Изначально природой секс задуман как акт творения новой жизни. Для выживания он необходим, а мы помним, что за все правильные, нужные для жизни действия она нас поощряет. В данном случае – оргазмом, сильнейшим из естественных видов кайфа. Неважно, что сейчас секс стал для нас вещью самодостаточной и возможность появления потомства часто ему лишь мешает. Поощрение продолжается! Может природа еще не поняла, что человек (единственный из живых существ!) давно научился ее обманывать. Мы получаем от секса удовольствие и без продолжения рода.
Таблетка или презерватив – и все дела. А положившие на это солидную часть жизни китайские даосы умеют и вовсе не тратя семя оргазм получать.
А может природа просто ничего тут поделать не в силах и продолжает в своей манере перестраховываться, разбазаривая миллионы сперматозоидов и тысячи половых актов и оргазмов, чтобы хоть один новый человек появился.
Хотя есть и другие примеры работы Создателя с биологическим материалом. Акт воспроизводства потомства – иногда вершина и заключительный этап жизни. У некоторых видов особи, оплодотворившие самку или отметавшие икру, погибают, они свое дело сделали.
А если бы у нас так? В корне бы цивилизация изменилась. Кстати, есть гипотеза, что максимальный оргазм испытывают умирая, но желающих в этом убедиться экспериментально немного, да и впечатлениями они не делятся.
Почему футбол собирает стотысячные стадионы? Страшно сексуален! Цель – проникнуть (в данном случае мячом) в тщательно охраняемое отверстие соперника (так называемые ворота). Когда это удается (гол!), толпа испытывает сильнейший оргазм (взрыв радости).
Спорт вообще основан на удовольствии от проникновения. Класс не только попасть в ворота, корзину или лунку. Первым порвать финишную ленточку – тоже.
А ведь это все равно, что оказаться самым юрким сперматозоидом (радости одного порядка)!
Счастье, когда вышедшее из нас, созданное нами попадает в других и вызывает их восторг. Это знакомо создателям бестселлеров, выдающимся актерам и спортсменам, собирающим полные залы и стадионы и т. п., но доступно далеко не всем. В отличие от секса, единственного сильного наслаждения, которое, независимо от творческих способностей, может испытать каждый.
Несчастье, сильнейшее потрясение, когда проникновение в нас (исход из нас) происходит помимо нашей воли. Караул: грабят, насилуют, тошнит и т. д. Столь же сильное горе – когда воля отдать (получить) есть, но никак, не выходит (безответная любовь, не берут на работу, поэту не пишется или написанное не читают, запор или наоборот – хочется, а туалета рядом нет и т. п.).
Впрочем, данная глава в основном о счастье, а не о несчастье. Что-то мы увлеклись.
Можно рассматривать вопрос и шире: потрясает и способен вызвать экстаз не только вход и выход в нас или из нас, но и наш вход куда-то или выход откуда-то (отпуск, гости, баня, кино, тюрьма… жизнь).
Так и листаем книгу жизни: приход и исход, вход и выход, ввод и вывод.
Отсюда и наш наиболее пристальный интерес к таким вещам, как:
еда;
секс;
власть;
деньги;
зрелища;
экстрим;
творчество;
вера и молитва;
водка и наркотики;
рождение и смерть.
Пожалуй, неслучайно все главные удовольствия частично попадают в область интимного и запретного. Ведь испытывающий их счастлив! Он не нуждается в помощи и руководстве, а, значит, выходит из-под контроля (старшего, супруги, церкви, государства, идеологии), и использовать его в своих целях сложно. А какому же из названных выше контролеров это понравится? Но подробнее об этом ниже, в главе об истоках этикета.
А в заключение – об удовольствиях обычного человека, бизнесмена и лидера (политического, религиозного и т. п.). Естественно, последние тоже ступеньки людских удовольствий проходят. Но поднимаются и на новые – об этом и речь.
У обычных человеческих удовольствий, по сути, те же причины, что и у радостей, специфичных именно для бизнесмена или вождя. Суть, алгоритмы действий и подходы везде одни. Различны лишь масштабы.
