— Тогда, может быть, встретимся? — предложил Горин.

На том конце повесили трубку.

Всё, последняя ниточка оборвалась. Конечно, можно было попробовать поискать сотрудника ФСБ Катаева при помощи Левченко, но Артему очень не хотелось встречаться с Эдуардовичем сейчас, по крайней мере, пока он сам хоть что-нибудь не выяснил. Сознаваться в том, что он Трофейщик, было бы глупо, а притворяться перед давним другом было попросту противно. Горин вышел на балкон. На измученный жарой го-род опустился прохладный вечер. Еще никогда Артем не был так голоден, и ему еще никогда так сильно не хотелось женщину.

Но для начала нужно было застраховаться от дальнейших провалов в памяти. Никто больше не должен пострадать. Разве что только экспериментаторы, превратившие Артема в смертоносное животное. Вот они, если попадутся, пострадают, еще как пострадают… И больше им не сделать из него марионетку!

Горин купил в ближайшем киоске органайзер, страницы которого были разлинованы с интервалом в полчаса, и несколько шариковых ручек. Чтобы себя контролировать, он будет каждые тридцать минут отмечаться.

Сев в машину, Артем записал на первой строчке первой страницы: «21:30. Еду к проституткам», затем поставил таймер на полчаса и включил первую передачу.

— Чё это у тебя? — спросила девушка, сидящая на переднем сиденье, когда из наручных часов Артема раздался писк.

— Полчаса прошло, — ответил Горин, запуская таймер заново. — Вот, записывай, — он сунул ей органайзер и ручку.

— Чё записывать-то? — пережевывая фразы вместе со жвачкой, спросила девушка.

— Сразу под фразой «Еду к проституткам» проставь время, двадцать два ноль-ноль и пиши следующее, — скомандовал Артем. — «Девушка примерно двадцати восьми лет…»

— Девятнадцать не хочешь, дядя? — возмутилась девушка.

— Пиши, а если не умеешь — высажу, — пригрозил Артем. — «Обесцвеченные волосы, слегка сутулая…»

— Ты не гони, я тебе не стенографистка! — прервала его девушка. — Дневник, что ли, ведешь?

— Да нет, кое-какие проблемы с памятью, — ответил Горин.

— Только с памятью? — насторожилась девушка.

— Да расслабься, — улыбнулся Артем. — Как тебя называть-то?

— Юлия, — ответила она.

— Пиши: «Назвалась Юлей. Едем ко мне. На хвосте повис сутенерский „Пассат“…

— Это для безопасности, — оглянулась и начала оправдываться Юля. — Время сейчас, сам знаешь, неспокойное.

— Согласен, гарантии, что я не тот самый Трофей-шик — никакой, — кивнул Горин.

— Да куда тебе! — рассмеялась девушка. — Из тебя маньяк, как из меня монашка…

«22:30. Сидим в ресторане „Хлеб энд Соль“. Голоден, как волк».

Артем был действительно ужасно голоден, чем и объяснилось то, что он заказал борщ, уху из стерляди, заливной язык, поросенка с хреном и ромовую бабу. На удивление спутницы, он это все еще и съел. Юля довольствовалась блинчиками с икрой и шампанским.

«23:00. Мы в квартире, девушка чувствует себя несколько неуютно».

— А как мне еще здесь себя чувствовать? — Юля озиралась, разглядывая следы недавнего вандализма. — Здесь что, теракт случился?

— Почти, — улыбнулся Артем. — Ремонт затеял. Диван вон там, — он расстегнул Юле «молнию» на юбке и шлепнул ее по заднице, подталкивая вперед.

«23:30. Таймер пищит в самый неподходящий момент, не могу сосредоточиться».

«0:00. Снова проголодался! Кажется, я причиняю девушке болезненные ощущения».

«0:30. Где же долгожданная разрядка???»

— Все, довольно! — Юля вырвалась, спрыгнула с дивана и закрылась в ванной.

Вернулась она через полчаса, когда Артем выводил в органайзере очередную запись.

— Ну ты, писатель! — она легла на диван, прикрывшись полотенцем. — Затрахал в прямом смысле. Выпить есть что-нибудь?

— Пиво будешь?

— Валяй, перфоратор! — Юля рассмеялась.

