– Хотите перемывать косточки покойному? – разочарованно хмыкнул Станислав.
– Если я и собираю сплетни, – я сделала вид, что обиделась на его последний вопрос, – то только для того, чтобы раскрыть очередное убийство. Если бы вы угостили меня кофе и ответили на несколько моих вопросов, то я была бы вам очень признательна.
– Ну конечно, пойдемте в мой кабинет. – Он, наверное, понял, что погорячился, и пытался загладить свою вину.
Что ж, тем легче будет вызвать его на откровенный разговор. Я прошла следом за Станиславом в комнату, которую он называл кабинетом. Там стоял длинный широкий стол, покрытый светлым пластиком, на котором лежали большие и маленькие лоскуты тканей самых разнообразных фактур и расцветок, огромные ножницы, портновские лекала и несколько видов пуговиц в прозрачных пластиковых пакетиках.
Станислав щелкнул рычажком электрочайника, стоявшего на широком подоконнике, сдвинул в сторону тряпки, лежавшие на столе, и поставил на освободившееся место две маленькие чашечки.
– Ой, да вы садитесь, – опомнился он, пододвигая мне стул. – А может, коньячку?
– Я за рулем, – ответила я, присаживаясь к столу. – Но если немного в кофе…
– Ага, я сейчас. – Он суетливо порылся в стенном шкафу, заваленном выкройками и лоскутами, и извлек оттуда трехзвездочный «Дагестанский».
Наконец, закончив мельтешить перед глазами, он сел за стол рядом со мной.
– Если вы не возражаете, начнем с вопроса: кому это было выгодно? – Я сделала глоток кофе и закурила.
– Если вы имеете в виду бизнес Замуруева, то скорее всего никому, – задумчиво произнес Станислав.
– А можно пояснее?.. – выпустила я тонкую струю дыма в потолок.
– Можно и яснее. – Он ненадолго задумался. – Этот бизнес, – он обвел рукой помещение, в котором мы находились, – требует довольно больших затрат, окупающихся очень нескоро, поэтому без спонсора здесь не обойтись. В данном случае нас спонсировал брат Лешкиной жены – Гришка Ложкин, слышали?
– Кажется, он занимается торговлей автомобилями, – вспомнила я.
– Да, – кивнул Станислав, – так вот, со смертью Лешки мы получили двойной удар – потеряли нашего ведущего модельера, имя которого уже было наполовину раскручено, и спонсора, который вряд ли будет продолжать нас спонсировать после смерти своего родственника. Конечно, незаменимых людей нет, есть талантливые модельеры, может быть, и спонсор найдется, но к тому времени, как это произойдет, мы скорее всего просто перестанем существовать как Дом моделей.
Он грустно посмотрел в пустую чашку и, плеснув туда коньяку, залпом выпил его. Мне стало жаль его, и я попыталась его успокоить:
– Не стоит так отчаиваться, по-моему, у вас прекрасные сотрудники, выкрутитесь как-нибудь, всем сейчас не просто.
– А-а, к черту! – Он резанул воздух рукой. – Сдернуть бы из этой гребаной страны…
– Нет ничего невозможного, Станислав… – Я легонько похлопала его по плечу. – Так, значит, смерть Алексея была вам невыгодна, а врагов у него не было?
– Смотря кого считать врагами, – философски произнес Станислав. – Завистники, наверное, были, а явных врагов я что-то не припомню. Конечно, Ирке могло не нравиться, что Лешка погуливал от нее, но не настолько уж она ревнива, чтобы из-за этого пойти на убийство.
– Кстати, вы были вчера за кулисами перед выходом Алексея?
– Я следил за выступлением из-за кулис, Алексей там тоже суетился: то выбегал к сцене, то снова заходил в свою комнату.
– Говорят, что его отравили стрихнином, нашли ампулы.
– Слышал. – Станислав покачал головой. – Яд подсыпали в бокал с шампанским, Алексей к нему периодически прикладывался для снятия напряжения. Видно, кто-то зашел в комнату и вылил яд в бокал, когда там никого не было.
– Кто-то мог видеть, как убийца заходил в комнату…
– Да туда кто только не заходил.
– Станислав, а как вы думаете, Гриша Ложкин знал, что Замуруев изменял его сестре?
– Не знаю, он и его ребята периодически бывали здесь и о чем-то беседовали с Лешкой, но я ни разу не присутствовал при их разговорах и не знаю, что они обсуждали.
– Может быть, финансовые вопросы? – предположила я.
