— Даже так? — Юбер встал напротив посла и уперся перначом в пол

— Да, Утер вырос; за прошедшие годы, и Бетрезен уже собирался совсем в него перевоплотиться, но этот полудемон-полумальчик взбунтовался и сбежал В преисподней раскол. Плюс еще Орды Нежити теснят Легионы. Бетрезен в ярости.

— Друг мой, не ври мне, — мягко сказал Гнусный Юбер и положил руку на плечо говорящего.

У того сердце ухнуло вниз — рука в латной перчатке была ледяная, этот холод пронизывал до костей.

— Мой господин, я… У меня и в мыслях… Никогда… — смертельно растерялся посол.

— Если бы Бетрезен, Падший ангел, был в ярости, ты бы сейчас передо мной не стоял Ты бы лежал кучкой пепла у ног Повелителя Бездны, — пропел Юбер. — Не ври мне, друг, не надо.

— Но, господин, Падший ангел не только в ярости, он еще и в великой растерянности! — взмолился посол — Ибо случилось то, что не могло случиться. В сердце бездны просочился лазутчик!

— Наш, эльфийский или гномий? — резко спросил Юбер, почувствовавший, что подобрался к разгадке тайны.

— Никто не знает, господин! Но он покалечил Падшего ангела и украл одного из монстров преисподней!

— Ты лжешь! — разъярился де Лали. — Быть такого не может!

— Господин, моя жизнь — залог моих слов… — простонал посол, опускаясь на колени и склоняя голову, готовый безропотно принять удар страшной булавы. — Падший ангел в ангельском облике хромает. Демоны шепчутся, что он по ошибке принял лазутчика за раскаявшегося и вернувшегося Утера, потому и упустил. Лазутчик сбежал, расправившись с посланными вдогонку Адскими баронессами. Бетрезен поклялся, что разыщет его. Мы потратили на подкуп младших демонов кучу золота, чтобы узнать все это, и чуть заживо не превратились в копченые колбасы из-за забав подручных Бетрезена!

— Я благодарю вас, друзья, за образцово выполненную миссию. Моя награда верным не заставит себя ждать.

Взмахом руки отпустив ставших ненужными послов, де Лали стоял, смотрел на горы и думал.

Охрана боялась лишний раз вздохнуть, чтобы не потревожить его раздумья.

Значит, Утер жив… А он, де Лали, так старался умертвить его десять лет назад, его и мамашу. А оно вон как получилось. Наследник Империи — несостоявшееся перевоплощение Падшего ангела. Сбежавшее перевоплощение. Как забавно. Другого ребенка в Империи для этого дела не нашлось, какая прелесть.

На что, интересно, готов пойти Бетрезен, чтобы отыскать и вернуть Утера?

Почему Падший ангел устроил охоту за лазутчиком?

Как в свете новых знаний разговаривать с демонами Бетрезена?

Если кому-то что-то очень нужно, этот кто-то не поскупится. Раз лазутчик сбежал на поверхность, можно попытаться его отыскать. Это явно человек. Бетрезен в жизни бы не принял за Утера ни гнома, ни эльфа. Значит, нужно теребить шпионов по всем землям. Поднимать «Призрачных волков». Где-нибудь, да беглец себя обнаружит. Или обнаружат себя его преследователи. Да, это важное дело. Несомненно, важное.

Орды Нежити теснят Легионы Проклятых. Замечательно. Это сделало Бетрезена сговорчивей, он пошел на союз и пришлет поддержку. Весьма кстати, весьма…

Нужно срочно заняться Амбриэль Верциллинской. Ему, де Лали, так и не удалось убедить Императора, безумного старика, что даме не пристало быть главой тайной службы. Теперь эта стерва ведет свою игру. А у нее лазутчики, у нее связи среди высших эльфов, она может позволить себе быть независимой…

Надо попросить сестру заняться Амбриэль. Почему бы герцогине Юсонской не навестить герцогиню Верциллинскую? Сестрица Арсандида не зря вертелась около некромантши Эрхог и многое узнала о ядах… Пусть в кои-то веки не о себе подумает, а о государстве. О благе Империи. О своем долге перед родной отчизной. Пусть не тряпками займется, а делом. Если дело выгорит, сестрицу можно будет поставить на место безвременно почившей Амбриэль. Если пообещать Арсандиде, что она сможет мучить людей не как частное лицо, а как государственный деятель, то сестрица будет сотрудничать и простит брата за прошлую неудачу со сватовством.

