Прогуляться он согласился, но твердо решил не поддаваться на эмоции. Он держался подчеркнуто холодно только потому, что не хотел ничем ее обидеть.
Они остановились около ограды, продолжая болтать о всяких мелочах. Элен рассеянно наклонилась, сорвала какую-то травинку и стала мять ее между пальцами.
Наконец она прямо перешла к делу:
— Мы с Биллом надеялись, что ты примешь решение окончательно поселиться у нас в имении.
— Возможно, когда-нибудь такой день и наступит, — уклончиво ответил Грегсон. Он-то знал, что два месяца назад такой шанс еще был, а сейчас — нет.
— Все изменится, — продолжала девушка. — Повсюду быстрыми темпами ликвидируются разрушения. Восстановлена система снабжения товарами. Организованы поставки продуктов питания. Этой осенью урожай полностью собран.
Когда они проходили под кроной какого-то дерева, она остановилась и прислонилась головой к стволу. Ветер разметал ее белокурые волосы по темной коре дерева.
— Да, — согласился он. — Все вернется на круги своя, если Биллу удастся получить какую-нибудь помощь.
Она протянула руку и тронула его за плечо.
— А почему бы тебе не оставить Комитет? Это опасная работа.
Он внимательно посмотрел на нее. Откуда ей было известно, где он работает?
— Комитет выполняет самую важную функцию в современном мире, — сказал он сухо, маскируя таким образом истинную причину своего нежелания продолжать дальше беседу в таком доверительном тоне.
— Говорят, что Комитет уже превышает свои полномочия. В теперешней ситуации, когда он контролирует все и вся, это может привести к тирании.
— Люди просто не знают, что говорят. Мы столкнулись с бедой всеобщей, поэтому и необходим орган всемирной власти, способный вести борьбу с болезнью. Подобная ответственность, вне сомнения, требует и других форм контроля.
Она вздохнула, затем улыбнулась:
— Ладно. Оставим Комитет в покое. Просто я попыталась подвести наш разговор к… к ответу на твой вопрос.
Он не ожидал подобного поворота разговора и отвел глаза.
— Артур! — воскликнула девушка, делая вид, что возмущена. — Год назад ты просил, чтобы я стала твоей женой. Я ответила, что ты просто жалеешь меня. Полгода назад ты вновь попросил выйти за тебя замуж. Я поблагодарила тебя за проявляемое тобой благородство. В августе ты повторил свою просьбу, на что я ответила, что, возможно, однажды, когда я буду к этому готова… Так вот, — Элен протянула к Грегсону руки, — я готова.
Все это время он боялся услышать именно эти слова. Он боялся этого момента начиная с первого приступа болезни. Грегсон низко опустил голову.
Она холодно улыбнулась и отвела глаза.
— Похоже, теперь моя очередь быть отвергнутой?
Было видно, что такое положение вещей причиняет ей боль. Но он испытывал не меньшие страдания.
Грегсон притянул девушку к себе и страстно поцеловал ее в губы. Но тут же пожалел об этом: она могла неверно истолковать его порыв.
Именно так и произошло. Отстранившись, она оживленно спросила:
— Так, значит, ты уйдешь из Комитета?
Он отрицательно покачал головой. Элен сразу посерьезнела.
— Но… я не понимаю.
Он никогда не назвал бы ей истинную причину.
— У меня очень много важной работы.
— А когда ты ее закончишь?
Затягивать все это до бесконечности было нельзя. Если бы он покончил с этим сразу, то, возможно, она бы и не обратила внимания, что он будет помещен в один из Институтов изоляции, когда придет его срок.
— Это займет довольно много времени.
— Грег, у тебя кто-то есть?
Не ответив, он повернулся и пошел в дом. Сдержанность, с которой она вела себя за ужином, навела его на мысль, что он поверг ее в уныние. Но этот «подвиг» наполнил его отчаянием. Угрюмый, он просидел с Биллом в комнате до поздней ночи.
— Дела в Нью-Йорке? — спросил Форсайт в своей привычной манере не формулировать вопрос полностью.
— Сплошной ад. Нехватка продуктов питания, экономия во всем, войска повсюду. И повсюду же — «одержимые» и автомобили групп поиска. Вы даже не представляете, насколько у вас тут хорошо.
