Таня нашла Манюню во дворе ее дома. Девушка-ровесница Танюши развешивала свежевыстиранное белье и не заметила подкравшуюся со спины подругу.

— Бу! — Татьяна схватила подружку за бока, напугав ту до смерти.

— Танька! — завопила девушка, отдышавшись. — Имей совесть! Не успела приехать и сразу же чуть меня не угробила. Ты когда приехала?

— Да около часа-двух назад, — ответила Татьяна и, выхватив из рук подружки прищепку, закрепила провисающую простыню на веревке.

— Пойдем в дом, — пригласила Маня Танюшку. — Вот только белье доразвешиваю.

— Я тебе помогу, — проявила энтузиазм гостья.

Девушки в четыре руки довольно быстро расправились с работой и скоро уже шли пить чай с пирогами и вареньем.

Сергей лениво потянулся и перевернулся с живота на спину. Здесь, в отличие от города, небо было бескрайним и бесконечно голубым. Легкие, белоснежные облачка принимали причудливые формы и смотреть на них можно было всю оставшуюся жизнь, и ничуть не заскучать. Сорвал травинку из тех, что не успел примять, когда устраивался прямо на траве. Покрутил в пальцах и скупо улыбнулся муравью, споро перебиравшему лапками и пытавшемуся найти дорогу обратно — с травинки в муравейник. Сергей тряхнул травинкой, насекомое упало на землю и мужчина прикусил зеленый стебелек. Прищурившись, баб Анин внук вернулся к прерванному занятию — наблюдению за облаками, бегущими по небу. Он прекрасно знал, что следовало бы подняться и продолжить поиски, но так не хотелось никуда спешить, рваться в бой. Хотелось просто отдохнуть от напряжения последних дней. Клад никуда не денется, времени вагон. Никто Серегу не ждет в городе еще, по-крайней мере, месяц. Да и не знает никто об истинной причине его спешного отъезда.

Звонкий смех отвлек его от ленивого, неспешного размышления о жизни своей нелегкой. Сергей снова перевернулся на живот, приподнял голову и ему открылась любопытная картинка. "Интересно, мужики тоже это видят?" — подумал он и усмехнулся. Бесплатный стриптиз, который устроили две девчонки у реки — та часть мозаики, которой как раз не хватало, чтобы настроение и так бывшее неплохим, стало заоблачно прекрасным. Усмехаясь, он смотрел на то, как девушки поскидывали одежку, оставшись в купальниках. Потом, одна за другой, зашли в речку.

— Ну, ну, пловчихи, — шальная мысль заставила мужчину беззвучно рассмеяться.

Серега, пользуясь тем, что за кустарником его сложно разглядеть, приподнялся на коленях и быстро стащил с себя футболку и шорты. Обошел кустарник, в котором скрывался до этого, так, чтобы до последнего быть не в поле зрения двух дурех. За их счет он собирался не хило поразвлечься.

Вместе с Манюней Таня забежала к себе домой — возможность успокоить бабулю и показать, что ее распоряжения выполняются, да переодеться. Джинсы сами по себе удобная и функциональная одежда, но ближе к полудню явно в них было бы жарко. Купальник, шорты, полотенце и легкие, летние шлепки. Топик поверх, волосы стянуть в привычный пучок. Девушка собралась очень быстро и скоро подружки бодро двигались к реке. По дороге Манька успела все уши прожужжать Танюше про мужиков, приехавших на джипах. Что, мол, они целыми днями где-то мотаются, их толком никто в деревне и не видит. Только время от времени Сергей Иваныч, баб Анин внук, что-то по хозяйству делает. Забор там чинит, крышу ремонтирует. И все его охранники ему в этом помогают. А так, на охоту, вроде как ходят.

— Дался вам этот мужик, — недоуменно покачала головой Татьяна. — Ну, приехал, ну охотится… И что из того?

— А то, что они с охоты очень редко с добычей приходят, — возразила упрямая Манюня, упорно не желая понимать намеков и продолжая мусолить поднадоевшую подруге тему. — А места у нас богатые. Как же они охотятся тогда?

— Думаю, если бы он приехал как все, на маршрутке, без охраны и золотых часов, столько внимания ему не уделялось бы, — насмешливо заметила Татьяна и, прищурившись, окинула раскинувшуюся у ног речку мечтательным взглядом.