Человеку нужна простая потенция, а бизнесу и державе – потенциал (в последнем случае – желательно ядерный).
Одна из задач человека, решение которой доставляет ему сильное удовольствие, – завоевать другого человека (как вариант – через секс). По аналогии – задача бизнесмена – подчинить группу (а затем и все прочие группы и других бизнесменов), а задача вождя – покорить массы (а потом и других вождей с их массами).
Так и просится не совсем приличное – «поиметь»: партнера, коллектив, народ. Если воспользоваться словом понейтральнее «соблазнить», то бизнесмены делают именно это с другими фирмами (заключая контракты), а вожди – с целыми народами (выигрывая выборы).
Итак, не только человек, а и бизнесы, и страны счастливы, когда в них что-то проникает и они что-то получают, либо когда они проникают во что-то.
А когда закрываются железными занавесами – неминуема гибель. От которой, кстати, плохо всем окружающим, а не только самому погибшему. Так что весь наш народ и все прогрессивное человечество должны дружно сказать: «Нет – поправке Джексона-Веника!», «Россию – в ВТО», «Россию – в НАТО»… и т. п.
1.2.5. Счастье как практическая задача
В качестве средства обнаружения истины эксперимент стоит выше интуиции.
Дж. Вайян
Право на стремление к счастью зафиксировано в Декларации Независимости США.
Томас Джеферсон: «Мы считаем самоочевидными истинами, что все люди созданы равными и наделены Творцом неотчуждаемыми правами, такими как право на жизнь, свободу и стремление к счастью».
Но как его достичь практически? Возможно ли это, зависит ли это от нас или счастье вообще запрограммировано, и «отцы американской революции», записавшие в протокол лишь стремление, а не гарантию, были прозорливы на уровне пророков?
Художественная литература издавна трактовала этот вопрос, и всегда по-разному.
Тут и великая русская литература конца XIX века, моральный урок, которой можно сформулировать в двух словах, и слова эти – «некуда бечь». И великая французская литература начала XX века, экзистенциализм с его более сложным выводом «некуда бечь – но все равно беги!» И великая американская литература середины XX века, битники, с их продвинутым выводом «некуда бечь – ну и насрать!».
В современном (а потому пока не великом) искусстве практически одновременно (2009) по этому поводу отметились двое. Это писатель Ричард Пауэрс, с его образом патологически счастливой независимо от обстоятельств Тассадит Амзвар (роман «Щедрость»), и всенародно любимые кинорежиссеры братья Коэны с их образом современного персонажа, негеройски положительного профессора Ларри Гопника, на которого случайно пало проклятие Бога, и тут уж, понятно, никакими правильными жизненными решениями счастья не приблизишь (фильм «Серьезный человек»).
Мы понимаем, что художественная литература тут вообще не советчик, а религия прямых рецептов не дает, только общие указания. Таким образом, нам остается полагаться на науку. И наука нас, конечно, не подвела.
Не так давно, наконец, закончилось марафонское исследование1. Гарвардские ученые (начал Арли Бок, завершили Джордж Вайян и его группа) 72 года отслеживали судьбы 268 мужчин, поступивших в колледж в конце тридцатых годов прошлого столетия. Конечной целью работы было установить, какие факторы определяют, что у человека складывается счастливая жизнь.
Подопытных на регулярной основе подвергали обширному тестированию, очень подробному и неспецифическому – потому что откуда же заранее знать, что важно. Наиболее детальное исследование включало выборку студентов из потоков 1942–1944 годов. Догадаться о будущем этих студентов было невозможно, и совсем безотносительно от намерений организаторов в выборку попали по меньшей мере две будущие знаменитости – Бен Брэдли, многолетний редактор «Вашингтон пост» и… Джон Кеннеди, дело которого, к огромному нашему сожалению, засекречено до 2040 года (представляете, это как если бы после смерти Бехтерева сохранились материалы на Сталина).
