Грегсон сосредоточил все свое внимание на мозге суперинтенданта, впервые сделав попытку проникнуть глубоко в подсознание другого человека. И постепенно он начал чувствовать обуревавшие Ланьера амбиции, тягу к власти, жажду ощущения своей силы. Теперь абстрактные идеи лектора на занятиях стали принимать вполне реальные очертания. Империя, о которой мечтал этот человек, была ему гарантирована олигархией. Похоже, ему была предназначена верховная власть над всей Францией, а может быть, и над всем континентом.

Все это слилось в мозгу суперинтенданта в одну идею — создания тотальной системы, которая уничтожала бы всякого, кто попытается ей противостоять.

И, как понял Грегсон из этого потока подсознания, его собственное присутствие в Версале понадобилось только для того, чтобы после соответствующего обучения овладению сверхвосприятием убедить его в необходимости безграничной власти Комитета. Главной же задачей Карен было искушение его всеми возможными соблазнами для разрушения закрепленной в нем с детства шкалы ценностей.

Внезапно Ланьер проснулся. Его заторможенное сознание почти мгновенно мобилизовалось, но Грегсон уже набросился на суперинтенданта. Он почувствовал, что первым импульсом Ланьера стало намерение отключить аннигилятор раульт-лучей, чтобы позволить своим подчиненным «видеть» все происходящее в комнате.

Ланьер успел уловить движение Грегсона и смог обмануть его. Он попытался выключить прибор, но сумел лишь сбросить его на пол.

Грегсону удалось обхватить рукой шею толстяка. Но Ланьер успел нанести ему страшный удар в пах. От пронзившей все тело боли Грегсон сложился пополам, а Ланьер попытался схватить тяжелое серебряное ведерко со льдом. Но алкоголь все еще продолжал отуманивать его мозг, и он зашатался. Грегсон успел первым дотянуться до ведерка, схватил его и основательно ударил Ланьера по голове.

Пока суперинтендант лежал без сознания, Грегсон взял со стола диффузор раульт-лучей и стал вращать индикатор, пока не погас основной зеленый луч, лишив тем самым Ланьера способности к сверхвидению.

Затем Грегсон продолжил исследование мозга суперинтенданта в раульт-лучах. Но перед ним находилось всего лишь безжизненное тело, раскинувшееся на ковре. Тогда, покопавшись в карманах Ланьера, Грегсон вытащил связку ключей. Один из них был ключом зажигания очень мощного автомобиля, стоящего рядом с домом. А это уже был шанс добраться до штаб-квартиры наземного контроля станции «Вега» в Париже, где некая мадам Карно могла бы невольно помочь ему в раскрытии заговора Комитета безопасности.

ГЛАВА 12

Грегсон осторожно вел машину к воротам, преграждающим выезд из дворца. Красный свет аннигилятора раульт-лучей, лежащего на соседнем сиденье, гарантировал, что его приближение не будет замечено, по крайней мере, гипервизуально. Что касается шансов быть обнаруженным визуально, то он отчетливо видел в окно, что все охранники спокойно отдыхают.

Воспользовавшись боковой аллеей, Грегсон выключил мотор и докатился под уклон до самых ворот. Затем он рванул прочь от Версаля на максимальной скорости. Рядом проходила новая автострада вокруг Монт-Валери. Луна заливала туманным светом старое американское кладбище.

Успокоившись, он попробовал систематизировать все факты, которые свидетельствовали о возможности заговора Комитета безопасности. Во-первых, всеобщая страсть к власти в Академии Версаля, прекрасно выраженная молодой ирландкой в формуле «современная феодальная система». Да и Карен обосновывала присоединение к Комитету безопасности концепцией «власти», хотя и пыталась объяснить это лучшими намерениями для будущего Земли.

Затем — убийство Симмонса, мнение которого не совпадало с господствующей концепцией и у которого напрочь отсутствовало стремление к власти.

Наконец, Ланьер, мечтавший об империи, олигархи которой уже назначали губернаторов и высших сановников.

Достаточное ли это доказательство, того, что Комитет безопасности является частью системы поддержания постоянного контроля над всей Землей? Может быть, да, а может, и нет. Но если заговор представляет собой такую сложную схему, то мадам Карно должна быть в курсе его малейших деталей.

