Белый силуэт храма быстро уменьшается и уходит из нашего поля зрения, скрываясь за холмами с кудрявыми рощами. Но и они скоро остаются позади, и дорогу обступают бескрайние просторы «ополья», напоминающие более равнинные просторы черноземной украинской степи. В полях лежат старейшие села края, принадлежавшие в XIV–XV веках русским митрополитам, а раньше — в XII столетии, — как полагают, пожалованные Андреем Боголюбским владимирскому Успенскому собору. Это были «лепшие», то есть лучшие, наиболее богатые села княжеских владений. Многие из них носят явно древние имена: Теремец, Пустой Ярославль, Яновец, Волосово и другие. Одно из этих древних сел стоит на нашем пути это Старый двор. Быстрое и раннее развитие феодального светского и церковного землевладения в этом крае было в немалой степени обусловлено тем, что отец Андрея Боголюбского, князь Юрий Долгорукий, основал здесь в 1152 году новый княжеский город Юрьев, названный, в отличие от старого Юрьева в Поднепровье, «Польским», то есть стоящим в полях. Они кажутся бескрайними, а путь от Владимира до Юрьева долгим… Город открывается нашим глазам не так, как Суздаль с его причудливым живописным силуэтом: издали Юрьев можно принять за большое село, лежащее в низине среди повышающихся к горизонту полей. И лишь приближаясь, мы различим белый ансамбль монастыря и за ним тяжелую луковичную главу древнего Георгиевского собора.

По сравнению с Владимиром и Суздалем с их многовековой славной историей и многочисленными памятниками история Юрьева проста и немногосложна и не взволнует наше воображение обилием воспоминаний. Если Суздаль возник на основе поселений предшествующей дофеодальной поры, то Юрьев был в полном смысле слова новым городом, основанным князем на еще необжитом месте и названным его именем. Но его округа была густо заселена крестьянами, осевшими на тучных землях «ополья». Местоположение Юрьева было очень выгодным. К северу от него лежали верховья правобережных притоков Нерли; около города несла свои воды в Клязьму река Колокша. Юрьев был хорошо связан с центром княжества и своим земледельческим краем и стал здесь оплотом княжеской власти. В Юрьев, как и в другие свои новые города, князь привлекал поселенцев не только из русских, но и из болгар и финно-угорских племен, давая им «ссуду и пожалование», благодаря которым новое городское военное и ремесленное население ставилось в зависимость от князя. И, конечно, прежде всего была построена крепость и в ней белокаменная княжеская церковь Георгия.

Новый город не играл большой роли в XII веке. Только близ его произошли две крупные битвы между полками владимирских князей и ратями ростовского боярства и поддерживавших его князей. Битва 1177 года принесла победу Всеволоду III, надолго ослабив силы старой феодальной знати и упрочив положение и власть владимирской династии. Сражение на Липицком поле (1216) было результатом ожесточенной усобицы между наследниками Всеволода; бой закончился поражением владимирских князей и недолгим торжеством ростовской княжеско- боярской коалиции. Тем не менее целостность владимирской земли была подорвана и Юрьев в 1212 году стал центром небольшого удела, принадлежащего сыну Всеволода III Святославу, с именем которого связано строительство нового Георгиевского собора. В это же время в городе был основан княжеский Михайло-Архангельский монастырь.

108. Церковь Сновицкого монастыря под Владимиром. XVII в. (по старой литографии)

О поре монгольского ига в жизни города нет никаких значительных известий. Династия юрьевских князей пресеклась в первой половине XIV века, и город стал владением Москвы. В последующие столетия московское правительство не раз передавало Юрьев «в кормление» иноземным выходцам — вассалам московского князя. Так, в XV веке им владел литовский князь Свидригайло, в XVI веке — казанский хан Абдул-Летиф и астраханский царевич Кайбула. Ясно, что эти владельцы города заботились лишь о том, чтобы собрать больше доходов с его населения. Город хирел, и понятно, что здесь не было никаких условий для возведения монументальных построек. Только в XVI–XVII веках Михайло-Архангельский монастырь обстраивается каменными зданиями.

