Разведчик переглянулся с Потаннином, который расставил охрану у обоих входов, а оставшихся трех солдат – в стратегических точках внутри зала. Само присутствие военных вынудило нескольких завсегдатаев забрать выпивку и свалить подальше.

Джет Квазар обнаружился в темном углу. Он сидел, вытянув ноги на низком диванчике и запрокинув голову. Потрепанный дроид стоял рядом, будто охраняя хозяина. Стакан на столе перед пилотом был пуст. Завидя Улу, Джет повернул голову и смерил его тем же самым взглядом, что и в зале приема гостей.

– Клевый прикид, – заметил он.

Ула почувствовал, что краснеет. В качестве «официального» костюма Служба дипломатического снабжения предоставила лиловый мундир псевдовоенного кроя, украшенный бессмысленными эполетами и нашивками. Украшения удалось спороть, но с цветом костюма ничего поделать было нельзя, кроме как завернуться в серый плащ и надеяться, что так сойдет.

– Ты хотел со мной поговорить, – сказал разведчик, переходя к делу.

– Это мы еще поглядим, дружище. Ты угощаешь?

– Так это все, что тебе нужно было? Бесплатная выпивка?

– А даже если и так? В моем ремесле берут что дают.

– В каком еще ремесле?

– А ты не догадался? Жулик жулика видит издалека.

По спине информатора пробежал холодок. Что Джет имеет в виду? Что он знает о его настоящей роли? И что, собирается его шантажировать, вымогая деньги… или того хуже?

Джет усмехнулся и лениво почесал подбородок:

– От всех этих расспросов мне захотелось пить. Вот что: пошли своего вояку за парой «Ядер реактора», и тогда поговорим как уважаемые люди.

Выбора не было. Если Джет вдруг все-таки что-то знал, Ула не мог допустить, чтобы тот все разболтал в присутствии охраны.

Разведчик сделал заказ, и дроид потопал к стойке следом за Потаннином. Ула сел, стараясь не обращать внимания на дрожь в коленях.

– Чего ты хочешь?

– Я уже сказал, а ты заказал.

– Я не об алкоголе. Говори конкретно.

– Если сам не можешь догадаться, ты для меня бесполезен.

– Что это значит? – с негодованием спросил Ула, но, прежде чем с его языка сорвался язвительный ответ, его осенило. – Постой. Йима сказал, что ты оказал услугу Тассаа Бариш. Так какого ты тут сидишь и клянчишь у меня выпивку?

Джет молчал.

Ула тщательно сопоставил все, что знал об этом человеке, и разрозненные факты вдруг сложились в совершенно новую картину.

– Это твой корабль стоит на площадке, – сказал разведчик. – Тот, что поврежден взрывом. Ты заказал напиток контрабандистов. И жуликом ты назвал себя, не меня.

– Все политики – лжецы, – ответил Квазар. – Так говорит канцлер Джанарус.

Ула даже не улыбнулся.

– Ты тот пират, который нашел «Цинзию».

– Я предпочитаю называться капитаном по найму, – сказал Джет, – но да, это я. – Он отвесил шуточный поклон со своего диванчика. – Хатты своих друзей не забывают.

– Непохоже, чтобы ты наслаждался жизнью.

– А на что жаловаться? Мой корабль задержан, и я не могу покинуть дворец. Я в раю.

Ула наклонился через стол и прошептал ему на ухо:

– Так ты об этом меня хотел попросить? Если да, то у меня нет полномочий, чтобы…

Джет сделал знак молчать. Вернулся Потаннин с напитками. Кружки были огромными, а пойло – темным и жутковатым на вид. Джет поднял посудину, сдул искрящуюся пену и сказал: «За Республику!»

Ула повторил тост и сделал глоток. Ему показалось, будто горло прожег электрический разряд, который затем начал медленно детонировать в желудке.

– Все в порядке, сэр? – заботливо поинтересовался Потаннин.

– Да, сержант, – прохрипел Ула. – Оставьте нас ненадолго. Но далеко не уходите. На случай, если понадобится медик…

– Есть, сэр.

Охрана почтительно удалилась за пределы слышимости.

– Не привык к такому? – хитро улыбнулся Джет.

Ула вообще редко пил, но признаваться в этом не собирался.