— Все равно бы говорили, — ответила Манюня, спускаясь по обрыву вслед за подругой к реке.

Таня набрала в ладошки воды и плеснула в сторону подружки. Та взвизгнула и рассмеялась.

— Танька! — воскликнула она возмущенно. — Вот возьму и утоплю в отместку!

— А ты попробуй догони! — Татьяна тоже рассмеялась.

Потом стянула топик и скинула шорты, очки полетели в кучку одежды, к полотенцу. Подруга последовала ее примеру. Вода, на диво теплая — в этом месте река была неглубока и хорошо прогревалась летним солнцем — приятно скользила по телу, расслабляя и заставляя чуть ли не мурлыкать от удовольствия.

Один гребок, второй, третий. Татьяна и сама не заметила, как заплыла почти на середину неширокой речки. Вода была мутновата, не хватало ей прозрачности горных рек. Но девушку вполне устраивала и такая купель. По ногам Тани скользнуло что-то холодное и мерзкое. Девушка взвизгнула и замолотила руками по поверхности воды. Испуг сделал свое дело, Татьяна успела пару раз хлебнуть воды. Еле удержалась на плаву и очень быстро поплыла к берегу, мысленно проклиная подругу. Девушка была уверена, что, наверняка, это проделки Маньки и собиралась той отомстить. Правда, прежде следовало отдышаться на берегу. Девушка успела сильно испугаться, поэтому как-то даже не подумала о том, что Манюня сейчас от нее далековато, чтобы такие штуки откалывать. И мести не суждено было сбыться.

Уже у самого берега из воды выскочило что-то зеленое, все в камыше и водорослях и бросилось на Татьяну.

— Водяной! — успела пискнуть она и рванула обратно, на глубину, не совсем соображая с перепуга, что следовало бы обогнуть препятствие и бежать все-таки к берегу.

— Поймаюуууу! — выло низким голосом это нечто, и душа Татьяны ушла в пятки окончательно.

— Таня! — крикнула Манюня, бросаясь на спасение подруги. — Читай Отче Наш! И эта нечисть сгинет.

Татьяна принялась судорожно вспоминать слова молитвы, хоть и не могла понять, для чего и зачем они сейчас могли пригодиться, потом плюнула на это дело, так как нужные слова куда-то запропастились, и рванула вплавь к противоположному берегу. Пока девушки барахтались в воде, зеленое нечто выбралось на берег, подхватило вещички пловчих и потопало в кусты.

Гомерический мужской хохот, раздавшийся оттуда, несколько отрезвил девчонок, и они повернули обратно. Водяного, так напугавшего их, нигде видно не было. А вот один из охранников Сергея Ивановича просматривался очень хорошо. Он держал в руках одежку девушек и насмешливо ухмылялся.

— Отдай одежду, — мрачно буркнула Татьяна, выбравшись на берег.

— А что мне за это будет? — спросил мужчина, окидывая девчонок похотливым взглядом.

Татьяна, близоруко прищурившись, оглядела берег, в поисках подходящего оружия, увидела-таки подходящую палку, сделала несколько шагов в сторону, схватила ее и заявила воинственно:

— За это? Дрыном по голове и по яйцам!

— Испугала, — заржал козел и, отсмеявшись, спросил. — А поцеловать?

— Да пошел ты! — рявкнула выведенная из себя девушка и, взяв палку поудобней, отправилась, как есть, в одном купальнике и босиком к тропинке, которая вела наверх, к деревне.

— Я поцелую, — вызвалась Манюня.

— Ты с ума сошла?! — с ужасом воскликнула Татьяна и, развернувшись, остановилась. — А если ему поцелуя покажется мало, тоже согласишься?

— А ему не покажется, — мило улыбнулась блондинка, с волосами, выгоревшими на солнце до белизны. — Правда?

Подошла близко-близко к мужику, кокетливо склонила голову на плечо и принялась активно стрелять глазами.

— Ну, целуй, — усмехнулся охранник такому поведению.

— Пообещай сначала одежду отдать, — попросила Маня.

— Обещаю, — хмыкнул мужчина и еще раз велел. — Целуй, жду.

— Как скажешь, — девушка сделала еще пару шагов к мужчине, быстро чмокнула в щеку, попутно заехав со всей силы коленом по причинному месту, выхватила одежку из рук мужика, не способного сейчас к движению, и рванула к подруге.