— Великий сыщик в данный момент работает над почти неразрешимой головоломкой, — с ходу включился в игру Декок.

— Поведай же мне о горестях своих! — с энтузиазмом воскликнул Клаассен. — Обожаю головоломки!

На секунду Декок почти забыл о больных ногах.

— Что бы ты сказал о трупе в Джентльменском канале, дамской сумочке у двери подъезда на Брюер-канале, машине на Императорском канале и чемодане в Амстердамском лесу? — спросил он.

— «Мусорщик идет на охоту»![3] — тотчас отозвался Клаассен.

Декок невольно рассмеялся.

— Да, в самую точку! Как раз на это и похоже. Только сейчас на дворе восьмидесятые годы и зима, а не лето двадцатых — тридцатых. Но шутки в сторону, дело очень серьезное! Выслушай лучше, что мне от тебя нужно.

— О'кей, босс, — с каменной физиономией отозвался Клаассен, отлично зная, что Декок ненавидит это выражение. Инспектор терпеть не мог, когда его называли боссом, и этого хватило бы, чтобы вывести старика из себя. Но на сей раз Декок не только не обратил внимания, но даже весело прыснул.

— Отлично! — похвалил он. — Приятно видеть такое рвение. Так вот, я хочу, чтобы ты отправился на Центральный вокзал и нашел официанта или официантку, обслуживавших клиентов ресторана на первой платформе вчера между шестью и девятью вечера. — Выдвинув ящик стола, он достал оттуда фотографию Эллен. — Спроси, не помнят ли они эту девушку. Если да, то, скорее всего, скажут тебе, что с ней был симпатичный солдат. Возможно, кто-то слышал обрывки разговора. Постарайся выяснить, когда девушка и солдат вышли из ресторана, вместе или порознь. Короче, мне нужны любые сведения об этих двоих.

— Это все?

— Нет, кое-что еще. Когда закончишь с вокзалом, поезжай на бензоколонку на Мэйн-Форт-вэй. Постарайся отыскать механика, дежурившего вчера в девять-десять вечера. По идее, приблизительно в это время он ремонтировал обогреватель машины. Узнай, что механик помнит о водителе, не выписал ли он ему квитанцию и как тот расплачивался. К примеру, вытаскивал ли тот бумажник или достал деньги просто из кармана. Усек?

— От и до.

— Потом возвращайся сюда. Если меня здесь не будет, дождись. Возможно, ты мне снова понадобишься.

— О'кей, босс.

И вновь Декок решил не обращать внимания на ненавистное выражение.

— И спасибо за кофе.

Клаассен с ухмылкой удалился. Не успела за детективом закрыться дверь, как зазвонил телефон. Инспектор тотчас узнал голос Тома Вайка.

— Я сделал то, что вы велели, — начал докладывать он, — то есть побывал у госпожи Вайнгартен. Провел с ней несколько часов.

— И?..

— По правде сказать, мне это нелегко далось! Она была не очень-то разговорчива. Каждое слово пришлось чуть ли не клещами вытягивать. Заявила, будто ничего не знает о мужчинах Эллен. Но я проявил настойчивость и сказал, что Эллен ни за что не разорвала бы помолвку просто так. Обязательно должна быть какая-то причина. Скорее всего — человек.

— Так, и что же?

— В конце концов, изрядно поломавшись, госпожа Вайнгартен рассказала мне долгую историю о себе. Как она приехала в Амстердам молодой, наивной и неопытной девочкой. Как она получила работу в конторе. Как узнала мужчин. Как встречалась с теми, кто делал вид, что любит ее. Как она…

— Да-да-да! — нетерпеливо перебил Декок. — Но с какой целью она все это рассказывала? Чем закончился ваш разговор?

На другом конце провода повисло неловкое молчание.

— Вы знаете, что у Фемми есть ребенок? — после продолжительной паузы спросил Том.

— Да, я в курсе.

— А знаете, от кого?

— Нет.

Том Вайк вновь помолчал, на сей раз недолго.

— От господина Дольмана.

— Что?! — Инспектор рывком скинул со столешницы ноги.

— Да-да, от него самого. Госпожа Вайнгартен с ним встречалась. Тайно, само собой, поскольку господин Дольман женат и у него есть дети.

— Что она сказала об Эллен?

— Ничего.

— Эллен встречалась с Дольманом?

— Фемми и об этом не сказала ни слова.

— А вы спрашивали?