– Я могу поговорить со своим руководством, если ты хочешь, чтобы тебя отсюда вывезли, но…

– Я пригласил тебя сюда не поэтому. Просто подумал: кто-то должен узнать, что на самом деле тогда произошло с «Цинзией» в Диком космосе.

Ула навострил уши:

– Я уже ознакомился с записью и просмотрел данные. Ты хочешь сказать, что это не все?

– Далеко не все. Пей и слушай.

Так начался долгий и путаный рассказ о соперничестве и предательствах среди контрабандистов. Поначалу Ула внимательно следил за повествованием. Джет был не простым контрабандистом, а капером на республиканской службе, прочесывающим окраины внутренних областей Галактики в поисках материальных ресурсов, которые стоило бы присвоить для пользы дела. Это было интересно по двум причинам. Во-первых, это подтверждало доклады о том, что Республика в самом деле докатилась до такой позорной практики. Кроме того, оказалось, что выставленные на торги предметы легко могли попасть прямо к республиканцам. На этот раз вмешательство хаттов сыграло на руку Империи.

Сам этот факт немного смутил Улу. Он считал, что цивилизованное общество не должно терпеть такого упадка нравов, такой коррупции. То, что Республика торговала с гангстерами вроде Тассаа Бариш, лишний раз доказывало, что враг не достоин править Галактикой… но как тогда относиться к Империи, если ей удастся поживиться благодаря тем же методам?

Мало-помалу разведчик стал терять нить рассказа. Кому какое дело до гнусного Шинко? Не все ли равно, может Джет Квазар покинуть дворец или нет? Какая разница, что новые хозяева использовали его и бросили, не собираясь делиться баснословной прибылью, которую рассчитывали заработать на аукционе? С какой стати он вообще тратит время на выслушивание всех этих слезливых жалоб?

Глоток за глотком Ула расправился с напитком. Джет к своей кружке почти не прикасался, что было немного странно. К тому времени, когда контрабандист закончил живописать печальный конец «Цинзии», у разведчика начало немного двоиться в глазах.

– Повтори-ка еще раз, – сказал он. Локоть почему-то все время съезжал со стола. – Про дипломомо… а, дипломатов.

– Они следовали с дипломатической миссией. Я спросил к кому, но они не ответили. Не удивительно ли? И Республика, и Империя хотят купить информацию о том, откуда они шли и что везли. Если «Цинзия» не направлялась на переговоры ни с кем из вас, тогда к кому же?

Вопрос интересный. Ула запомнил его, чтобы обдумать позже, когда пол перестанет раскачиваться.

– Потом, этот взрыв.

– Что взрыв?

– Ну, это был уже немного перебор, тебе не кажется? Но в то же время получилось не слишком эффективно. Казалось бы, уж если им так хотелось настоять на своем и геройски погибнуть, то следовало бы постараться сделать это как следует.

– Может быть. Очень может быть, – согласился Ула. – Но что, если они там спорили между собой? Если не все хотели взрываться? Я бы вот не захотел.

– Дельная мысль, посол, – сказал Джет. – Я об этом не подумал.

Уле начинал нравиться этот Джет Квазар, несмотря на то что у него откуда-то появилась вторая голова.

– Еще по одной?

– Погоди. – Контрабандист резко выпрямился. – Что-то неладно.

Ула посмотрел по сторонам. Он и не обратил внимания на то, как тихо стало в баре. Зелосианский оркестрик перестал дудеть. Посетители клевали носом над напитками, некоторые похрапывали. Даже бармен дрых, положив голову на стойку и слегка подергиваясь во сне.

На глазах у разведчика сержант Потаннин зашатался и мешком рухнул на пол.

Что-то тут не так, подумал Ула. Когда это охрана успела нализаться?

– Газ обах! – Джет с бластером в руке вскочил на ноги. – Хлам!

Потрепанный дроид моментально возник невесть откуда, его фоторецепторы ярко светились.

– Хорошо. Следи за дверью, я сейчас…

Сзади раздался резкий звук, как от удара хлыстом. Дроид закачался, его корпус окутали ярко-синие разряды энергии. Изнутри послышался жалобный гул, и автомат замер. Из его виска торчал ограничитель.

– Не шевелись, Квазар, – произнес справа от Улы усиленный вокодером голос.