Оглянувшись, Грегсон заметил следующую за ним машину агентов Комитета. Грегсон до отказа нажал на педаль акселератора, и машина рванулась вперед. Спустя некоторое время, погрузившись в состояние сверхвосприятия, он увидел, что прямо над ним на большой высоте опускается транспортный корабль Космического департамента Комитета безопасности. Находясь в свободном полете, корабль обстреливал какой-то объект из всего своего мощного лазерного оружия.

Цель обстрела представляла собой нечто странное, ничего подобного раньше Грегсону видеть не доводилось. Объект уже находился в атмосфере, гася слишком высокую скорость, в то время как его внешняя оболочка вдруг начала расщепляться.

В странный корабль попало бесчисленное количество выстрелов из лазерных пушек. Внутри него все структурные элементы были разрушены до такой степени, что после падения на землю капсула должна была моментально испариться. А на месте падения и Грегсон это точно знал! — должен был оказаться валорианин.

Даже на расстоянии он смог почувствовать биение двойного сердца пришельца, становящееся все Слабее и слабее из-за раны в голову, полученной в результате атаки. Грегсон ощутил, что пришелец пребывает без сознания.

Грегсон посмотрел назад, пытаясь определить, где находятся его преследователи. В ту же секунду мощней лазерный луч прорезал темноту, как бритвой срезав дерево слева от дороги и повалив его. Грегсон притормозил, затем съехал с автострады, обогнул небольшой лесок и погасил фары. Через несколько секунд мимо на огромной скорости промчался автомобиль Комитета безопасности.

Не включая фар и ориентируясь только в неверном свете луны, Грегсон поехал дальше, моля бога, чтобы эта второстепенная дорога привела его в Париж.

Что-то блеснуло в лунном свете слева от него, и он вспомнил об упавшей капсуле. Даже зная, что она может привлечь внимание Международной гвардии, Грегсон все же остановил машину и быстрым шагом направился к капсуле. Он уже давно мечтал сам допросить валорианина. Пока он шел к месту падения капсулы, ему вспомнилась встреча с пришельцем в Манхэттене. Тоща он был почти уверен, что подкожная инъекция явилась результатом его собственной неосторожности и ловкости его противника. Теперь у него такой уверенности не было. И он намеревался все выяснить сам.

На месте падения капсулы он обнаружил лишь находящегося без сознания валорианина. Грегсон дотащил его до машины, осознавая, что мог бы дождаться более благоприятных условий для изучения мыслей этого инопланетянина. «А почему не инопланетянки?» — подумал он, укладывая валорианина на заднее сиденье.

Включив в салоне машины свет, он нашел подтверждение своим подозрениям. Существо имело округлые, явно женские формы тела, и на нем была надета блузка, сшитая по последней парижской моде. Голову украшали гладкие черные волосы.

Беспокоясь, что полученные ею раны могут оказаться довольно серьезными, и не зная, что с ней делать дальше, Грегсон поехал в направлении самой надежной дороги, ведущей в Париж.

Было почти два часа ночи, когда он наконец выпутался из лабиринта переулков на западной окраине города, свернул на улицу Мадрид, а затем поехал по хорошо знакомому Булонскому бульвару.

На месте некогда чудесного леса высилось огромное здание Института изоляции, которое словно вонзалось в ночное небо, сверкая яркими огнями. Повсюду сновали машины «скорой помощи», как будто все вокруг стали «одержимыми».

Грегсон внезапно вспомнил, что Комитет безопасности непосредственно руководил всеми Институтами. Из числа выживших больных он и набирал людей, необходимых ему для осуществления заговора.

Грегсон стиснул руль так, что побелели костяшки пальцев. Ведь Форсайт был полон решимости сам справиться с овладением шестым чувством. И он не принимал участия в заговоре. Кроме того, Комитет знал о Билле все, поскольку эти знания были записаны в памяти Грегсона, а за время пребывания в Версале эту информацию вполне могли прочесть. Поэтому участники заговора и не потерпели независимого существования Форсайта.