Хельмут не мог ответить — зубы его стучали.
Шульц оглядывал свою спасшуюся команду. Немецких подводников на берегу было больше, чем можно было бы ожидать после такой катастрофы. Тридцать восемь человек. Восемь погибли.
К ним уже бежали люди — горные егеря, как оказалось позднее. Теплые одеяла, горячее питье, спиртное.
— Мы видели, как англичанин сбросил две бомбы, — пояснил один из них. — Не ожидали, что будет так много выживших.
— Мы еще повоюем, — обещал Шульц, стараясь говорить твердо. Его тоже трясло от холода. Купание в апрельской водице в норвежском фиорде — испытание для сильных духом.
...Спустя некоторое время этот экипаж вошел в состав полка морской пехоты. Подводники сражались в пешем строю бок о бок с горными егерями генерала Дитля.
А еще через некоторое время Шульц вновь будет командовать подводной лодкой. Ему суждена долгая жизнь — он умрет в 1986 году в Гамбурге.
© А. Мартьянов. 22.05. 2013.
68. «Глориес» идёт ко дну
27 мая 1940 года, борт авианосца «Глориес»
— Слышали, что произошло сегодня между Джей-Би и капитаном? — Летчики переговаривались вполголоса.
«Джей-Би» — то есть командир эскадрильи «Суордфишей» капитан третьего ранга Хит — сегодня категорически отказался выполнить приказ командира корабля «Глориес», капитана первого ранга Д'Ойли-Хьюго.
Оба старших офицера не стеснялись при этом в выражениях.
— Мои самолеты не станут участвовать в подобной глупости, — шипел Джей-Би. — Я не намерен посылать людей на верную гибель.
— Вы отказываетесь выполнить приказ? — Д'Ойли-Хьюго не верил собственным ушам.
— Я не могу рассматривать тот набор звуков, который от вас услышал, как внятный приказ, — пожал плечами командир летчиков. — Вы желаете, чтобы морские торпедоносцы атаковали наземные цели. Кто разведал эти цели? Куда вы намерены отправить самолеты — сами-то отдаете себе отчет или так, слышали откуда-то свист?
Несколько дней назад уже имели место весьма неприятные прецеденты. «Суордфиши» из Восемьсот двенадцатой вылетали бомбить «район сосредоточения немецких танков».
Никаких танков «в районе сосредоточения» не оказалось. Бипланам пришлось полетать над сушей в поисках хоть какой-нибудь цели. Отбомбившись кое-как, они вернулись на борт — естественно, не все, поскольку на обратном пути угодили под огонь немецких зениток. О которых им тоже никто не сообщал.
На следующий день бомбить зенитную батарею были отправлены музейные экспонаты — бипланы «Гектор». Майор Андерсен, который ими командовал, летел на том самом самолете, на котором в тридцатые выступал в авиашоу...
— Вы желаете устроить собственное авиашоу за счет моих пилотов? — Хит кипел. — А не угодно ли вам, сэр, отправиться... — И он сообщил точный адрес.
Д'Ойли-Хьюго долго молчал. Гнев бурлил в нем, как пар в котле, готовый прорваться наружу.
Наконец капитан корабля произнес:
— Сдайте оружие, сэр. Вы отстраняетесь от командования. Вы арестованы за бунт, за неподчинение приказу, за... — Он задохнулся и не мог продолжать.
— Очень хорошо, сэр! — вскричал Хит. — Со своей стороны, я напишу докладную записку. Вы используете самолеты и летчиков абсолютно не в тех целях, для которых они предназначены.
— Вы под домашним арестом, — прорычал капитан Д'Ойли-Хьюго. — Отправляйтесь в свою каюту, сэр. И... чтоб я вас больше не видел!
Командование «Суордфишами» принял лейтенант-командер Стефенс.
2 июня 1940 года, борт авианосца «Глориес», севернее Лофотенских островов
— Первоочередная задача, — объявил капитан Д'Ойли-Хьюго, — осуществить эвакуацию британских экспедиционных сил из Норвегии. «Глориес» присоединится к эскорту, перевозящему войска.
8 июня 1940 года, 16 часов, борт «Глориес»
Адмирал Каннингем получил радиограмму от капитана Д'Ойли-Хьюго.
Тот просил разрешения отделиться от конвоя и направиться на базу в Скапа-Флоу самостоятельно.
