Период странствований по градам и весям Азербайджана и соседних областей имел большое значение в жизни Бабека еще и потому, что ему пришлось наглядно изучить топографию этих мест. Ему стали известны проходы и перевалы, неприступные скалы, источники питьевой воды, селения, где живут единомышленники, подходы к крепостям, где стояли арабские гарнизоны. Это знакомство дало ему возможность, когда он стал во главе восстания, организовать оборону, размещать засады, сделать свои позиции настолько неприступными, что все силы и вся мощь громадной империи разбивались об них в течение двадцати двух лет, и только предательство смогло погубить его.
Водительством караванов не ограничилась деятельность Бабека в его ученические годы. После нескольких лет он бросил службу у эль Азди и отправился в Тавриз искать работы. Тавриз не был тогда столицей Азербайджана и не был тем большим городом, важнейшим центром Ирана, каким он стал в настоящее время. Главными городами в то время были попеременно Марага и Ардебиль. Все же Тавриз был городом с развитой кустарной промышленностью. Города Ирана еще до арабского завоевания славились искусством своих ремесленников; и в то время, как селения продолжали жить натуральным хозяйством, в городах уже оборачивались деньги, товары покупались и продавались, ремесленники работали на рынок, и почти каждый город имел свою специальность, славился тем или иным изделием; такие изделия вывозились даже из города и находили сбыт в столице. Во времена Аббасидов развитию промышленности содействовала и система обложения, которая устанавливала с городов дань не только деньгами, но и товарами местной продукции. Так, города Хузистана должны были поставлять в казну халифов 30 тысяч фунтов рафинированного сахара, города Фарса 30 тысяч бутылок розовой воды, города Седжистана 30 штук полосатых шелковых материй и 2 тысячи фунтов рафинада, Джоржан давал тысячу штук шелковых материй, Табаристан и Демавенд — шестьсот ковров.
Ремесленники были об'единены в союзы, весьма сходные с европейскими цехами средневековья: они также заботились о совершенствовании своих изделий и также усиленно эксплоатировали своих учеников и подмастерий. Впрочем и сами делались жертвами вымогательств и притеснений со стороны арабских властей, правителей, начальников полиции и других, которые охотно забирали у них товары, а затем забывали платить за них, или облагали ремесленников всякими поборами, не предусмотренными законом ислама.
В Тавризе Бабек познакомился с взглядами и надеждами ремесленников-хозяев и их рабочих, встретил у них ту же ненависть к завоевателям, то же озлобление против властей. Среди рабочих в мастерских было много хуремитов, а в хозяевах он видел союзников, по крайней мере на первое время, пока не будут изгнаны насильники. Тавриз закончил революционное воспитание Бабека, сделал из него убежденного врага арабской власти, туземных властителей и всех угнетателей трудящихся масс.
Когда ему минуло восемнадцать лет, он покинул Тавриз и вернулся к матери в Билалабад, чтобы помогать ей в хозяйстве. Тут случилось событие, которое открыло ему широкую дорогу, дало возможность выдвинуться и стать во главе хуремитов своей округи.
Недалеко от Билалабада, на горе Базз, стояла крепостца, владельцем которой был некий Джавизан ибн Сагрук. Судя по имени, он был перс, не перешедший в мусульманство; известно, что он был хуремитом и возглавлял местную организацию. Мы не знаем его происхождения: был ли он мелким феодалом, дехканом или вышел из крестьянской среды. Арабские писатели говорят о нем, как о разбойнике, но богатом, вечно враждовавшем с таким же, как он, соседом Абу Имраном из-за того, кто будет властвовать над окружающим населением. Враг Джавизана, судя по имени, был мусульманином, и даже арабом, так как только арабы, как мы знаем, титуловались почетными именами, начинающимися со слова «абу» (отец).
Джавизан собрал беглецов хуремитов и создал вооруженный отряд. Гористая местность, скалы и ущелья дали ему возможность не только укрывать свой отряд от преследований, но и создать на неприступной горе Базз крепость, которую историки и описывают как владение Джавизана. Вполне естественно, что Абу Имран, как араб, враждовал с Джавизаном и старался истребить его и его отряд.
