашку, но, подержав в руках, поставил обратно.

– Плохо у нас стало, – неожиданно сказал он. – Не то что в прежние времена. Это очень беспокоит Галактический Центр. Ссоры, разногласия между расами, все чего-то требуют, показывают свой гонор… – Он взглянул на Инека и спросил: – А ты думал, у нас тишина и покой?

– Нет, – ответил Инек, – не совсем так. Я знал, что у вас тоже существуют противоположные точки зрения и случаются конфликты. Но я, признаться, думал, что все свои проблемы вы решаете на достойном уровне, по-джентльменски, что ли, цивилизованно.

– Когда-то так оно и было. Разногласия существовали всегда, но если раньше их причиной служили какие-то философские концепции или этические нормы, то теперь это чаще всего специфические интересы. Ты, разумеется, знаешь о вселенской энергии духовности…

Инек кивнул:

– Я читал кое-какие труды на эту тему. Мне не все понятно, но я готов принять ее существование. Насколько я понимаю, у вас есть способ черпать эту энергию…

– Талисман.

– Да. Талисман. Что-то вроде машины…

– Видимо, можно и так назвать, – согласился Улисс. – Хотя слово «машина» не совсем точное. В конструкции Талисмана воплощены отнюдь не только механические принципы. Кроме того, он уникален. Некое таинственное существо, жившее около десяти тысяч лет назад, изготовило только один Талисман. Я бы с удовольствием рассказал тебе, что он собой представляет и как устроен, но, боюсь, этого не знает ни один житель Галактики. Многие пытались создать дубликат Талисмана, и никому это не удавалось, а его творец не оставил после себя ни чертежей, ни схем, ни даже единой записочки. Так что Талисман по-прежнему остается загадкой для всех.

– Но надо полагать, – сказал Инек, – против изготовления дубликата никто бы не возражал? Никаких священных запретов тут нет? Это не будет святотатством?

– Ни в коей мере. Более того, нам крайне необходим второй Талисман, потому что первый пропал. Исчез.

Инек даже подскочил в кресле:

– Исчез?

– Да, – подтвердил Улисс. – Потерян. Украден. Никто не знает, что с ним случилось.

– Но я даже не…

– Верно, ты не мог об этом слышать. – Улисс печально улыбнулся. – Потому что мы никому не сообщали. Не решались. Жители Галактики не должны знать о пропаже Талисмана. Хотя бы какое-то время.

– Но как можно скрыть пропажу Талисмана?