— Кто заметит? — спросила Мирия, шагнув по направлению к покореженной кабине, через которую было видно открытое небо.

— Шавки Ла-Хайна. — Он указал в темноту. — Что вы там видите?

Верити прищурилась.

— Только вулканы.

— Ты и должна видеть только их. Присмотрись к ближайшему — он не настоящий.

Опустившись к земле, аэронеф парил в нескольких метрах над ней. Связанными руками псайкер взялся за клешню адепта и ею повернул румпель летательного аппарата. Корабль слегка изменил направление.

— Вершины гор хорошо сбивают с толку, точки входа умело замаскированы. Посмотри теперь. Видишь?

Сестра-госпитальерка пригляделась и затаила дыхание, когда на поверхности самой высокой пепельной скалы словно из ниоткуда образовался ряд створчатых окон.

— Нуль-цитадель, — улыбнулся Ваун. — Давно я здесь не был.

Издали ни человеческий взгляд, ни ауспик не определили бы, что эта возвышающаяся скала не то, чем кажется: один из множества огромных вулканов, испускающих клубы грязного дыма и изливающих ручейки медленно текущей лавы. По мере приближения к ней цитадель меняла свои очертания, переставая походить на гору. Давным-давно, столетия, а может, и тысячелетия назад, скалистый базальтовый пик был не тронут человеческими технологиями, но сейчас он являл собою шедевр тайной инженерии. Дворец был сделан хитро — спрятан посреди бесплодного русла. В толстых стенах наружной скалы пробурили шахты, соединяющие проходы по тому же принципу, по которому жуки и термиты строят свои муравейники. Эти выдолбленные помещения были очищены от жидкой породы и сделаны пригодными для обитания, аккуратно обработанные наукой людей того времени. Некоторые помещения были сравнительно небольшими — размером с обычные комнаты. В других мог поместиться корвет Имперского военного флота со всеми его палубами, коридорами и отсеками.

Устройства в дремлющем вулканическом стволе шахты в центре цитадели неустанно производили энергию: погруженные в жидкую мантию Невы, они выпускали обилие перегретого пара через трубопровод, тянущийся к наружной стороне башни.

Вблизи стали различимы бойницы и оконные щели. Столь ловко выдолбленные в самой скале, они, казалось, имели природное происхождение. Лишь при тщательном рассмотрении можно было заметить за ними биолюминесцентный свет. Блестящие обсидиановые гребни и окаменелые деревья служили хорошей маскировкой армированным радарным датчикам и вокс-антеннам. Имелись даже погрузочные платформы — ровные, плоские каменные плиты, достаточно широкие, чтобы на них поместилось что-либо размером с колеоптер или «Лендспидер».

Каждая темная впадина в отвесном склоне могла скрывать датчики наблюдения и боевые орудия. Скала представляла собой зловещее сооружение, от которого в горячем серном воздухе буквально разило опасностью. Данная конструкция и секретная башня, возведенная и скрытая посреди гиблого ландшафта, создавались с иной целью, нежели дворцы и храмы Норока. Истинное назначение строения ушло с годами, но как бы там ни было — оно изначально являлось тайной. Стены внутренних палат скрывали все, что вобрало это место, были украшены экзотическими рудами, происхождение которых так и не смогли определить несколько техноадептов, которым разрешили провести экспертизу. Волны радиации, искаженная энергия человеческих душ — чем только не пропитались стены этой башни. Безмолвие Нуль-цитадели было мрачнее космического вакуума.

Они опустили аэронеф в окруженном скалами ущелье, а нервозного и изворотливого жреца Механикус приковали цепью к посадочному шасси — на тот случай, если его любопытство возьмет вверх. Когда боевые сестры закончили дела с адептом, Мирия посмотрела на Верити, но та заранее знала ее намерения и была категорически против.

— Даже не проси, чтобы я осталась здесь, старшая сестра. Я не собираюсь торчать в этой темной каюте, пока вы рискуете снаружи.

— Я всего лишь хочу, чтобы ты осталась цела, — начала Мирия, но Верити замотала головой:

— Я зашла слишком далеко и желаю увидеть конец.

Ваун хрипло хохотнул:

— Браво, нянька! Твое упорство достойно похвалы.

