Новые польские власти не пользовались авторитетом у населения и творили еще больше эксцессов, чем советские солдаты. В том же докладе сообщалось:
«По заявлению самих поляков, большинство членов правительства неизвестно широким слоям населения. Они не знают по прошлой деятельности Берута, Осубку-Моравского, Гомулку и др. Но зато им хорошо известен Миколайчик. Сторонники Миколайчика делают все, чтобы выставить Миколайчика в самом лучшем свете. Все правительственные реформы, доказывают они, приняты благодаря Миколайчику. Благодаря ему же мир признал польское правительство. <…>
…Часть чиновников, дорвавшись до власти, хотела бы как можно быстрее разбогатеть. Эта часть без стеснения берет взятки. Бывший Президент города Гданьск за 3 дня набрал 24 тысячи злотых взяток. Взяточничество имеет большое распространение в милиции и жилищном отделе. Милиция вместо охраны спокойствия и порядка сама занимается грабежом. Все это вместе взятое вызывает сильное недовольство населения. Население считает ответственным правительство за все пороки государственного аппарата».
Бесчинства новых властей и советских солдат толкали поляков в ряды противников коммунистов. В докладе консульства в Гданьске отмечалось: «В районах Гданьска и Гдыни концентрируется большое количество реакционных и антисоветских элементов (АКовцы и члены групп НСЗ). Концентрация реакционных сил в этих районах объясняется тем, что Гдыня и Гданьск имеют постоянные и широкие связи с другими странами и в первую очередь с Англией, где в настоящее время находится большое количество реакционных польских элементов. По имеющимся у нас сведениям, в Гдыне организован „Связной центр“, в задачу которого входит осуществление связи с бывшим эмигрантским правительством. От него они получают директивы, листовки и воззвания.
В середине сентября в Гдыне распространялась листовка антисоветского и антиправительственного содержания, с гнусной клеветой на Красную Армию и польское правительство. Листовка призывала к убийству советских бойцов и офицеров и к взрыву памятников — бойцам Красной Армии. В листовке указывался случай взрыва памятника в Ченстохове и расценивался реакцией как пример „патриотизма“.
Несмотря на концентрацию АКовских групп в районе портов, особой активности с их стороны не заметно. Это, видимо, объясняется стремлением руководства подпольным движением сохранить силы от разгрома и подготовка этих сил для оказания помощи в случае высадки английского десанта в районах этих портов. Как ни странно, но АКовцы до сих пор живут надеждой на помощь извне, на английский десант.
Часть членов подпольных групп легализовались (по амнистии) и сейчас работают в государственных организациях, в армии и милиции. Выход их из подполья, видимо, не означал отказа от антиправительственной деятельности. Факты говорят о том, что они проводят большую антигосударственную деятельность и это им вполне удается. Так, например, отдел снабжения и финансовый отдел систематически задерживали выдачу продовольствия и зарплаты рабочим. Возмущенные рабочие решили объявить забастовку. Забастовка была намечена на 9 сентября. Она должна была охватить все предприятия Гданьска, Сопота и Гдыни. Враждебные элементы проводили работу обдуманно. Одна часть, работающая в учреждениях, своими действиями вызывала недовольство рабочих и населения, другая часть, играя на затруднениях, готовила забастовку. День 9 сентября был выбран потому, что в этот день должна была состояться торжественная передача военно-морских судов польскому правительству. Только вмешательство органов безопасности предотвратило забастовку. При проверке оказалось, что продовольствия было вполне достаточно для отоваривания карточек. Деньги для выплаты зарплаты рабочим были своевременно получены из Варшавы. <…>
…В армии и милиции служит большое количество лиц с темным прошлым (АКовцы и члены НСЗ). Эти элементы, имея оружие, часто используют его против наших бойцов и офицеров. Были факты, когда в Гданьске и Слупеке их жертвами становились наши бойцы и офицеры. Воеводское управление милиции, вместо того чтобы очиститься от всех подозрительных элементов, старается брать их под свою защиту.
