В пакете он обнаружил свою одежду, в которую сразу же облачился, загранпаспорт, визу, билет в Москву, ключи от своей квартиры, записную книжку и кредитную карточку, полученную когда-то от Катаева в качестве оплаты за работу. В голове шумело, мысли ворочались с трудом, словно несмазанные детали механизма. Артем встал и, пошатываясь, побрел к выходу.

В коридоре больницы его снова атаковали беспорядочные обрывки арабской речи, топот суетливо бегающих людей и сонм запахов. Горина охватила кратковременная паника, он зажал уши и старался дышать лишь ртом, пока они не дошли до посольского автомобиля.

В аэропорту были через полчаса. Сотрудник посольства напомнил Горину о времени вылета и номере рейса, купил ему бутылку минеральной воды, быстро попрощался и исчез. Артем уселся напротив табло с информацией о текущих рейсах и стал ждать. Сначала он пытался устранить разброд в собственных мыслях и увязать все нестыковки недавно произошедших событий, но таковых оказалось слишком много, и он лишь еще больше запутался. Пришлось махнуть на все рукой и отложить вопросы до тех пор, пока он окончательно не придет в себя.

Горин зубами открыл бутылку и осушил ее в несколько приемов. Когда на табло высветился номер его рейса, Артем чувствовал себя уже значительно лучше.

После взлета, когда в салон самолета пустили прохладный воздух, Горину стало совсем хорошо. Давненько он так себя не чувствовал! Все неприятные воспоминания и переживания остались где-то там, внизу.

С аппетитом прикончив поданный завтрак, он откинулся в кресле. Спать совсем не хотелось, и Артем глазел по сторонам. Взгляд его остановился на загорелых женских ногах, видневшихся чуть поодаль по другую сторону прохода. Сама их обладательница была скрыта спинкой кресла. Горин отметил совершенство ее ступней, открытых босоножками, а также изящно выполненный педикюр…

Внезапно Артем ощутил то, чего с ним не происходило вот уже нескольких лет: у него возникла самая настоящая эрекция. От неожиданности его бросило в жар, и он прикрыл вздувшийся участок брюк газетой.

«Интересно, дело конкретно в той особе? — растерянно начал соображать Горин. — Или во мне был скрыт фетишист?»

Но через некоторое время он убедился, что не меньше его волнуют покачивающие бедрами стюардессы, снующие между рядов. Артем тяжело задышал, ему снова стало жарко, но теперь этот жар исходил изнутри: он опять был полноценным мужиком!

Попросив стюардессу принести охлажденной минералки, он едва удержался от того, чтобы ущипнуть ее. Сделав один глоток, он оттянул воротник рубашки и вылил туда остатки воды. Кажется, стало чуть легче. Артем опустил кресло, лег и закрыл глаза. Но всякого рода эротические фантазии никак не хотели покидать его отвыкшее воображение, и поэтому газету на коленях пришлось держать до самой посадки…

В московском аэропорту, прорвавшись сквозь стену таксистов и встречающих, Горин первым делом отыскал банкомат, обслуживающий карточки того типа, что лежала сейчас в его кармане. Обещанная сумма и вправду находилась на счете. Это одновременно и порадовало его, и зародило новые сомнения: зачем они сделали это, если посылали Горина на верную смерть? Артем снял столько наличных, сколько позволяли вместить карманы. Следующая цель — телефон.

Купив в киоске таксофонную карточку, Горин отыскал в записной книжке визитку с номером Катаева и позвонил. Ему ответили, что такого не знают, но в этом ответе Артем мало сомневался. Значит, придется побеспокоить старину Зафара. Горин уже начал было набирать номер «Хрустального полумесяца», как вдруг взгляд его задержался на паре стройных ножек, цокающих шпильками по бетонному полу зала ожидания. Он узнал их по загару и лаку на ногтях. Теперь он мог лицезреть девушку с их рейса целиком: на ней была очень короткая, слегка примятая сзади юбка и блузка, стянутая шнуровкой на голой спине. Она катила за собой ярко-красный чемодан на колесиках.

Горин повесил трубку и захлопнул блокнот.

