Л. Н. Лопуховский подметил, что данные о людских потерях, приведенные в донесении штаба Воронежского фронта, оказываются очень близки к оценке советских потерь в ходе отражения «Цитадели», сделанной в штабе группы армий «Юг». Манштейн в мемуарах отмечает, что к 13 июля его войсками было взято 24 тысячи пленных, а между 13 и 16 июля — еще 10 тысяч, главным образом при ликвидации «котла» в районе Шахово. А по данным штаба Воронежского фронта, к 16 июля в войсках фронта числилось 24 880 пропавших без вести. Советских танков, по оценке Манштейна, немцы уничтожили к 13 июля 1800 штук, а по данным штаба Воронежского фронта, к 16 июля было безвозвратно потеряно или подбито 1888 танков и САУ. Советских орудий, как полагал Манштейн, его войска уничтожили и захватили 1347, а по данным штаба Ватутина, к 16 июля было безвозвратно потеряно 1605 орудий.
Тут необходимо заметить, что сравнение данных Манштейна с данными итогового донесения штаба Воронежского фронта доказывает, что последние существенно занижают советские безвозвратные потери. Ведь число пленных та сторона, которая их берет, обычно знает более или менее точно. А в Красной армии в числе пропавших без вести часто оказывались не только пленные, но и убитые, о гибели которых не было достоверных сведений. И в любом случае наличие к 16 июля 34 тысяч советских пленных говорит о том, что число пропавших без вести занижено более чем на 9 тысяч человек. Но, как доказал Л. Н. Лопуховский, в донесении штаба Воронежского фронта не учтены потери 7-й гвардейской и 69-й армий в период с 5 по 19 июля, так как эти армии 20 июля были переданы в состав Степного фронта. Историк обратил внимание, что, согласно месячной сводке потерь за июль, в этом месяце фронт потерял 99 596 человек, в том числе 19 658 убитых, 16 704 пропавших без вести и пленных, 62 478 раненых и больных и 756 выбывших из строя по другим причинам (несчастные случаи, самоубийства и т. п.). То, что эти потери оказались на 1336 человек меньше, чем потери за 19 суток оборонительной операции, Лопуховский объясняет тем, что, возможно, в итоговом донесении из пропавших без вести были исключены хотя бы некоторые из тех 6,4 тысячи пропавших без вести, которые к 1 августу смогли вернуться в свои части. А вот в суммарных цифрах потерь Воронежского фронта за июль потери 7-й гвардейской и 69-й армий учтены. Согласно этому документу, потери Воронежского фронта составили 148 349 человек. Разница между этими цифрами (99 596 человек) и даст нам примерные потери этих двух армий — 48 753 убитых, раненых и пропавших без вести. По данным, приводимым Л. Н. Лопуховским, 69-я армия в период с 1 по 19 июля потеряла 26 415 человек, в том числе 4351 убитыми, 10 614 пропавшими без вести и пленными, 11 411 ранеными и больными (больных оказалось всего 387), и еще 39 человек выбыли из строя по другим причинам.
7-я гвардейская армия за тот же период потеряла 28 578 человек, в том числе 6086 убитыми, 3975 пропавшими без вести и пленными, 18 458 ранеными и больными (последних было только 591), а также 59 человек, выбывших из строя по иным причинам. Если добавить эти потери к тем потерям, что перечислены в донесении штаба Воронежского фронта за период с 4 по 16 февраля, то последние возрастут до 28 534 убитых, 33 469 пленных и пропавших без вести и 77 239 раненых и больных.
Теперь количество пропавших без вести оказывается практически равно количеству советских пленных, захваченных войсками Манштейна в период осуществления операции «Цитадель» с 4 по 16 июля. Однако, по сведениям Л. Н. Лопуховского, до конца июля 6,4 тысячи человек, прежде числившихся пропавшими без вести, вернулись в части Воронежского фронта. Можно предположить, что не менее шести тысяч из числа вернувшихся пропали без вести до 16 июля. Тогда число тех пропавших без вести, кто попал в плен или был убит, сократится до 27,5 тысячи. Как минимум 7500 пленных не были учтены в официальных безвозвратных потерях штабом Воронежского фронта. Но вместе с тем представляется совершенно невероятным, чтобы в число пропавших без вести входили только те, кто попал в плен. Учет безвозвратных потерь в Красной армии был очень плохим. Погибшие красноармейцы, о смерти которых не было достоверных данных, зачислялись в пропавшие без вести.
