«Если нужно кого-то убить, думаю, есть человек, готовый за это взяться»,— сказал однажды бывший директор ЦРУ Ричард Хелмс, имея в виду Джонни Роселли.

Возникновение идеи использовать мафию для осуществления операций, связанных с «национальной безопасностью», относится ко временам второй мировой войны, когда военно-морская разведка обратилась к услугам «Счастливчика» Лучано. ЦРУ и мафия стали как родные братья. «Чтобы понять, как это происходит,— говорил отставной полковник ВВС США Флетчер Праути, бывший офицер связи между Пентагоном и ЦРУ,— надо представить себе деятельность ЦРУ и организованной преступности в виде расходящихся по всему миру гигантских кругов. В некоторых местах эти круги неизбежно пересекаются». Больше того, в 1975 году корреспондент Си-би-эс ^[37]Дэниел Шорр сообщил: постоянная подкомиссия по расследованиям во главе с сенатором Генри Джексоном обнаружила доказательства того, что ЦРУ и мафия совместно занимаются подделкой денег. ЦРУ, отмечал Шорр, переправило в Юго-Восточную Азию подлинные клише Печатно-гравировального бюро США, с которых в сотрудничестве с мафией изготовило миллиарды фальшивых долларов. По некоторым оценкам, их общая сумма достигала 20 миллиардов. ЦРУ использовало причитающуюся ему долю «хитрых» денег для финансирования своих тайных операций, а также скупало на них опиум в Юго-Восточной Азии и Турции, чтобы не допустить его поступления в Соединенные Штаты. Комиссии Джексона так и не удалось узнать, что же ЦРУ делало с наркотиками, которые оно изымало с рынка.

Осенью 1960 года ЦРУ обдумывало планы убийства не только Кастро, но и других лидеров в странах «третьего мира», например Патриса Лумумбы в Конго. Управление даже намеревалось собрать из гангстеров ударную группу для выполнения такого рода заданий по всему миру. С этой целью ЦРУ обратилось к Чарльзу Сирагусе, высокопоставленному чиновнику Федерального бюро по борьбе с распространением наркотиков, который знал о мафии больше, чем, вероятно, любой другой полицейский страны. Сирагуса во время второй мировой войны был офицером военной разведки и осуществлял связь между своим бюро и ЦРУ. Он поразился, когда его коллега из ЦРУ предложил ему воспользоваться своими знаниями уголовного мира и возобновить контакты с ним для вербовки убийц-добровольцев, которым из неподотчётных сумм будет выплачиваться миллион долларов за каждое убийство. «Сначала я подумал, что он шутит»,— вспоминал Спрагуса. По это была вовсе не шутка. Сирагуса отверг предложение: «Одно дело—когда идет война, но в мирное время все по-другому».

Тем не менее ЦРУ не отказалось от своего плана, наняв европейского гангстера, которому была дана кодовая кличка QJ/WIN. Ему было поручено искать «лиц, имеющих связи с преступным миром в Европе, для возможного многоцелевого использования». Как установила специальная сенатская комиссия по расследованию деятельности разведывательных органов, одним из завербованных был мошенник, фальшивомонетчик и грабитель банков, получивший кодовую кличку WI/ROGUE. В телеграмме в ЦРУ QJ/WIN сообщил, что нанял его в качестве «члена разведсети и карательной группы». «На заседании Совета национальной безопасности 18 августа 1960 года президент Эйзенхауэр выразил серьезную озабоченность по поводу Лумумбы. Вполне вероятно, что Аллен Даллес воспринял его слова как приказ убить Лумумбу»,—отмечает специальная сенатская комиссия. После этого заседания Даллес телеграфировал резидентуре ЦРУ в Конго, что «в верхах» считают «устранение» Лумумбы «неотложной и первостепенной задачей».

ЦРУ натравило на Лумумбу своих наемных убийц. Однако эти усилия были безуспешными, поскольку, по словам шефа конголезской резидентуры ЦРУ, контролировать агента WI/ROGUE было так же невозможно, как и «неуправляемую ракету». Стремясь поскорее покончить с заданием, ЦРУ направило в Конго Джозефа Шайдера, который захватил набор пробирок с микробами, вызывающими смертельную болезнь, «типичную для указанного района». И хотя Лумумба вроде бы не курил сигар, предполагалось, что он все же пользуется зубной щеткой. По прежде чем ЦРУ добралось до туалетных принадлежностей Лумумбы, с ним расправились его политические противники.