Верные люди в свите Императора донесли, что Демосфен хочет соединиться с гномами. Он думает, что Слукаридж Блэкстоун ему поможет. Эх, жаль все-таки, что яд жрицы Смерти не сработал как надо. Насколько все было бы проще…

Надо собирать армию. Сбежавшего Императора нужно остановить.

Юбер де Лали криво улыбнулся.

Пригнавший карету Файнос сразу понял, что подручным королевы Мародеров удалось если не подружиться, то хотя бы заинтересовать Лидриэль и Рету, расположить к

себе.

— Интересно, чем вы тут занимались, — ворчливо сказал он, опираясь локтем на крышу приземистой кареты и оглядывая поляну.

— Сказки рассказывали, — улыбнулся ему, как лучшему другу, Гальванюс. — Вещи раскиданные собирали.

— Порядок, значит, наводили, — подытожил кентавр. — Это хорошо. Кто у нас на облучке сидеть будет, за кучера?

— Я думаю, этим стоит заняться Альбериху и мальчику, забыл имя, простите, — сказал Гальванюс. — Альберих умеет управляться с лошадьми, ну а молодости лишний опыт и знания никогда не повредят.

— Этого мальчика зовут Рету, — сообщил кентавр. — А де… а светлую принцессу — Лидриэль.

— Очень приятно, — закружился по поляне в сложных поклонах, сопровождаемых прыжками, Гальванюс. — Теперь все светские формальности соблюдены.

Лидриэль встала с раскладного креслица и подошла к карете.

Кентавр распахнул перед ней дверцу.

— В такой и королеве не стыдно ездить, — гордо сказал он. — Еле уговорил отдать.

— Дорого взяли? — подошел поближе и Рету.

— Вполне по стоимости, — махнул рукой кентавр. — Не в Кастре со мной торговаться надо. Карета вместительная и крепкая. И лошади упряжные хорошие. А еще я тройку арбалетов к ней прикупил.

— Вот это да! — присвистнул Рету. — Нам повезло.

— Да все старый долг отдать не могу, — ухмыльнулся кентавр. — Вот и стараюсь.

Альберих тоже осматривал карету. И первым делом заполз ей под днище. Потом придирчиво ощупал каждое колесо. Проверил место кучера. Прихмыкнул.

Сказал:

— Здесь, конечно, можно вещи прикрепить на задке, как полагается, но, думаю, мы их укроем внутри кареты. Незачем им светиться у всех на виду.

— Разумно, — одобрил Гальванюс. — Когда мы сможем выехать?

— Заночевать сегодня можно в городке, а оттуда уже ранним утром двинуться трактом, ведущим в Империю, — посоветовал кентавр. — В ничейных землях, когда солнце заходит, разумнее сидеть под крышей. В Кастре лучший постоялый двор «Буйный кентавр». Там хорошо.

В городок въехали, когда стемнело.

Все получилось просто и обыденно — Файнос убедился, что низенький подручный королевы Мародеров Альберих умеет управлять лошадьми, распрощался с Рету и Лидриэль и отправился нагонять свое племя. Трое молодых кентавров, потрясая копьями, мчались за ним след в след.

Было и грустно, и в то же время до странности легко. Рету решил, что не прощаться — лучше, чем прощаться. В прощании есть какая-то обреченность, а так остается ощущение, что Файнос просто ненадолго уехал, на охоту или еще куда. И обязательно вернется — с новым луком, с новыми рассказами, с добычей.

Лидриэль после отъезда кентавра нахохлилась, как воробей. Она до последнего надеялась, что Файнос сможет их сопровождать. Если раньше путешествие было захватывающим, то теперь оно превратилось в пугающее. Лидриэль чувствовала себя веточкой, которая попала в бурную горную реку и теперь ее несет неизвестно куда, неизвестно зачем.

Она даже слегка всплакнула, забравшись в карету, но потом вытерла слезы и решила, что домой все равно не вернется, все сокровища при ней, и будь что будет.

К этому времени поляна была уже пуста, Альберих показал Рету, как управляться с арбалетом, ежели что, и все были готовы к тому, чтобы вступить на новую дорогу.

Они еле успели до закрытия городских ворот. По темным улицам карета поехала к постоялому двору. Рету пока ничего не требовалось делать: он сидел на козлах рядом с Альберихом и держал дремлющую в мешке жабку на коленях. Было темно, темнее, чем обычно: грозовые тучи накрыли Кентаврийские равнины и городок на их краю.