«Нам необходимо как можно быстрее оказаться там, — радировал капитан, — из-за невыносимого положения, создавшегося благодаря безответственности капитана третьего ранга Хита. Чтобы избежать неприятностей, следует разрешить этот конфликт в ближайшие дни. Военный суд уже оповещен о ситуации и ожидает нашего прибытия».
«Разрешаю», — радировал Каннингем.
На борту «Глориес» находились десять «Харрикейнов» Сорок шестой эскадрильи и десять «Гладиаторов» Двести шестьдесят третьей — их следовало транспортировать в метрополию.
Когда расстояние до английского берега станет приемлемым, эти самолеты взлетят с палубы и доберутся до метрополии своим ходом.
Для защиты корабля остаются шесть «Суордфишей» и десять «Си Гладиаторов» Восемьсот второй эскадрильи.
Они помещались в ангаре и оставались там и после отлета своих сухопутных собратьев.
Море было спокойным, видимость — прекрасная. Из восемнадцати котлов «Глориес» под парами находились двенадцать.
Капитан Д'Ойли-Хьюго стоял на палубе, всматриваясь в море.
К нему подошел лейтенант-командер Стефенс.
— Разрешите, сэр?
Капитан повернулся к нему:
— Слушаю вас, сэр.
— Не следует ли нам быть в боевой готовности, сэр? — заговорил Стефенс. — Я имею в виду — самолеты находятся в ангаре, а между тем...
— Между тем, сэр, — довольно резко произнес Д'Ойли-Хьюго, — мы уже давно не наблюдаем активных действий немецкого надводного флота. Что ж, этого следовало ожидать — таков закономерный результат британских операций в Норвежском море. Я излагаю точку зрения Адмиралтейства, сэр, — прибавил он.
— Я не спорю с Адмиралтейством, — вздохнул Стефенс. — Однако, сэр...
— Однако, — перебил капитан, — «Глориес» уже четыре раза совершал совершенно безнаказанные рейды из Нарвика в метрополию и обратно. Не понимаю, почему на пятый раз что-то должно быть иначе.
Стефенс вздохнул. Не хватало еще второго конфликта!
— Кроме того, я предполагаю, — продолжал Д'Ойли-Хьюго, — что если мы и будем атакованы, то исключительно субмаринами. Вот на чем следует сосредоточить внимание.
— Но ведь «Суордфиши»... — заговорил Стефенс.
И снова капитан перебил его, на сей раз еще более резко:
— Никогда — слышите? — никогда еще самолеты не топили субмарины. И вряд ли когда-либо они сделают это!
— А как же апрельский эпизод, когда именно «Суордфиш» отправил на дно немецкую лодку U-64? — подал голос Стефенс.
— Чушь! — рявкнул Д'Ойли-Хьюго. — Случайность! Лодка практически лежала на берегу, беззащитная, как тюлень. Естественно, пилот положил на нее бомбу и спокойно улетел. Здесь же совершенно иная ситуация. Мы — в море, сэр, в море, а не возле берега!
И он сердито отвернулся.
8 июня 1940 года, 15.46, Норвежское море, борт линейного корабля «Гнезенау»
Капитан первого ранга Нетцбанд получил сообщение от «соседа».
Линейный корабль «Шарнхорст» сообщал:
— Вижу дым в восточном направлении.
— Подтверждаю, — передали с «Гнезенау». — Курс на преследование.
8 июня 1940 года, 16.38, Норвежское море, борт линейного корабля «Гнезенау»
Нетцбанд приложил бинокль к глазам, всмотрелся в море и не смог сдержать радостного восклицания:
— Есть! Наконец!
С третьего залпа — и теперь это было видно невооруженным глазом — немецкие моряки попали. «Глориес» загорелся.
— Преследуем, — приказал немецкий капитан.
8 июня 1940 года, 16.30, Норвежское море, борт авианосца «Глориес»
В ангаре кипела лихорадочная работа. «Суордфиши» готовились к подъему на палубу.
Корабль содрогнулся, и мгновенно в ангаре вспыхнул пожар.
Взорвался один из котлов.
Самолеты вспыхивали, большинство летчиков и механиков погибли на месте.
— Увеличить скорость до двадцати шести узлов! Поворот на зюйд-вест! — кричал капитан в трубу, передавая приказ в машинное отделение.
