За свою короткую жизнь Басс совершил и другие открытия, помимо установления островного характера Тасмании. Он обнаружил уголь к югу от Сиднея, описал анатомию вомбата, так как первым анатомировал его. О существовании вомбатов узнали от моряков, потерпевших кораблекрушение у острова Презервейшн. Одного вомбата привезли в Сидней незадолго до поездки Басса на острова в 1798 г.
Басс принадлежал к людям, положившим начало Австралии и во многом определившим ход ее развития.
Такие моряки — искатели приключений, как Басс, не только открыли континент, но и первыми исследовали его, управляли им, защищали и положили начало новому государству. Первым и самым крупным из них был капитан Дж. Кук, затем капитан Артур Филлип, который стал здесь первым губернатором. За ним следовали губернаторы Хантер, Кинг, Блай — все офицеры британского военно-морского флота. Я уже не говорю о таких мореплавателях, как Флиндерс, Джон Хейс, капитан Джеймс Келли. Если они и не были офицерами военноморского флота, то принадлежали к морской пехоте, как, например, Коллинз и Артур.
Память о британском военно-морском флоте живет в Австралии в названиях островов, мысов, проливов. Капитан Кук открыл такое их количество, что ему не хватило имен даже самых младших по чину офицеров, и он назвал один из островов Большого Барьерного рифа именем своего виноторговца — Линдермана. Более того, память о флоте живет в сердцах и душах австралийцев. Поэтому так тяжело пережили они постигшее их разочарование, когда щит, защищавшей континент в течение полутора столетий, был разбит в дни падения Сингапура. И не королевский флот, а Соединенные Штаты вступили в бой с новыми силами Азии в битве в Коралловом море. Глава, начавшаяся приходом корабля Кука «Индевр» в Ботани-Бей, закончилась гибелью «Рипальса» и «Принца Уэльского» у берегов Малайи.
Перт
В большинстве городов реки — либо транспортные магистрали, либо канализационные каналы. Перт — единственный современный город, который я могу припомнить, где река — украшение города, как, очевидно, когда-то обстояло дело в Венеции. Река Суон пересекает весь город. Через нее перекинуто несколько мостов. Днем она сверкает на солнце, а ночью отражает мириады звезд. Однажды вечером я проезжала по одному из мостов и была потрясена драматическим сочетанием цветов: полосы багрового и оранжевого, пересекающие небо, отражались в водах реки ожерельем городских огней. Очарованная, я буквально задохнулась от восторга, тогда как водитель такси лишь бросил взгляд и равнодушно махнул рукой:
— А, это у нас вместо заката.
Старая часть города, где расположено много красивых зданий в викторианском стиле, отвернулась от реки. Можно пройти по шумным улицам и даже не заметить ее присутствия. Но стоит свернуть в сторону, как перед вами откроется голубая ширь с зелеными берегами, покрытыми травой и деревьями. Воздух чист, прозрачен, и вас охватывает чувство веселья и радости, столь редкое в городах. Этому способствует как средиземноморский климат, так и, частично, то обстоятельство, что все заводы тяжелой промышленности выведены в город-спутник Куинана.
Первым таким предприятием, переехавшим в город-спутник, был огромный нефтеочистительный завод, за ним последовали металлургический, цементный, завод по производству удобрений. Часть их — крупнейшие в Южном полушарии. Город-спутник производит потрясающее впечатление — огромный индустриальный комплекс, который был заложен на пустом месте всего лишь четырнадцать лет назад. С моей точки зрения, одной из наиболее привлекательных сторон этого города является то, что он оттянул из столицы дым, копоть, шум и вообще все то уродство, которое неизбежно сопутствует промышленности. Куинана дал возможность Перту стать городом-садом и сохранить воздух чистым и свежим. И как это великолепно! Белые здания остаются белыми, небеса и река голубыми, аромат цветов и деревьев не глушат испарения промышленных махин. Воздух словно звенит от счастья.