Горин натянул брюки и принес из холодильника пиво, зубами открыв по дороге крышку.

— Небось с виагрой переборщил? — она отхлебнула пиво из бутылки.

— Да нет, ничего такого не употреблял. Может, просто переел в ресторане?

— Ты не переживай, у меня таких, как ты, за смену больше половины, — Юля сделала еще один глоток.

— Правда? — удивился Горин.

— Ага, — из желудка девушки с шумом вышел воздух. — Ой, сорри! Пресытились вы, современные мужики. Всякой дряни насмотрелись и наслушались. На нормальную бабу у вас еще более или менее встает, а вот оплодотворить ее безо всяких там ухищрений сил уже не хватает. Деградирует нация, одним словом.

— И где же выход? — спросил Артем. — Что, как профессионалка, посоветуешь?

— Доделывай поскорее ремонт и найди ту единственную, с которой у тебя все получится само собой. — Юля сбросила полотенце и начала одеваться.

— Думаешь, таковая существует? — улыбнулся Горин, сдерживая в себе желание снова опрокинуть Юлю на диван.

— Обязательно. — Девушка тщательно пересчитала причитающиеся ей за услуги деньги. — Не зря же про две половинки легенды бытуют. Ну ладно, удачи тебе, и не сердись…

«1:30. Таймер выключаю, ложусь спать. На входной двери и окнах наклеил по волоску. На всякий случай, если забуду: с утра решил заняться ремонтом».

Александр Эдуардович несколько недооценил Иру Гончарову. Вернее, он был уверен до последнего момента, что в такой красивой головке, кроме названий фирм по производству дорогой косметики, парфюмерии и одежды (в чем она, кстати, тоже ориентировалась, как рыба в воде), уже ничего не могло уместиться.

Так вот, прошло время, и Левченко пришлось сменить гнев на милость. Он даже стал испытывать к Ирине симпатию. Не в том, конечно, смысле, что более молодые сотрудники его отдела, пускающие слюни, словно павловские собаки, едва заслышав один только Ирин голос. Не мальчик уже, слава богу, да и жену свою Ольгу Александр Эдуардович не променял бы ни на кого. Ирина привлекала его как человек, как специалист, как умная женщина. Он, в связи с этим, готов был мириться даже со всей ее хиромантией.

Ирина так здорово помогла, что Левченко решил даже отстать на время от Горина, который, похоже, все-таки с трудом перенес смерть бывшей жены, запил и на звонки отвечал как-то невразумительно. Эх, знал бы Артем, что они с Иринкой успели откопать, — лопнул бы от зависти! Ну ничего, выйдет из запоя — наверстает…

Гончарова дала лишь намек, сделала гениальное предположение, а остальное уже было делом техники. Левченко бросил все силы на проверку ее теории, несколько дней десятки сотрудников заново опрашивали родственников, знакомых и просто свидетелей, но вопросы уже были несколько иные. Александр Эдуардович систематизировал и сопоставлял факты. Результат превзошел всякие ожидания: версия Ирины сработала почти на сто процентов.

Итак, сначала, не обращая внимания на вечно недовольное лицо Эдуардовича, она кропотливо изучила досье жертв Трофейщика (всевозможную мистику, которой Ирина попутно занималась, Левченко принять в расчет так и не решился). Затем они долго беседовали, и в устах Гончаровой прозвучало в конце концов странное на первый взгляд предположение: психические отклонения могли быть не только у пострадавших, имеющих соответствующие медицинские справки. По ее мнению, со всеми жертвами было что-то не так. Просто, как говорится, не все успели обследоваться у психиатра.

Левченко сразу ухватился за эту соломинку, напряг подчиненных, и труды нескольких десятков человек в результате не пропали даром: связующая все жертвы Трофейщика нить была наконец-то найдена! У всех уничтоженных им людей были те или иные психические отклонения: официантка, вылизывавшая на досуге унитазы в туалете своего кафе, инспектор ГАИ, падавший на четвереньки при виде автобусов красного цвета и лаявший им вслед, учительница пения, украдкой писавшая в портфели своих самых одаренных учеников, главный бухгалтер, бегавшая на рассвете с топором по кладбищу, майор в отставке, с кулаками набрасывавшийся на людей, носящих бороду, почтовый курьер, поджигавший занавески в общественных заведениях, и многие-многие другие…