— В последнее время, Грег, я очень много думаю об «одержимых». И прихожу к выводу, что, возможно, это не болезнь.
— А что же тогда?
— Не знаю. Раньше я думал: насколько ужасны эти «одержимые»! Люди кричат, пока не умирают… — Билл удрученно вздохнул. — Черт побери! Да я отдал бы правую руку, только чтобы увидеть хоть какой-нибудь свет!
Грегсон задумался о своих собственных приступах, об эвтаназии, о старике с вилами на виа деи Фори Империале. И ему захотелось сгладить впечатление, которое его эгоистическое утверждение произвело на Форсайта.
Но чувство досады и вины прошло, едва он увидел газету «Кларин ду Мунисипиу ди Монро» трехнедельной давности. Его внимание привлек заголовок, набранной жирным шрифтом в самом верху страницы:
СНОВА СИНДРОМ «ПРИШЕЛЬЦЫ — СРЕДИ НАС».
ЗЕЛЕНЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ ВНОВЬ ПРИНЯЛИСЬ ЗА СТАРЫЕ ТРЮКИ!
Это был образчик издательского юмора, целью которого было отвлечь внимание от последствий ядерной войны, от «одержимых» и от проблем восстановления.
Грегсон хотел уже оставить чтение статьи, когда наткнулся на заметку некоего Эноха Кромли, фермера, который по случайному, совпадению жил по соседству с ранчо Форсайтов.
Кромли утверждал, что пришельцы находятся среди людей. Более того, он разговаривал с ними. Они хотят спасти человечество от бед, еще более страшных, чем эпидемия «одержимости» и ядерная война. По словам фермера, они попросили его подыскать людей, готовых им в этом помогать.
Грегсон сразу напрягся как струна. Во-первых, пришельцы действительно «среди нас». Во-вторых, каким-то образом им удалось завербовать определенное число беззащитных человеческих существ. А сельские районы, прилегающие к любому объекту нападения, были отличным местом для вербовки сторонников и их подготовки к организованным действиям.
— Билл, издатель «Кларин» — доктор Холт, не так ли?
— Был. Работал практически в одиночку.
— Был?
Форсайт утвердительно кивнул.
— Еще две недели назад. Сейчас он продал газету «Второстепенным публикациям». Насколько я знаю, ему предложили хорошую цену. Собрал свои вещички и уехал вместе с женой.
«Второстепенные публикации» — служба отдела связи Комитета безопасности, вспомнил Грегсон. Еще один пример неутомимой деятельности Комитета по спасению цивилизации. В результате такой деятельности исчезли многие средства массовой информации в провинции, лишив тем самым публику права быть в курсе всех событий.
Отвлек его от тяжелых раздумий Форсайт, который напомнил ему:
— Следующая ночь — это ночь благодарственного молебна. Ты обещал провести ее с нами.
— Да, я останусь, — подтвердил Грегсон. — Энох Кромли — это фермер, который живет всего в трех километрах отсюда, правда?
— Точно так. Только вряд ли его можно назвать фермером. У него самое запущенное хозяйство во всей округе. Но считает себя фермером. Решил заняться этим делом сразу после ядерной катастрофы. До этого он был сторожем в охотничьем хозяйстве Вильсона.
На следующий день рано утром, когда трава на газоне еще была покрыта росой, Грегсон отправился к дому Эноха Кромли. Однако, еще даже не приземлившись, он почувствовал, что в доме никого нет. Крикнув несколько раз, он осторожно вошел в дом.
Та немногочисленная мебель, которая имелась в доме, была покрыта толстым слоем пыли. Но в коридоре и на кухне горел свет, словно счет за электричество хозяина не волновал.
В кухне он обнаружил следы борьбы: опрокинутую мебель, следы от лазера на стенах и на потолке. Возле стола валялась смятая газета, будто брошенная в раздражении. Грегсон разгладил ее и увидел, что она открыта на странице, повествующей о «пришельцах».
А возле задней двери, сверкая на солнце, лежал длинный искусственный ноготь. Интуиция не подвела Грегсона, когда он решил отправиться в дом Кромли!
Вернувшись к самолету, Артур связался с оперативным отделом и рассказал об увиденном. Он также сообщил о своем намерении отправиться к домику охотничьего хозяйства Вильсона, дал координаты его расположения и попросил как можно быстрее выслать подразделение охраны себе в поддержку.