Масштаб недоучета советских потерь хорошо иллюстрирует следующий пример. 5 июля 1943 года, к началу Курской битвы, войска Центрального фронта, которыми командовал Рокоссовский, насчитывали 738 тысяч человек и в ходе оборонительного сражения по 11 июля включительно потеряли убитыми и пропавшими без вести, согласно данным сборника «Гриф секретности снят», 15 336 человек и ранеными и больными 18 561 человека. К моменту перехода Красной армии в наступление на Орел, 12 июля, состав войск Центрального фронта почти не изменился: прибыла одна танковая и убыли две стрелковые бригады. Танковая бригада тогда по штату насчитывала 1300 человек, а в одной стрелковой бригаде было 4,2 тысячи человек. С учетом этого к началу Орловской операции Центральный фронт должен был располагать 697 тысячами человек личного состава. Однако, как утверждают авторы книги «Гриф секретности снят», в тот момент в войсках Рокоссовского насчитывалось только 645 300 человек. Значит, истинные потери Центрального фронта в оборонительном сражении под Курском были как минимум на 51,7 тысячи больше, чем утверждает официальная статистика. И это только при условии, что в войска Центрального фронта в ходе оборонительной операции не поступало маршевое пополнение. Если же такое пополнение поступало, то реальные потери должны были быть еще выше. Не могло же сразу такое количество людей дезертировать или просто исчезнуть неведомо куда, да еще в условиях ожесточенных боев и в безлесных курских степях!
Следует подчеркнуть, что основная часть недоучтенных советских потерь должна была падать на безвозвратные потери, прежде всего на пропавших без вести, так как раненых, поступавших в госпитали, считали гораздо более точно, чем погибших.
Еще будучи начальником штаба Донского фронта, генерал Малинин писал в нижестоящие штабы в период завершения Сталинградской битвы: «Просматривая ежедневно итоги дня о количестве уничтоженной живой силы и техники и захваченных трофеях, я пришел к выводу, что эти данные значительно завышены и, следовательно, не соответствуют действительности». Но точно так же занижались и потери собственных войск, особенно безвозвратные, в том числе и в донесениях войск Центрального фронта.
С учетом всего вышесказанного данные о потерях Воронежского фронта, содержащиеся в донесении его штаба, тоже оказываются заниженными, особенно в части безвозвратных потерь. Можно предположить, что в числе пропавших без вести погибших должно было быть как минимум столько же, сколько и пленных. Тогда истинное число пропавших без вести в составе Воронежского фронта в период с 4 по 16 июля можно оценить в 68 тысяч человек. В этом случае общие потери фронта в указанный период можно оценить в 133,4 тысячи человек, безвозвратные — в 86,1 тысячи.
Количество убитых советских солдат в период с 4 по 16 июля Манштейн оценил в 17 тысяч, а число раненых — как минимум в 34 тысячи. Получается, что он занизил оценки советских санитарных потерь в 1,4 раза, а безвозвратные потери — в 1,7 раза. Как отмечает Манштейн, в ходе «Цитадели» войска его группы армий потеряли 20 720 человек, в том числе 3330 — убитыми и пропавшими без вести. Данные Манштейна, возможно, занижают и немецкие потери, однако общий итог остается неизменным: в ходе Курской битвы немцы потеряли как минимум в пять раз меньше солдат и офицеров, чем советские войска.
Крайне неблагоприятным для Красной армии было также соотношение потерь боевой техники. Всего на северном фасе Курской дуги в период с 5 по 14 июля немецкая 9-я армия безвозвратно потеряли 88 танков и штурмовых орудий (в том числе 4 «тигра» и 19 «фердинандов»), а на южном фасе дуги в период с 5 по 17 июля войска группы армий «Юг» безвозвратно потеряли 190 танков, штурмовых орудий и САУ (в том числе 6 «тигров» и 44 «пантеры»). Войска Воронежского фронта в ходе оборонительного сражения под Курском с 5 по 17 июля безвозвратно потеряли 1886 танков и САУ. Это дает соотношение безвозвратных потерь в бронетехнике 10:1 в пользу немцев. Безвозвратные потери Центрального фронта в танках и САУ в ходе оборонительного сражения под Курском можно оценить в 410 танков. Вероятно, не меньшее число машин было повреждено. К этому надо добавить еще 28 безвозвратно потерянных САУ. Но эта оценка потерь дана без учета восполнения бронетехники. Такое восполнение к началу наступательной операции, если принять, что к этому времени вышло из строя около 800 танков, должно было составить порядка 500 машин. Если среди этих новых танков доля безвозвратных потерь была примерно той же, что и среди танковых соединений, задействованных на начало операции, то к 410 безвозвратно потерянным танкам надо добавить еще примерно 120 машин. Тогда общие безвозвратные потери бронетехники Центрального фронта в ходе Курской оборонительной операции можно оценить в 530 танков и 28 САУ. Соотношение с безвозвратными потерями танков и штурмовых орудий 9-й немецкой армии оказывается 6,3:1 в пользу немцев. Тем не менее это в полтора раза лучше показателя, достигнутого Воронежским фронтом.