— Девушка, можно я побуду личным шофером вашего чемодана? — окликнул он ее, приблизившись.

Она обернулась, оглядела его с головы до ног и улыбнулась какой-то снисходительной улыбкой, от которой Артем почувствовал себя несмышленым карапузом, совершающим глупости, великодушно прощаемые ему взрослыми. Смутившись, он отвел глаза и уставился на изображение черепашки, приклеенное к ее красному чемодану.

— Меня встречают, — с утешительными нотками в голосе ответила она, одарила его еще раз милой улыбкой и зацокала в направлении выхода.

Когда она подошла к стеклянным дверям, Горин случайно обратил внимание на мелькнувшее в них отражение ее лица: оно было очень напряжено, а в глазах читался неподдельный испуг. На всякий случай он спустился в туалет и глянул на себя в зеркало: немного помят, небрит, но не более того.

В зале ожидания он снова пролистал блокнот и вытащил из него сложенную вдвое бумажку, на которой было начертано «Света» и телефонный номер.

— Алло? — Он сразу узнал голос своей недавней попутчицы.

— Добрый день, это, если я не ошибаюсь, Света? — спросил он на всякий случай.

— Здравствуйте, да, я самая…

— Это Артем, — он силился вспомнить, называл ли ей во время прошлого разговора свое имя. — Мы недавно познакомились, в машине.

На том конце воцарилась тишина непонимания.

— Ну помните, укушенный крокодилом?

— Это ты? — Света оживилась. — Конечно, помню, как и то, что ты дал некое обещание…

— Ты готова выполнить обязательства? — недолго думая, спросил Артем.

— М-м, — она замялась на мгновение. — Ты что, серьезно? Тебе удалось?

— Да, сейчас я с тобой разговариваю, и молния на моих брюках трещит, распугивая прохожих.

— Правда? — она рассмеялась. — Я рада за тебя…

— Ну так как, сегодня сможешь? — нажимал Горин.

— Ну, не знаю прямо, — кокетливо ответила Света. — Все так неожиданно…

— Со мной это случилось сегодня, — продолжал Артем. — И я не уверен, надолго ли это…

— Не забывай, что я замужем, — вставила Света.

— А вдруг это вообще мне снится, и через некоторое время я проснусь? — не обращая внимания на ее отговорки, закончил свою мысль Горин.

— Ну хорошо, Артем, — после некоторой паузы ответила она. — От твоего напора я даже сама завелась немного. Позвони мне по этому же телефону сегодня вечером, часиков в семь. Я что-нибудь придумаю.

Горин взглянул на часы, висящие на стене: они показывали десять минут четвертого.

— Договорились, я позвоню, — ответил он.

— Попридержи его пока, — произнесла Света напоследок и повесила трубку.

Артем бодрым шагом направился к выходу, но на пути ему попался развал с журналами. Он задержался возле него, взял «Playboy» и пролистал.

— Извините, а что-нибудь пооткровеннее у вас есть? — смущенно спросил он у похожей на сельскую учительницу продавщицы, читавшей книгу.

Та строго посмотрела на него из-под очков, заставив Артема еще сильнее смутиться.

— Есть журнал на польском языке, но он в два раза дороже. — Она достала откуда-то из-под стопки журнал слегка зачитанного (точнее — засмотреиного) вида.

Горин расплатился, вышел на улицу и направился к ближайшему такси.

Водитель оказался очень жадным, но у Горина пока не было недостатка в наличности, и он согласился с затребованной таксой.

— Чего же так дорого? — не удержался Артем от вопроса, когда они уже выехали на трассу.

— Мне ведь тоже жить надо, земляк, — отвечал таксист. — А ездят сейчас мало, сам знаешь. Ночью так вообще народ перестал садиться. Боятся все, что поделаешь…

— А чего боятся-то? — спросил Артем, вполуха слушавший водителя и одновременно изучавший журнал.

— Ты приехал откуда, что ли? Не местный? — спросил таксист.

— Местный, просто уезжал ненадолго, — ответил Горин.

— А я гляжу, багажа нет, — водитель бросал на Артема изучающие взгляды в зеркало заднего обзора. — Думал, что провожал кого…