Как сухо заметил один из сотрудников ЦРУ, это было «чисто африканское дело».

***

В 1960 году штаб-квартира ЦРУ располагалась во временных строениях, принадлежавших во время второй мировой войны ВМС США. Они теснились у Огайского шоссе неподалеку от памятника Линкольну в Вашингтоне. Ее «нервным центром» были бывшие казармы, которые называли «Глазом». В июле 1960 года туда поступила телеграмма из гаванской резидентуры. Один из кубинских секретных агентов ЦРУ должен встретиться с Раулем Кастро, министром обороны, Гаванская резидентура запрашивала, какими специфическими сведениями ему следует интересоваться. Прочитав ответную телеграмму, в гаванской резидентуре «поперхнулись». В ней говорилось, что «штаб-квартира уделяет серьезное внимание вопросу об устранении трех главных лидеров». Центр запрашивал, имеет ли кубинский агент «достаточные мотивы», чтобы пойти на риск, связанный с организацией «несчастного случая» при встрече с Раулем. Спустя несколько часов из Вашингтона пришла еще одна телеграмма, содержащая предложение «отказаться от дела». Но было слишком поздно: кубинец уже отправился к Раулю. Впоследствии гаванская резидентура ЦРУ доложила, что возможности устроить «несчастный случай» ему не представилось.

Если эти противоречивые телеграммы и отражали существование какой-то неопределенности в штаб-квартире ЦРУ в отношении террористических актов, то вскоре она уступила место абсолютной ясности. Хотя Говард Хант в своих мемуарах претендует на подобную честь, похоже, что первым человеком в ЦРУ, который предложил убить Кастро, был полковник Дж. Кинг, руководитель отдела стран Западного полушария ЦРУ. Кинг и бывший посол США в Бразилии и Перу Уильям «Летающий тигр» Поули пытались расправиться с Кастро еще в 1958 году.

В декабре 1959 года Книг представил на имя Даллеса секретный меморандум, из которого следовало, что на Кубе существует «крайне левая диктатура». Если ее не устранить, то, по мнению Кинга, она будет способствовать активизации антиамериканской деятельности в других странах Латинской Америки, Кинг разработал ряд мер по «урегулированию» этой проблемы. Среди них было и предложение «тщательно изучить вопрос о физическом устранении Фиделя Кастро. Никто из близких Кастро людей не обладает столь гипнотическим влиянием на массы. Многие сведущие люди полагают, что исчезновение Кастро значительно ускорило бы падение нынешнего правительства».

Даллес передал предложения Кинга на рассмотрение искуснику Ричарду Бисселу, своему заместителю, начальнику управления планирования, под руководством которого Кинг работал в секретных службах. Выпускниц Йельского университета, Биссел отличался суетливыми манерами университетского профессора, каковым он в своё время и был. В ЦРУ он пришел в 1954 году по приглашению Даллеса и в том же году осуществил свержение нового правительства в Гватемале, провинившегося перед американской компанией «Юнайтед фрут». Затем он руководил конструированием и постройкой шпионского самолета U-2. Биссел был восходящей звездой ЦРУ. Он полностью согласился с предложением Кинга ликвидировать Кастро. Резолюция, нацарапанная от руки на меморандуме Кинга, свидетельствует, что Даллес разделял мнение Биссела и одобрил рекомендации Кинга.

Уже в январе Биссел обратился к шефу службы безопасности полковнику Шеффилду Эдвардсу с просьбой подыскать кандидата, способного убить Фиделя Кастро. При этом сказал, что обсуждал упомянутое решение с Алленом Даллесом, который, вероятно, докладывал о нем Эйзенхауэру. Биссел не собирался ждать какого-то особого распоряжения президента, поскольку, как он заявил, о таких делах говорят весьма осторожно, дабы «нельзя было доказать, что глава государства утвердил ту или иную операцию». Отсутствие запрещения на ее проведение он воспринял как согласие «кое от кого избавиться».