– Может, и финансовые. – Станислав налил себе коньяку. – Хотите еще кофе?
– Не откажусь.
Станислав подогрел воду и наполнил мою чашку.
– Пожалуйста. – Он добавил коньяку и пододвинул чашку ко мне. – Хотите еще что-нибудь узнать?
Я закурила сигарету и, закинув ногу на ногу, спросила:
– Ложкин был на вчерашнем показе?
– Конечно, он таскался на все Лешкины шоу и всегда сидел в первом ряду как спонсор, вы, наверное, видели его рекламу в зале.
– «Сервис-авто»?
– Ага, одна из самых крутых фирм в городе.
Он снова опорожнил свою чашку, глаза его немного затуманились.
– Может быть, перейдем на «ты»? – осмелев, спросил он.
– Не возражаю, – поддержала я его порыв, – если подскажешь мне, где я могу найти Ложкина.
– Его контора располагается на третьем этаже комплекса «Звездный», – Станислав предупреждающе посмотрел на меня, – но я бы тебе не рекомендовал соваться к нему с расспросами.
– Почему это? – с тревогой поинтересовалась я.
– Мафиози не любят, когда посторонние суют нос в их дела. Я Лешке давно советовал сменить спонсора, но он меня не послушал.
– Так ты все-таки считаешь, что Ложкин причастен к его смерти?
– Ничего я не считаю, но сам бы я такого спонсора иметь не хотел.
– Почему?
– Да что ты все заладила, почему да почему! – вспылил Станислав. – Потому что оканчивается на «у».
– Если бы ты мне высказал свои соображения по этому поводу…
– Ладно, – он резанул воздух рукой, – я тебе скажу. Если Ложкин причастен к смерти Замуруева и если он узнает, что ты копаешься в этом деле, он тебя даже предупреждать не станет, просто прикажет своим гоблинам грохнуть тебя и закопать где-нибудь на Кумыске. А мне бы этого очень не хотелось – ты хорошая девушка и, честно говоря, сразу мне понравилась. Так что подумай хорошенько, нужны ли тебе неприятности.
– Ты что, хочешь запугать меня? – Я достала из пачки сигарету.
– Просто объясняю тебе ситуацию. Не забывай, в какой стране ты живешь.
– Так ты что, считаешь, что нужно оставить все как есть?
– Пусть этим занимается милиция.
– А если милиция не найдет убийцу?
– Тебе-то это зачем надо?
– Значит, по-твоему, пусть преступник гуляет на свободе?
– По-моему, расследованием должны заниматься профессионалы.
– Многие преступления раскрываются журналистами. Неважно, кто найдет убийцу, лишь бы посадить его в тюрьму.
– А если журналисту это будет стоить жизни? – Станислав разошелся не на шутку.
– Не будем о мрачном. – Я сделала несколько глотков кофе. – Я не такой человек, чтобы останавливаться на полпути, так что не отговаривай меня. Мне не нравится философия всепрощения – это прерогатива убогих или очень сильных людей. Ни к тем, ни к другим я себя не отношу, но если я могу что-то сделать, чтобы жизнь в нашей стране стала немного лучше, я сделаю это.
– Да-а, – протянул Станислав, подперев голову рукой, – пафоса – хоть отбавляй, а если копнуть поглубже – ты просто гоняешься за очередной сенсацией для своей газеты.
Я медленно поднялась со стула. Волна праведного гнева ударила мне в голову. Самое главное, что отчасти он был прав, но меня уже понесло.
– Знаешь что, Стасик, – я посмотрела на него сверху вниз, – мне показалось, что ты приличный парень, а на деле получается, что ты… – Я запнулась, подбирая подходящее определение, и бросила ему: – Ты дерьмо и навсегда останешься им.
Направляясь к выходу, я надеялась, что он остановит меня и мы урегулируем непредвиденную ссору. Никто меня не остановил.
– Ну и черт с тобой, – сказала я. – До свидания, – проходя мимо Валентины Дмитриевны, кивнула я ей.
Глава 3
В течение целого часа я корила себя за несдержанность, проявленную мной при разговоре со Станиславом. Я читала себе разные проповеди и испытывала настоящее чувство стыда. «Уж не больно ли ты высокого мнения о себе? – мысленно спрашивала я себя, направляясь в редакцию. – Может, бросить все это, ограничиться газетными буднями, деловито подписывать бумаги, слушать доводы Кряжимского, пить кофе и подсчитывать прибыль?