Владимир Путин не проводил и не проводит таких массовых перемещений в персональном составе органов власти, какие постоянно проводил Борис Ельцин. В кадровой политике Владимир Путин действует более осторожно, но настойчиво стремится сформировать руководящий состав в высших эшелонах власти из сильных и, как выразился Президент, эффективных людей. Мы видим, что среди выдвиженцев Путина немало военных, в том числе и из спецслужб.

Под руководством Ольги Крыштановской, которая возглавляет Центр изучения элит Института социологии РАН, было проведено специальное исследование «Путинская элита». Согласно результатам этого исследования, доля военных в элитных группах осенью 2004 года составила в высшем руководстве страны – 43,5%, в Правительстве – 34,2%, в региональной элите (главы субъектов Федерации) – 9,2%, в верхней и нижней палатах парламента – 18,3%. По всему списку руководителей доля военных увеличилась с 17,4% в 1999 году до 24,7% в 2004 году[18]. Еще больше бывших военных во втором эшелоне власти, например, среди заместителей министров, начальников главков и т. п. Эти данные можно комментировать по-разному. Даже такой оппонент В. Путина, как Станислав Белковский, писал, что «именно в военной среде, несмотря на все разложение, сохранились какие-то представления о национальных интересах и чести мундира»[19].

Очень малая часть современной политической элиты формируется за счет эффективных деятелей бизнеса. Этому есть много причин, но главная из них состоит в том, что и в самом бизнесе еще не так много эффективных людей. Как класс российская бизнес-элита, да и слой средних по масштабам деятельности бизнесменов еще не сложились. Именно в бизнес ушли многие из высших чиновников начала и середины 90-х годов, которые не удержались в политической элите. Движения «кадров» в обратном направлении почти не происходит.

Практически прекратился приток в политическую элиту из кругов научной и научно-технической интеллигенции, которые составляли ведущую часть пестрого демократического движения 1990–1992 годов. Здесь были и молодые деятели культуры. В основном это люди от 25 до 35 лет. Оппоненты называли их «чикагскими мальчиками», и именно они доминировали в первых правительствах Российской Федерации до конца 1998 года. Эти люди просто не справились с управлением.

Основную часть российской политической элиты и в начале XXI века составляют управленцы, чиновники из государственного и партийного аппаратов 80-х годов. Пятнадцать или двадцать лет назад эти люди занимали в советской системе управления второй и третий уровни, но сегодня поднялись на одну-две ступеньки выше.

В нашей печати можно прочесть много критических оценок советской и партийной бюрократии 70–80-х годов, формировавшейся главным образом в годы застоя, упадка. Времена энтузиазма и искренней веры в социалистические идеалы давно прошли. Чиновники и управленцы позднесоветского времени – это в основном конформисты и консерваторы, и их интеллектуальный и моральный уровни были явно ниже среднего. Проблемы, связанные с личным материальным благополучием и поддержанием социального и административного статусов, волновали их гораздо больше, чем сущность и особенности той работы, которую им поручили. Тем не менее с профессиональной точки зрения большая часть этих людей была подготовлена хорошо.

Крушение СССР и КПСС привело к опустошению рядов позднесоветской бюрократии. Однако появилась и определенная конкурентная среда, а также возможности продвижения, которых в советское время не было, то есть продвижения по деловым качествам и способностям, а не по идеологическим показателям. Возникли и новые материальные стимулы, и отнюдь не всегда с криминальным оттенком. В любом случае у новой постсоветской власти не было других источников для заполнения большей части вакансий на высших ступенях управления, чем тридцати-пятидесятилетние управленцы из советского и партийного аппаратов 80-х годов. Борис Ельцин не смог произвести необходимый отбор лучших и наиболее эффективных людей из состава позднесоветской элиты. Но он и не ставил такой задачи, так как в первую очередь ценил в своем окружении не профессиональные качества, а личную преданность.

Нельзя сказать, что проблемы личной преданности для Владимира Путина вообще не имеют никакого значения. Мы можем видеть, как много «питерских» управленцев заняли высшие должности в федеральных органах власти. Но кадровая политика Путина намного более рациональна и принципиальна, чем кадровая политика Ельцина. Однако коренных изменений в этой области пока нет, и Россия еще не располагает политической элитой, которой она могла бы гордиться.

О том, каким образом и в каком направлении происходят перемены, можно судить по изменениям, которые происходили в первой половине 2004 года в структуре и составе Правительства Российской Федерации и администрации самого Президента.

О том, что Россия войдет в новый политический цикл с новым премьером и многими новыми министрами, знали все. Это было очевидно и для самого Михаила Касьянова, и для министров, и для наблюдателей. Многие считали, что отставка правительства произойдет в конце марта 2004 года, после президентских выборов, в исходе которых никто не сомневался. Но большинство наблюдателей полагало, что Россия получит нового премьера и новое правительство только в мае 2004 года, после официального вступления Владимира Путина в должность Президента.

Отставка правительства после инаугурации предусмотрена Конституцией РФ. Некоторые министры были уверены в прочности своих позиций. Другие мало надеялись на сохранение постов и уже начали готовить для себя новые позиции, главным образом в структурах бизнеса. Владимир Путин решил, однако, ускорить этот процесс, и почти для всех его решение стало полной неожиданностью.

Еще в конце октября 2003 года, после ареста Михаила Ходорковского, не только Александр Волошин, но и Михаил Касьянов направили Путину заявления об отставке. Отставку Волошина Путин, как известно, принял, но с решением о судьбе Касьянова не стал спешить. Президент получил прошение премьера об отставке 31 октября, в пятницу утром, по фельдъегерской связи, но не ответил на него. На 1 ноября в Кремле было назначено регулярное совещание, на которое кроме президента и премьера обычно приходят все силовые министры. Но Михаил Касьянов в Кремль не приехал, и Путин задержал совещание на два часа. Он вызвал Касьянова с дачи и попросил его остаться на посту, по крайней мере, до президентских выборов. Но вопрос о премьере был решен раньше.

24 февраля 2004 года, во вторник, Михаил Касьянов был приглашен в Кремль, и Владимир Путин сообщил ему о своем решении отправить в отставку и премьера, и весь состав правительства. Для Касьянова это было неожиданностью, он готовился к поездке в Казахстан, где в четверг должно было состояться совещание глав правительств ЕвроАзЭС. Президент объяснил Касьянову мотивы своего решения, а затем вместе с ним поехал в Белый дом, где было срочно созвано внеочередное заседание Кабинета. Открыл заседание сам Касьянов, который заметил, что в России еще не было случая, чтобы президент прибыл в Белый дом в связи с отставкой премьера. Затем слово взял Путин и подтвердил этот факт. «Но все предыдущие мероприятия подобного рода, – пояснил Президент, – были связаны со сложностями и конфликтами. Сейчас это плановое мероприятие. Зачем вообще нужно было это устраивать за три недели до выборов? Да, это нужно было сделать. Я могу, а значит, я обязан заранее познакомить общественность с кандидатурой нового председателя правительства, второго лица в государстве». Все заседание продолжалось пятнадцать минут. Исполнять обязанности премьера было поручено Виктору Христенко, который уже сидел по левую руку от Президента.