Район деятельности Джавизана органичивался окрестными горами. Летом он делал набеги, нападал на проходившие вблизи его крепости купеческие караваны или отбивал скот местных помещиков, который на лето в этих странах выгоняется на горные пастбища. Зимой он сидел в своей крепости, либо отправлялся для реализации добычи, причем ему приходилось выбирать рынки подальше от своего места жительства, чтобы не быть узнанным.
Однажды зимой он погнал две тысячи овец на продажу в Зенджан, город, лежавший в 500 километрах от Базза. Удачно продав скот, он со своим отрядом возвращался домой. В горах Мимедского округа его застигла снежная буря. Пришлось остановиться на ночлег. Случилось это как раз вблизи Билалабада. Джавизан обратился к местному джазиру (сельскому старшине), чтобы тот указал ему дом ночлега. Старшина не посмел отказать человеку, окруженному вооруженными людьми, но решил сплавить его подальше, на окраину села.
Джавизан и его отряды были направлены к матери Бабека. Бедная вдова ничем не могла угостить прибывших: у ней самой ничего не было; она смогла только зажечь костер, чтобы гости обогрелись. Бабек тем временем присматривал за их вьючными животными. Чтобы накормить своих людей, Джавизан позвал Бабека, дал ему денег и послал в селение купить провизии. Когда тот вернулся с припасами и мать стала готовить ужин, Джавизан вступил в разговор с юношей; он был поражен его толковыми ответами, его развитием, его знакомством с местностью и, главное, его нескрываемой ненавистью к иноземным угнетателям народа и местным их приспешникам. Он понял, что Бабек не похож на рядового крестьянина, что он может стать его деятельным помощником и в случае надобности надежным заместителем. Он пригласил его присоединиться к отряду; Бабек сослался на невозможность оставить мать.
Тогда Джавизан обратился к матери и сказал:
— Я живу на горе Базз, у меня хорошее состояние. Мне нужен твой сын и я хочу взять его с собой; я сделаю его своим управляющим. Тебе же, которая лишится из-за этого помощника, буду платить ежемесячно пятьдесят дирхем.
Вдова ответила:
— Ты, кажется, действительно, благословен имуществом, видно, что ты богат. Доверяю тебе моего сына. Бери его.
Так попал Бабек в отряд Джавизана.
На следующее утро Джавизан двинулся в путь, направляясь в свою крепость. Бабек ехал с ним. На пути в Базз они подверглись нападению со стороны Абу Имрана. Абу Имран был разбит и пал в схватке, но и Джавизан получил колотую рану, оказавшуюся смертельной. Его с трудом принесли в Базз, и через три дня он умер, оставив Бабека в качестве своего преемника.
Судьба благоприятствовала Бабеку. Отряд, предводителем которого он сделался, состоял из воинов, уже закаленных в боях при прежнем начальнике. Большею частью они были открытыми хуремитами, но среди них были и мусульмане, впрочем, как говорят мусульманские источники, исключительно из чужестранцев (т. е. из неарабов) и из отпущенных на волю рабов, следовательно, из неполноправных групп населения. Несомненно, эти мусульмане принадлежали к еретическим сектам ислама, близким по верованиям к хуремитам. Такова, например, была секта измаилитов, или батинитов, хотя признававших Мохаммеда как пророка и Коран как слово божье, но толковавших его сплошь аллегорически, веровавших в переселение душ и не считавшихся с обрядной стороной ислама и его бытовыми постановлениями о пище, питье, браке и т. п. Измаилитов мы встречаем в позднейшей истории халифата как самых опасных его врагов, много содействовавших его упадку и крушению.
С этим небольшим, но испытанным отрядом Бабек решил выступить открыто против халифа, не ограничиваясь той мелкой партизанской войной, которую вел Джавизан.
Территория, на которой протекало восстание, благоприятствовала повстанцам, боровшимся против регулярной армии.
