Григорий Ильич и сопровождавший его молодой чекист услышали звон разбиваемого стекла как раз тогда, когда снова выскочили в коридор, убедившись, что в мужском туалете не прячутся враги народа – и вообще никто не прячется. Стекольный грохот тотчас повторился; ясно было, что самозванец, которого они преследовали, добрался до второй оконной рамы.

– Быстро туда! – прокричал Семенов.

Его подчиненный высадил плечом – вырвав с мясом щеколду – дверь с буквой Ж, и оба они бросились к выбитому окну. Рискуя изрезать себе лица, сотрудники НКВД одновременно выглянули наружу, и в коротко подстриженной траве под окном увидели очки, поблескивавшие золочеными дужками. Их наглого обладателя нигде видно не было.

– Куда ж этот гад делся? – вопросил молодой чекист, крутя головой.

– Никуда не денется! – заверил его Григорий Ильич и прокричал таким голосом, что он него задрожал и вывалился их рамы один из уцелевших фрагментов стекла: – Дутлов, сюда! – Дутловым звался второй конвоир, отправленный комиссаром госбезопасности к черному ходу здания.

Громогласность как раз и подвела Семенова. В момент, когда он завопил, за его спиной скрипнула дверь уборной, но ни сам Григорий Ильич, ни его подчиненный этого не услышали. Скрябин, прятавшийся в углу за распахнутой дверью, беспрепятственно выбрался в коридор и бесшумно проследовал к противоположному его концу: к тому самому черному ходу, возле которого только что находился бравый Дутлов, теперь покинувший свой пост и по газону устремившийся на зов своего начальника.

Что произошло бы, если б Семенов не попался на уловку с разбитым стеклом и выброшенными очками, если бы всё-таки заглянул в угол за дверью? Об этом Коле не хотелось даже думать.

Он перебрался через кирпичную ограду кинофабрики, растрепал ладонью гладкий зачес у себя голове и сразу утратил свою официальную солидность. Узнать самозванца теперь смог бы только тот, кто хорошо его рассмотрел, а таких, как Николай надеялся, на кинофабрике не было. Ради конспирации он выбросил бы, не пожалел, и свою кожаную папку, но в ней лежали добытые улики: коробка с кинопленкой и, главное – фотоснимки, один из которых запечатлел лучезарно улыбавшуюся молодую женщину с маленькими сережками в ушах. Ну, не в руках же было тащить её распадавшийся на части портрет?

Как он пришел к мысли совершить то, что еще совершил, Николай и сам не знал. Должно быть, после посещения кинофабрики он был слегка не в себе. Шагая вдоль беленой кирпичной ограды, он почти против воли бросил взгляд в сторону «воронка», а затем, поколебавшись мгновение, развернулся и направился к нему.

Скрябин знал, что все три чекиста побежали на кинофабрику, и, стало быть, при задержанном остался один только шофер.

Как раз тогда, когда Николай подошел к «воронку», Семенов и его подчиненные, сделавшие пять или шесть пробежек вокруг административного корпуса, пришли к очевидному выводу: самозванец каким-то образом обвел их вокруг пальца. Двое молодых чекистов принялись яростно браниться, но сам Григорий Ильич занялся другим.

Комиссар госбезопасности извлек из травы золоченые очки и начал крутить их в руках, оглядывая так внимательно, словно это был артефакт из древнеегипетской гробницы. Со стороны могло показаться, что Семенов пытается невооруженным глазом обнаружить на них отпечатки пальцев. Но, во-первых, он сам смазал бы их, пока вертел очки, а во-вторых, никаких отпечатков там не было. Сбежавший самозванец озаботился тем, чтобы их стереть – и Семенов знал это еще до того, как злополучные очки поднял.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.