Отдельные милиционеры занимаются также грабежом польских крестьян. Грабители часто выдают себя за советских бойцов.
В результате массовых грабежей крестьянства последние идут в группы АК и НСЗ. Надо полагать, что темные элементы, работающие на государственной службе, имеют задачу компрометировать органы власти, тем самым облегчая работу подпольным группам в деле вербовки крестьян в свои отряды. На днях была ликвидирована одна группа НСЗ в районе Тчева (Диршау), большинство членов которой были крестьяне, завербованные туда несколько месяцев тому назад».
Об эксцессах со стороны поляков по отношению к изгоняемому немецкому населению писал в своей книге уже знакомый нам С. Вогулов:
«В июле 1945 года в связи с одним служебным заданием я должен был объехать территорию Германии, отошедшую Польше. Вся эта территория была словно вымершей. Кругом пустынные села и города. Абсолютно никакой жизни. Поляки с исключительной жестокостью и поспешностью выгнали все немецкое население из родных и обжитых мест, причем немцы предупреждались, чтобы через двадцать минут они были готовы к уходу из своего дома и забирали с собой только то, что могут унести на себе. Ни коров, ни лошадей у уходящих немцев не было. Уложив на ручную тележку все, что можно было взять лучшего, немцы шли на западный берег Одера. Ни денег, ни хлеба. На границе все вещи снова проверялись и проверявшие забирали часы и другие драгоценности, случайно уцелевшие. Эти нахалы не гнушались взять мало-мальски сносный костюм, платье или обувь. С этим немецким населением поляки сделали то, что Гитлер сделал с евреями. Разница была только лишь в том, что поляки не расстреливали немцев, а просто зверски выгнали их и тем самым обрекли их на голодную смерть».
Впрочем, были и прямые убийства поляками изгоняемых немцев. Примеров этого можно немало найти хотя бы в книге американского историка Нормана Неймарка «Пламя ненависти: Этнические чистки в Европе XX века». Там, в частности, автор рисует яркую и трагическую картину страданий немцев, которые подверглись депортации с отошедших к Польше земель и из чешских Судет в 1945–1946 годах. Подробности этих депортаций до сих пор мало известны как российской, так и западной общественности. Как подчеркивает Неймарк, «воспользовавшись условиями войны и послевоенного перехода к миру как прикрытием, чехи и поляки поспешили свести старые счеты и изгнать немцев из своих стран».
Неймарк пишет: «Вдоль всей новой границы по Одеру и Нейсе были расставлены полицейские подразделения, в чьи обязанности входило обеспечение миграции немцев только в одном направлении — на запад, в советскую оккупационную зону Германии. „Что касается тех немцев, которые еще не уехали, — писал Гомулка, — для них нужно создать такие условия, чтобы они сами не захотели остаться“. В деле изгнания немцев польский коммунист Владислав Гомулка был вполне солидарен с антикоммунистом Станиславом Миколайчиком».
В данном случае Гомулка просто повторил слова Сталина, когда на Потсдамской конференции генералиссимус заявил западным союзникам, что поляки не изгоняют немцев, а просто создают им невыносимые условия для жизни. Разумеется, большую роль здесь играла месть за то, что полякам пришлось перенести в годы немецкой оккупации. В свою очередь, Сталину важно было направить ненависть поляков прежде всего против немцев, а не против Советского Союза, аннексировавшего восточные польские земли и силой насаждавшего в Польше коммунистический режим.
Рокоссовский в то время был в Польше. Маршал не мог не знать о проводившихся широкомасштабных «этнических чистках» немецкого населения. Неизвестно, как он к этому относился. Считал это «законным проявлением» мести? Или в душе осуждал, считал подобную политику бесчеловечной, но ничего не мог сделать? Боюсь, мы никогда не узнаем ответа на этот вопрос.