Мирия в гневе оглянулась на псайкера, едва сдерживаясь, чтобы не пристрелить его.

— Итак — мы прибыли, колдун. Может, теперь расскажешь, что это за место?

— Нельзя просто так взять и рассказать, что собой представляет Нуль-цитадель, — таинственно изрек Ваун. — Ты должна сама все увидеть.

Порция сорвалась:

— О, святая Катерина. Мы все знаем, что это вполне может быть продуманной ловушкой: войдем внутрь, а там орды мутантов-псайкеров, жаждущих нашей крови!

— Если бы я хотел тебя убить, сестра, просто сжег бы это судно. — На брови Вауна скопились капли пота, когда он напрягся и усилием воли создал огонь на кончике пальца. — Я хочу, чтобы вы увидели это. Мне принесет несказанную радость наблюдать за тем, как истина проникает в ваши закрытые умы. Даже если вы расстреляете меня прямо здесь, это не изменит понимания того, что я говорю правду… а ваша любимая церковь лжет.

Одна женщина вскинула болтер, но Мирия остановила сестру, придержав оружие рукой.

— Ты позволила колдуну спровоцировать себя, Порция. Прочти Панихиду по святой и поразмысли над этим.

Ее смуглое лицо скривилось, тем не менее боевая сестра сделала так, как ей сказали, — отвернулась и принялась шептать слова молитвы.

А Мирия снова перевела взгляд на Вауна. Она видела, что действие невропатических наркотиков заканчивается, и знала, что у Верити больше нет нужных препаратов.

— Тем не менее она права. Почему я должна тебе верить, колдун?

— Ничто из того, что я тебе говорил, не было ложью, сестра Мирия, — ответил он. — И я не собираюсь менять что-либо из сказанного. — Ваун выдержал паузу. — Цитадель эта — тайное владение лорда Ла-Хайна. Именно здесь я провел многие потерянные годы жизни… — Ваун взглянул на Верити, — именно здесь зарождаются махинации вашего дорогого диакона. Как нянька сказала, это место — конец пути. Для всех нас.

Мирия кивнула, поверив на слово, затем отдала несколько команд на языке боевых жестов, на что ее сестры тут же отреагировали. Мирия вынула плазменный пистолет из кобуры и прошептала над ним литанию активации. После шагнула к Вауну и пристально посмотрела на него.

— Ты уже слышал это от меня, но перед тем, как мы двинемся, я все же повторюсь. Если ты предашь нас, поплатишься за это жизнью. Единственная причина, по которой ты еще жив и дышишь, — мое желание узнать правду. Но дай мне повод усомниться в тебе, и жестокая мучительная смерть, которой ты заслуживаешь, обеспечена.

— Звучит убедительно, — передразнил Ваун. — Скажи-ка, если я говорю правду и внутри ты найдешь истину, которую ищешь? Что я получу тогда?

— Возможность раскаяться и быструю смерть.

— Что ж, — Ваун язвительно ухмыльнулся, — убедила. Ну, мы идем?

В Нуль-цитадель вело несколько проходов, но ни один из них не пролегал ниже четырехсот метров от поверхности долины. Ваун подвел их к месту, где овальные жерла паровых тоннелей выходили под самым хмурым небом.

— Это путь, по которому я покинул цитадель в день побега. Побеги случались и до меня, но всех людей притаскивали назад, дабы мы полюбовались на их раздутые от жары тела и обрюзгшую, отслаивающуюся плоть.

— Ты говоришь так, словно здесь тюрьма, — сказала Кассандра.

— Это и есть тюрьма, но с большим набором функций. Внутри пространство похоже на пчелиный улей; целые подземелья вырыты в застывших пузырях магмы. Из камер невозможно выбраться, равно как и проникнуть снаружи. — Ваун вздрогнул, вспоминая все это.

Изабель осторожно приблизилась к краю тоннеля и сразу отпрянула, часто моргая.

— Ай! Ну и жара. Незащищенная плоть здесь просто изжарится!

Мирия провела пальцами по геральдической линии на своем нагруднике.

— Надевайте шлемы. Силовая броня защитит нас.

Изабель указала на Вауна: