– Наши кланы когда-то враждовали, – заметил Шигар.

– Древняя история – самая меньшая из наших проблем. Давай лучше валить отсюда, пока не явились «Юстициары».

Шигар посмотрел вокруг – на наутоланина, на другие трупы, на разгромленный дом. Дао Страйвер. Лима Зандрет. «Цинзия».

– Мне надо поговорить с наставницей, – объявил он. – Нужно ей сказать, что на Корусанте бесчинствует мандалорец.

– Ладно, – сказала девушка, нахлобучивая шлем. – Веди.

– Ты идешь со мной?

– Никогда не доверяй никому из клана Конши. Так всегда говорила мама. Если мы собираемся остановить войну между Дао Страйвером и «Черным солнцем», это надо сделать на совесть. Верно?

Шигар едва успел разглядеть ее улыбку, прежде чем лицо скрыл шлем.

– Верно, – сказал он.

ЭЛДОН АКС зализывала раны до самого Дромунд-Кааса.

Залечить телесные повреждения было легче всего. Многие царапины и порезы она оставила заживать естественным путем: как говорил учитель, быстро забытый урок – это плохо усвоенный урок. Остальные обработала с помощью аптечки, встроенной в кабину перехватчика, обойдясь без обезболивающего и анестезии. Боль ее не волновала и даже, наоборот, вполне устраивала.

Труднее будет залечить урон, нанесенный ее уверенности в себе, не говоря уж о перспективах карьерного роста. Дарт Крейтис об этом позаботится. Не важно, что до сего момента ее успехи в одиночных экспедициях были безукоризненны. Не важно, как ею довольны в Академии ситхов. Единственное, что имеет значение, – это успех.

Перехватчик ворвался в реальное пространство. Показалась угрюмая столица Империи – город Каас.

– Я убью тебя, Дао Страйвер, – поклялась Элдон Акс. – Или умру сама.

Как она и боялась, отчет прошел тяжело.

– Докладывай о поездке, – отрывистым тоном приказал учитель из медитационной камеры. Акс допустили к нему до окончания утреннего ритуала, и девушка знала, что ему это не по нраву.

Акс поклонилась и послушно начала свой рассказ. Учитель отдавал приказы с непреклонным желанием испытать ее готовность повиноваться. Она не дерзнула ослушаться, хотя и изо всех сил старалась скрыть свою неудачу.

Как раз во время этой поездки ее и нашел мандалорец. И именно эту встречу девушка старалась утаить от учителя, насколько это было возможно.

– Расскажи подробнее, – велел Дарт Крейтис, медленно поднимаясь из саркофага. Для более эффективной концентрации он не менее часа в день проводил в похожем на гроб коконе, куда не проникали ни свет, ни воздух, что вынуждало его рассчитывать исключительно на собственную внутреннюю энергию. – Ты не в полной мере объяснила причины своей неудачи.

Определить настроение учителя было невозможно. Его лицо являло собой маску, изрезанную глубокими морщинами, из которой на мир смотрели два кроваво-красных глаза. Тонкие как лезвия губы кривились в вечной ухмылке. Время от времени между ними мелькал язык – бледный, почти прозрачный, – словно пробовал воздух на вкус.

– Мне ли лгать вам, учитель, – сказала Акс, преклонив колени. – Когда я проникла во вражескую ячейку, моя личность была раскрыта, и мне пришлось защищаться.

– Раскрыта? – Бескровные губы дернулись. – Но я не чую мерзкого зловония джедаев.

– Да, учитель. Меня разоблачил другой – тот, чей народ был нашим союзником в войне против Республики.

Этот гамбит она придумала, чтобы свалить вину за инцидент на того, кто его устроил.

– Итак. – Дарт Крейтис вышел из саркофага. Его ступни опустились на пол со звуком, похожим на треск сухих листьев. – Мандалорец.

– Да, учитель.

– Ты билась с ним?

– Да, учитель.

– И он победил тебя.

Это был не вопрос, но нужно было ответить.

– Верно, учитель.

– И все же ты здесь. Почему?

Дарт Крейтис подошел к Акс. Сморщенная рука прикоснулась к ее подбородку. Ногти были похожи на древние кристаллы – холодные и острые. От учителя веяло смертью.

Акс посмотрела на его страшное лицо и прочитала неумолимый приказ: говорить правду.

– Он пришел не затем, чтобы сразиться со мной, – сказала девушка. – Так я считаю, хотя не вижу в этом смысла. Он назвал меня по имени. Он знал, кто я. Задавал вопросы, на которые я не знала ответа.

– Он допрашивал тебя? – Учитель нахмурился. – Император будет недоволен, если ты раскрыла какие-либо его секреты.

– Я бы предпочла принять медленную смерть от ваших рук, учитель. – Ответ Акс был совершенно искренним. Всю свою жизнь она училась мастерству ситхов. Империя была такой же частью ее жизни, как и световой меч. Она не собиралась предавать родину по прихоти банды заносчивых наемников, работавших на Империю, когда их это устраивало.

Но как донести эту правду до учителя, когда именно в этой критической точке ее история разваливалась?

– Он ничего не спрашивал об Империи, – сказала девушка, силясь вспомнить происшедшее. Напавший на нее мандалорец разоружил ее и обездвижил с помощью сети, которая сводила на нет все попытки освободиться. Дротик парализовал ее, оставив только способность говорить.

– Он не пытал меня. Я была ранена исключительно в ходе самозащиты.

Акс протянула руки, показывая Дарту Крейтису свои шрамы.

Учитель окинул их взглядом, в котором не читалось ни тени одобрения.

– Лжешь, – презрительно сказал он. – Ты хочешь, чтобы я поверил, будто мандалорец выследил ученицу ситха, допросил ее, не задав при этом ни одного вопроса об Империи, и отпустил на свободу?

– Пожелай я солгать, учитель, я бы придумала что-то более правдоподобное.

– Значит, ты лишилась рассудка. Как еще я могу это объяснить?

Акс опустила голову. Ответить было нечего.

Дарт Крейтис принялся мерить шагами квадратный притвор, в котором принимал посетителей. На стенах были развешены трофеи его многочисленных побед, в том числе разрубленные рукояти световых мечей и разбитые джедайские реликвии. Экспонаты в память о множестве побежденных ситхов отсутствовали. Хотя Дарт Крейтис внушал своим «коллегам» страх и уважение не только тем, что был сильнее, он не хвастал именами тех, кого убрал со своего пути. Его репутации было достаточно.

Среди учеников Дарта Крейтиса выживал лишь один из трех. Затаив дыхание, Элдон Акс подумала о том, не пришло ли ее время присоединиться к тем, кто не оправдал надежд учителя. Она прожила еще так мало – всего семнадцать лет! – но, пожелай учитель оборвать ее жизнь сейчас, она не стала бы защищаться. Это было бы бессмысленно. Он мог прихлопнуть ее как муху.

Дарт Крейтис остановился, снова повернулся к ней:

– О чем же тогда спрашивал этот твой мандалорец, если не о планах Империи?

Тогда вопросы сбили девушку с толку. Она и сейчас не понимала их смысла.

– Он искал какую-то женщину, – сказала Акс. – Еще он упомянул некий корабль. Эти имена ничего мне не говорили.

– Какие именно имена?

– Лима Зандрет. «Цинзия».

Внезапно учитель снова навис над ней. Акс судорожно втянула в себя воздух. Дарт Крейтис не издал ни звука. Холодная, сильная невидимая хватка на горле заставила ее выпрямиться, встать на цыпочки.

– Повтори эти имена еще раз, – прошипел учитель.

Акс не могла отвести взгляд от его глаз.

– Л-лима Зандрет. «Цинзия». Вы знаете, что все это значит, учитель?

Дарт Крейтис отпустил ее и отвернулся. Два быстрых жеста – и полуразрушенное тело с ног до головы облеклось в длинный развевающийся плащ, столь же черный, как и его душа. В руку ситха лег длинный, заостренный на конце посох.

– Больше никаких вопросов, – произнес Дарт Крейтис. – Идем.

Размашистым шагом он вышел из комнаты.

Элдон Акс сделала долгий прерывистый вдох и поспешила за своим учителем.

Сортировка и хранение информации на Дромунд-Каасе превратилась в процветающую отрасль, хотя и тщательно скрытую от посторонних глаз. Огромные «перевернутые небоскребы», врытые глубоко в плодородную почву джунглей, хранили в себе множество копий собранных за сотни лет документов, за сохранность которых отвечали десятки тысяч рабов. Вокруг входов раскинулись обширные комплексы зданий, обеспечивавшие наивысший уровень безопасности, какой только можно представить. В один из таких комплексов Дарт Крейтис и привел Элдон Акс.