— Да, конечно.

— И?..

— Госпожа Вайнгартен… она ответила, что мне известно уже достаточно.

Декок закусил нижнюю губу. Мозг заработал с предельной скоростью. Дремотное состояние как рукой сняло. Детектив почувствовал себя свежим и энергичным.

— Где вы сейчас?

— В баре неподалеку от Гудзон-стрит.

— Как давно вы ушли от госпожи Вайнгартен?

— Около получаса назад. Я звонил вам несколько раз, но все не мог застать.

— Да-да, — пробормотал инспектор и умолк, лихорадочно соображая. — Послушайте, Том, возвращайтесь к Фемми, — наконец распорядился он. — Немедленно! Надеюсь, она еще дома. Если да, оставайтесь у нее. И никуда не уходите, пока не появится кто-нибудь из нас.

— А если ее нет?

— Тогда сразу же звоните. Все понятно?

— Так точно, господин Декок.

Инспектор, опустив на рычаг трубку, по обыкновению потер лоб. «Как хорошо, — подумал он, — что мне пришло в голову послать к Фемми этого парня». Декок с самого начала чувствовал, что она чего-то не договаривает, скрытничает и таится. Слишком явно держит рот на замке. Впрочем, из нее и сейчас удалось вытянуть всего ничего. Придется снова побеседовать с этой девушкой, и куда менее обходительно, чем в прошлый раз. Вдобавок разговаривать они будут здесь, в дежурке, на территории инспектора и в привычном для него окружении. Вести себя Декок решил как угодно, но только не мягко. О чем она вообще думает, эта сопливая девчонка? У него нет времени играть в игрушки! Он не может позволить себе никаких проволочек. Это убийство, а не кража носового платка, в конце концов!

И вновь инспектора оторвал от раздумий телефонный звонок. Это Венсдорп связался с ним по внутренней линии.

— К тебе поднимается Хенки.

— Отлично! Клаассен уже ушел?

— Нет, еще здесь, как раз одевается.

— Задержи его! Я сейчас спущусь.

Инспектор швырнул трубку на рычаг, нахлобучил на голову шляпу и на ходу схватил плащ. Выскочив в коридор, он едва не столкнулся с Хенки.

— Торопитесь?

Декок хмыкнул:

— Дождаться не могу, когда ты покажешь нам эту свою машину!

Карманник пожал плечами.

— Да чего там особенного?!

Маленький автомобильчик Декока петлял по узким переулкам Старого города. Двигался он медленно, поскольку центр Амстердама куда лучше приспособлен для юрких ручных тележек и конных экипажей, катающих туристов. Хенки сидел рядом с инспектором, положив на приборную доску сжатые кулаки. Костяшки его пальцев побелели от напряжения.

С незапамятных времен основным средством передвижения по городу был водный транспорт. А сейчас, несмотря на то что набережные вдоль некоторых каналов расширили, свободное пространство очень быстро захватили машины. Декок вовсе не жалел о старых дорогах, но и нашествие автомобилей его не радовало.

Детектив попробовал освещение, прорезая темноту лучами фар. Хенки, явно пытавшийся сделать все возможное, чтобы его никто заметил, с наигранным любопытством изучал всевозможные кнопки, ручки и верньеры полицейской рации. Однако мысли карманника текли в известном направлении.

— Знаете, — начал он, стараясь казаться беспечным, — я еще ни разу в жизни не сидел на переднем сиденье полицейской машины. Всегда только сзади, да еще с браслетами на запястьях.

Декок улыбнулся.

— Что ж, в таком случае считай, что тебя повысили.

На углу Сент-Олоф-алли Декок остановился и, кипя от нетерпения, подождал, пока одинокий пьяница не перейдет дорогу. Затем он неправильно переключил передачу, и машина, трогаясь, так и подпрыгнула на месте.

— Я вот все жду, когда ты созреешь для того, чтобы подыскать себе нормальную работу, — как бы невзначай обронил детектив.

Ловкач осклабился.

— Как только дело касается работы, выясняется, что у меня обе руки левые.

Декок пожал плечами.

— Насколько я помню, по профессии ты механик, а значит, в любую минуту можешь найти хорошее место. Да таким мастерам цены нет! Получал бы приличное жалованье, оплачиваемый отпуск, всевозможные премии и льготы… Нашел бы хорошую женщину, завел семью… Когда твоя престарелая матушка скончается, ты останешься совсем один.