Фрауенбург находится в четырех милях к северо-востоку от более значительного города Эльбинга и расположен на берегу Фришгафа, узкого и длинного пресноводного залива, отделенного от Балтийского моря двумя узкими косами. Городок раскинулся на плоской равнине; незначительная группа домиков словно в страхе жмется к величественному собору, построенному на холме. Городок старинный, его основание восходит к XIII столетию, а постоойка собора — к XIV столетию. Собор расположен на вершине холма, с которого открывается замечательный вид на зеркальные воды Фришгафа, которые с одной стороны замыкают весь горизонт, давая впечатление большого водного пространства. Собор обнесен солидной каменной стеной. На этой стене высится несколько башен, очевидно, предназначенных строителями для военных надобностей.
Когда время было мирное и нападений не ожидали, грозные башни служили иногда квартирами иногда хозяйственными складами. За стенами, внутри обширного двора, к стене пристроены были так называемые курии, т. е. домики, где жили каноники. К домикам, занимаемым канониками, примыкали хозяйственные пристройки и сады. Вообще члены Эрмеландского капитула обставили свою жизнь очень недурно: помещения, где они жили, были хорошие; были сады и огороды, хорошо защищенные на случай неожиданного нападения разбойников или даже неприятельских войск: за каменной стеной, укрепленной башнями, можно было великолепно отсидеться. Соблюдалась, конечно, служебная иерархия: младшие каноники занимали меньшие по площади квартиры, прелаты и старшие по службе каноники — большие и лучшие помещения. Николай Коперник, как один из младших каноников, на особенно поместительную квартиру, конечно, претендовать не мог.
Повидимому, об ученых занятиях Коперника астрономией знали уже члены Эрмеландского капитула; поэтому, когда Коперник переехал во Фрауенбург на постоянное жительство, ему была отведена квартира в одной из башен крепостной стены, окружавшей собор. Очевидно, это помещение оказалось удобным для астрономических наблюдений, так как занимал он его до самой своей смерти. Помещение это до сих пор называется «коперниковской курией», или «башней Коперника»; оно сохранилось и до наших дней.
Рядом с «коперниковской курией», расположенной в северо-западном углу стены, имелась еще комната, откуда открывался широкий вид на окрестности; из этой комнаты также можно было производить наблюдения. Она и служила Копернику обсерваторией. Из этой комнаты имелся выход на стену; там, под открытым небом, можно было наблюдать совершенно без помех: весь небосвод был доступен взорам внимательного наблюдателя. Очевидно, все эти удобства сразу оценил Коперник, потому что провел почти тридцать лет в своей «башне», пользуясь прилегавшей к ней комнатой как обсерваторией, а иногда выходя наблюдать и на стену.
Какое общество встретил Коперник во Фрауенбурге? Эрмеландские каноники большей частью были родом из Торна или Данцига. Среди каноников из торнских фамилий, быть может, были дальние родственники Коперника; всех каноников он уже знал, а с некоторыми давно свел знакомство. Однако, близких друзей между ними у него не было: близкий его друг, Тидеман Гизе (бывший тоже каноником Эрмеландского капитула), находился в 1512 году в командировке и во Фрауенбурге не бывал вплоть до 1523 года. Таким образом, во Фрауенбурге у Коперника были только знакомые, но зато среди них нашлись люди образованные, интересовавшиеся научными вопросами. Эта группа каноников благожелательно встретила нового, очень образованного каноника, уже получившего некоторую известность своими астрономическими трудами, да еще знатока классической литературы и философии.
Итак, Коперник поселился в башне, «поближе к звездам», и начал довольно рьяно и регулярно исполнять обязанности каноника.
Административной работой Коперник с 1512 года по 1516 год (почти все четыре с половиной года) загружен не был, и у него оставалось много свободного времени для научных занятий. В то время он вел довольно уединенную жизнь.