Над северным берегом реки возвышаются современные башни из стекла и бетона. Выглядят они здесь как-то очень к месту. С их вершин открывается изумительный вид на город, вьющуюся реку и ее долины. На территории в тысячу акров расположен парк, частью которого является ботанический сад. Находясь в нем, вы чувствуете себя в сотнях миль от всего городского, так как природа, животные и птицы сохранены в своем естественном виде. За время короткой прогулки среди эвкалиптов я видела зеленых, голубых и желтых попугайчиков; медососа, ныряющего в цветок; желтохвостую птицу-носорога; славок, крапивников и по крайней мере еще с десяток представителей других видов. И все это — лишь за каких-нибудь полчаса!
К югу от реки Суон простирается собственно Перт — весь в кипении цветов и зелени. Это поистине город садов, вьющихся растений и субтропических кустарников. Цвели олеандры, полыхали бугенвилии; дурманящий аромат исходил от красного жасмина. Вряд ли нашелся бы здесь хоть один дом без цветочной клумбы — циний, бегоний, астр, шалфея. Огромные клумбы голубых и розовых гортензий, неистовствующих африканских лилий, георгинов величиной с тарелку, вьющегося дурмана и вьюнка пурпурного. И повсюду розы. Разбрызгиватели крутятся день и ночь, недостатка в воде нет. Вероятно, и в этом городе есть люди, которые не любят сады или хотя бы равнодушно к ним относятся, но их давно поглотили садоводы-любители. Очевидно, бывают дни, когда идет холодный дождь и дует ветер, когда река перестает сверкать, с деревьев капает, все пребывают в плохом настроении. Но я была здесь летом, когда сияло солнце, сады стояли в цвету, все радовало глаз, а жители Перта, во всяком случае на первый взгляд, казалось, все пребывали в хорошем настроении. Без сомнения, Перт обладает всем необходимым для города. Он насчитывает более полумиллиона жителей, как раз то количество, которое дает городу возможность перерасти провинциализм, но не терять своей индивидуальности. В этом городе еще можно проехать на машине и найти место для стоянки.
В течение многих лет жители Восточной Австралии презирали своих западных соседей. Последние были отрезаны от остального материка тысячами миль пустыни, и большинство австралийцев не знало и знать не хотело о том, что происходит в Перте. Назначение в Перт воспринималось как ссылка. Огромный, малоразвитый штат мучился от недостатка капиталовложений. Что-то от этого прежнего отношения осталось еще и сейчас. Когда я отметила отличное состояние дороги, по которой мы проезжали, мой спутник сказал:
— Проклятые деньги викторианцев. — Потом рассмеялся и добавил: — Никому не нравится жить подачками.
Политическая история Западной Австралии — это серия попыток держаться подальше от федерации, выйти из ее состава и организовать самостоятельное государство внутри того, что в те дни входило в состав Британской империи.
Но это все в прошлом. Не то чтобы западные австралийцы полюбили восточных или даже стали к ним просто прилично относиться. Нет. Дело в том, что Западная Австралия заняла достойное место в стране. Для этого есть много причин, среди которых надо выделить три.
Первая — Австралия перестала быть окраиной Европы, колонией на другом конце света, а возродилась как крупная держава. Когда-то ее отделяло от цивилизованных центров две с половиной тысячи миль, сейчас же она приблизилась к ним ровно на столько же. Ближе к рынкам, в первую очередь к большим и растущим рынкам Азии. Одно это уже притягивает на запад страны капитал, промышленность и рабочие руки. На улицах Перта много лиц азиатского происхождения, часто видишь их в университете[78].
Вторая причина состоит в том, что на Западе, в этой суровой и ненаселенной земле, были открыты богатейшие залежи железной руды и бокситов. Причем богатейшие не только с точки зрения Южного полушария, но и всего мира. Открытие это совпало с развитием техники, что дало возможность их разработки с минимальными затратами. Западная Австралия вот-вот взорвется в экономическом буме и направит струю своих минеральных богатств в Азию.