Если в Суздале многочисленные памятники разбросаны на значительном пространстве, то в Юрьеве немногие древние здания сосредоточены в кольце земляных валов «города» 1152 года. С них мы и начнем наш путь.

В отличие от старших крепостей Владимира и Суздаля, ставившихся в зависимости от естественных условий защиты — высоты оврагов, рек, — горододельцы Юрия Долгорукого строят княжеские крепости там, где этого требуют обстоятельства и градостроительные планы князя. Они поставили город на берегу Колокши, рядом с устьем ее притока — реки Гзы. Возможно, что с запада крепость прикрывала лощина небольшого ручья или овражка, подходившая к Колокше. План крепости имеет почти круглую форму; она была обнесена хорошо сохранившимися высокими валами с деревянными стенами. Ее периметр достигал 1000 м, а вал, шириной в основании 12 м, имел высоту до 7 м. Это дает представление о масштабах крепостного строительства Юрия Долгорукого.

С городской площади войдем в кольцо валов. Перед нами перспектива улицы, замыкаемая огромным кирпичным массивом Троицкого собора, а слева — белые башни и стены княжеского Михайло-Архангельского монастыря, возникшего в XIII веке еще при Святославе и занявшего северо-восточный участок крепости. Существующие здания относятся к позднейшему времени, XVII–XVIII векам (илл. 109).

Западная стена монастырской ограды сохранила древнюю стену XVII века и три старые башни. Стена имеет печуры подошвенного боя, навесные бойницы и щели для стрельбы с боевого настила, лежавшего на арках изнутри ограды. Башни сильно перестроены и утеряли свой боевой облик. Остальные части ограды — позднейшие.

В западной линии ограды расположена Богословская надвратная церковь (1670) со «святыми воротами» в нижнем ярусе (1654; памятник реставрирован в 1963 г. А. Д. Варгановым и В. М. Анисимовым). Он представляет собой своеобразный портик с четырьмя арочными пролетами на мощных восьмигранных столбах-тумбах, двумя сводчатыми въездами и двумя входами. Над ними, во втором этаже, — охватывающая храм с трех сторон паперть с поясом ширинок и украшенными арочными бровками окнами. Пятиглавый храм с широким карнизом и тремя кокошниками на каждом фасаде по сравнению с сочной пластикой паперти несколько беден и сух. Его строитель был мастером менее умелым, чем суздальские зодчие; в его руках тройные угловые полуколонки приобрели вид простых толстых столбиков, разделенных стойками из ромбов. Но в целом он создал достаточно торжественный и красивый центр лицевой стороны ограды и парадный вход в монастырь.

Вошедший через низкую полутемную арку Святых ворот, где устроены печуры для сидения богомольцев, попадал на центральный двор монастыря, образованный его главными зданиями. Самый принцип построения ансамбля напоминает расположение зданий Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале: прямо перед входом — собор, по сторонам колокольня и трапезная церковь. Эти постройки различны по своей художественной значимости и возрасту.

Лучшей из них является колокольня XVII века (илл. 110). Она чрезвычайно монументальна и представительна. Широкий и низкий четверик с тремя симметрично расположенными на переднем фасаде окнами несет массивный восьмигранный столп с широкими лопатками на углах и карнизами. Все его плоскости сплошь покрыты квадратными ширинками в нижнем ярусе и фигурными уступчатыми нишками-киотцами во втором. По богатству пластической декоративной обработки колокольня напоминает убранство колокольни Воскресенской церкви в Суздале, но без ее нарядной полихромии. Широким пропорциям восьмерика отвечает обработка устоев аркады звона короткими и толстыми полуколоннами с огромными «бусинами». Над арками звона вздымается величественный шатер с гуртами-выступами на ребрах, тремя ярусами окон-слухов и нарядной главкой из блестящей зеленой черепицы. Все здание от его общих сильных пропорций до деталей проникнуто далеко не аскетическим монастырским настроением; сочная пластичность и богатство убора роднят юрьевскую колокольню с пышными купеческими постройками Мурома XVII века, говорят о все сильнее наполняющих церковное зодчество «мирских» народных вкусах.