Близкий друг Коперника, Тидеман Гизе, и его родной брат, отчасти спутник его итальянских скитаний, Андрей, также каноник Вармийской епархии, могли бы, конечно, скрасить одиночество Николая Коперника в описываемые годы. Но Тидеман Гизе был далеко, а с братом Андреем случилось несчастие: он, вернувшись из Италии, вскоре заболел какой-то заразной болезнью, вроде проказы.
Больной был изолирован, ибо капитулом было принято постановление прекратить с Андреем Коперником всякое «коллегиальное общение». Хотели лишить Андрея также некоторой части его доходов. Таким образом, с братом, товарищем своей юности, Копернику видеться было запрещено. Это для Николая Коперника было большим горем, но пришлось подчиниться постановлению капитула: как врач Коперник понимал всю опасность болезни брата, которая сразу была признана неизлечимой. В 1516 году Андрей Коперник скончался.
Чтобы дорисовать ту обстановку, в которой оказался Коперник после смерти дяди, скажем еще несколько слов о человеке, занявшем епископское место после Луки Ватцельроде.
Новый епископ, Фабиан Лоссайнен, был одним из коллег Коперника по болонскому университету; хорошие личные отношения, существовавшие между ними прежде, сохранились и теперь. Политическая ориентация Фабиана отличалась несколько от линии его предшественника. Если тот ориентировался на Польшу в ее борьбе с притязаниями ордена, то Фабиан стремился сохранить нейтралитет. Такая его политика навлекла на него недовольство обеих сторон; о результатах ее мы скажем ниже.
Фабиан был человек слабохарактерный, мягкий, уступчивый — не чета властному и крутому Ватцельроде. При новом епископе дела в капитуле шли более медленным темпом, тем более, что Фабиан был избран капитулом самостоятельно, без предварительного согласования избрания с желанием польского короля Сигизмунда. Это было первым признаком поворота политики капитула. Естественно, что король воспротивился избранию Фабиана в епископы и потребовал, чтобы избран был другой. Тогда Фабиан обратился к польскому королю с униженной просьбой согласиться на его избрание и не препятствовать ему занять епископскую кафедру. Сигизмунд согласился, и Фабиан занял епископское место.
Обстановка жизни Коперника не могла дать ему поводов для особенного недовольства. Но ему недоставало итальянской живописи и веселья, итальянской подвижности и уличного шума, вероятно, даже итальянского солнца: ведь девять лет он прожил по ту сторону Альп, прожил лучшие годы своей жизни! Недаром в своем сочинении «Об обращениях небесных кругов» Коперник, говоря о Фрауенбурге, называет его «отдаленнейшим уголком Земли». Он видел красоту итальянских городов. Ему нехватало тех ученых бесед, какие он вел в Италии, нехватало общества ученых, которые являлись его учителями-вдохновителями, тех друзей, каких оставил он далеко, в Италии, солнечной и радостной стране.
В Вармийском капитуле были люди тоже образованные, с ними можно было беседовать, но среди них не было людей, подобных Кальканьини или Фракасторо. Копернику было скучно во Фрауенбурге, но он сумел переломить себя и стал усиленно работать. Гассенди, один из первых биографов Коперника, говорит, что, поселясь во Фрауенбурге, он решился преследовать в жизни три цели: как можно добросовестнее исполнять свои обязанности церковного пастыря, затем не отказывать никогда во врачебной помощи неимущим больным, а все оставшееся время отдавать научным занятиям.
Кстати сказать, можно сомневаться в том, что первая из целей могла входить в намерения Коперника. Дело в том, что ряд биографов Коперника отрицает его принадлежность к духовному сословию. Правда, Коперник имел степень доктора церковного права, но нам неизвестно, принял ли он духовный сан. Поэтому можно согласиться, например, с Прове, который считает вполне установленным, что Коперник никакого духовного сана не имел, мессу и различные требы совершать не имел права и, когда наступала его очередь служить в Соборе, должен был нанимать вместо себя священника.
