– Орудие казни готово принести приговор в исполнение, – сказал он и стал ждать.

Они встречались уже полгода, не реже двух-трех раз в месяц. И каждое свидание Геша запоминал надолго. Сашенция была выдумщица, игрунья. Он же старался не ударить в грязь лицом, но после каждой ночной баталии чувствовал себя, словно и в самом деле вел тяжелый бой с врагом или в лучшем случае разгружал вагоны с картошкой. И если бы она позвонила накануне соревнований, в которых ему предстояло выступать, Геша скорее всего сказал, что «орудие казни требует немедленной починки».

– Сегодня мы играем в строгого учителя и его послушную, но не выполнившую домашнее задание ученицу, – сказала Саша, переступив порог его квартиры. Скинув дубленку, она осталась в короткой юбочке темно-коричневого цвета и белоснежной сорочке. Светлые волосы были заплетены в две топорщившиеся косички, в глазах – невинное выражение, губки бантиком, слегка надуты. – Вы должны меня стыдить и ругать, а я буду делать все возможное, чтобы вымолить у вас прощение.

И Геша принялся ее «ругать»…

Окончательное «прощение» было выпрошено в четвертом часу ночи. Теперь Геша ругал себя, что опоздал к началу соревнований. Он уже собрался встать, но тут ее беспокойная рука легла ему на плечо, притянула к теплой груди с тверденькими сосками, и Геша сразу завелся. Сашенция даже не удосужилась разлепить веки, только постанывала и вяло елозила под ним. Когда он кончил, она так и осталась лежать с закрытыми глазами, словно и не просыпалась.

Телефонный звонок заставил Гешу вспомнить о вчерашнем уговоре с Мариной Конобеевой. Беря трубку, он был почти уверен, что звонит она, но незнакомый голос поинтересовался: «Это Геннадий Крутов?»

– Да, я вас внимательно… – сказал он и сразу услышал короткие гудки. Геша посидел какое-то время у телефона, ожидая повторного звонка, но, так и не дождавшись, начал одеваться. Сашенцию будить не стал. Так уже бывало – он оставлял ее одну, и она, выспавшись, уезжала домой.

Судя по времени, первый тур соревнований уже должен был закончиться. «Если и приезжала сегодня Марина, то наверняка давно отправилась домой, – думал Геша, спеша на лед. – А на меня обиделась, наверное. Черт, как нехорошо получилось. Обязательно надо будет оправдаться и извиниться».

На улице было холодно. Март в последние свои дни выдавал сюрпризы: ночью выпало много снега, а теперь дул пронизывающий ветер. В такую погодку ловить на мормышку с мотылем – настоящее мучение. Геша готов был даже позлорадствовать над теми, кому довелось сегодня выступать на «Кубке четырех», но, поразмыслив, сказал себе, что включи его тренер в команду, он вышел бы на старт, даже если бы погода была в десять раз хуже.

Соревнования проводились у ближнего берега. Геша увидел красные флажки, обозначающие зоны, трепещущий на гнущемся шесте зелено-голубой флаг и недалеко от него большую группу рыбаков, которые как раз начали расходиться и рассредоточиваться на одной линии вдоль флажков.

«Сейчас второй тур начнется», – понял он и прибавил шагу. Но не успел дойти до флага, как мужчина с повязкой «главный судья» на рукаве поднял руку, и зеленая ракета взвилась в небо. «Старт» был дан. Рыбаки с коловоротами наперевес, сломя голову помчались к берегу занимать лучшие, по их мнению, места.

Кто-то сзади сдвинул Геше шапку, закрыв глаза. Он повернулся, сдернул шапку и увидел перед собой, раскрасневшуюся на морозе Марину. Она была в меховых сапожках, теплых штанах, синих вязаных рукавицах, куртке и в мужской собачьей шапке.

– Здравствуйте, кандидат в мастера, – сказала она с улыбкой. – И где же вы пропадали?

– Здравствуй Мариночка, – он хотел выдумать какую-нибудь серьезную причину своего опоздания, но, посмотрев в глаза лукаво улыбающейся девушки, почти не соврал. – Понимаешь, проспал все царство небесное. Делай со мной что хочешь, только прости.

– Кто-то обещал научить меня зимней рыбалке?

– Все! Идем учиться. Только сейчас удочку и щепотку мотыля у кого-нибудь надыбаем. – И он повел Марину вдоль зоны ловли, интересуясь у знакомых успехами и выпрашивая лишнюю удочку.

– Хватит, Палач, к людям приставать, ловить мешаешь! – проворчал Кыля Шумов, когда Геша остановился напротив него и тоже попросил удочку. – У самого снастей навалом, а сам пристает.

– Да где ж навалом?

– А ты вон в ту сумочку загляни, которая рядом с моим рюкзаком лежит, – показал Кыля, на берег.

– Зачем? – удивился Геша.

– Не знаю, зачем ты свои вещи где – то бросаешь.

– Ладно, не выделывайся, расскажи, в чем дело.

– Короче, – смилостивился Кыля, – перед самым стартом подтянулся какой-то мужик, спросил тебя. Сказали, что ты в соревнованиях не участвуешь. Тогда он сказал, что принес твои вещички и попросил дать твой телефон. Я ему дал, а он сумку со снастями оставил и умотал куда-то.

Пока Кыля говорил, Геша приблизился к сумке, раскрыл ее и увидел оставленный им в Адуево ярко-красный «ящик победителя».

– Твоего Мартына только за смертью посылать, – недовольно сказал Жора Семин Хилому. Узнав от одного из спортсменов телефон интересующего их рыбака, Семин позвонил знакомому компьютерщику, и тот, выйдя на справочную базу данных, буквально через полминуты назвал адрес Крутова. Нужную улицу и дом они нашли довольно быстро. Хилый остановил «Волгу» на углу соседнего дома. Прошло минут пятнадцать, прежде чем Мартын, посланный на разведку, вернулся.

– Значит, так, – сказал он, сев в машину, – третий подъезд, первый этаж, вторая дверь слева. Слышна музыка – значит, клиент дома.

– А может, он в магазин за водярой покандылял, а там мамаша его или еще кто, – сказал Семин.

– Все может быть…

– Собака есть? – спросил Хилый.

– Вроде, не лаяла.

– Вроде, хер вырос в огороде, – скривился Хилый. Мартын захихикал.

– Короче, Жорик, сделаем так…

– Я тебе не Жорик! – возмутился Семин.

– Короче, – повторил Хилый, ударив ладонями по рулю, – ты с Мартыном остаешься в машине, я иду в гости. Если клиент дома, я его поприжму и тебе звякну. Кто он да что из себя представляет, будем вместе выяснять.

Саша собралась уходить и уже накинула на плечи дубленку, когда в дверь позвонили.

– Мне Геннадия, – сказал мужчина и бесцеремонно шагнул через порог.

– Его нет, – сказала Саша, отступив и сразу пожалев, что не поинтересовалась «кто там?», прежде чем открыть дверь.

– Одна? – спросил тот, надвигаясь и осматривая квартиру.

– Нет, – сказала Саша и попыталась протиснуться между ним и стеной к двери. Мужчина схватил ее за шиворот. Она развернулась, хотела закричать, но, увидев перед лицом пистолет, поперхнулась и закашлялась.

– Заткнись, курва. – Хилый хлопнул Сашу по спине кулаком и тут же, надавив холодным стволом на губы, засунул пистолет ей в рот.

– А если раздавишь? – спросила Марина, видя, как Геша зажимает губами мотыля.

– Ни в коем случае, – помотал головой Геша. – Ты лучше не на меня, а на сторожок все внимание. Если он хоть чуть-чуть вздрогнет…

– То обязательно подсекаю, – досказала Марина. – Только почему-то он не вздрагивает.

– Вздрогнет…

Венчающий кончик короткой удочки сторожок был тоненький, мягкий, но, несмотря на это, порывистый ветер его не гнул. Сторожок Геша сделал своими руками. Вырезал полоску из виниловой пластинки, иголкой прожег на конце дырочку, а после долго и аккуратно обрабатывал ее шкуркой-нулевкой. Он очень дорожил и своими сторожками, и идеально отлаженными удочками с тончайшей леской и микроскопическими мормышками. Поэтому, когда открыл «ящик победителя» и увидел свои снасти, радости его не было границ.

– Кто же все-таки тебе ящик привез? – Марина вслух задала вопрос, который мучил Гешу все время, пока он показывал девушке, как ловить рыбу.

– Понятия не имею, – пожал он плечами.

– Может, ты тогда в своем Адуево еще и какой-нибудь документ потерял? К примеру, рыболовный билет?