– Ну, ладно.

Встала, простерла руки кверху, и щелкнула пальцами. С неба сорвалась белая молния и ударила в костер, осыпав все кругом снопом искр. Рогожа на старике затлела. Ругаясь, он скинул ее и принялся топтать ногами. Некоторое время ведьмочка с удовлетворением наблюдала за ним, затем поглядела на второго. Тот даже не шелохнулся.

– Какая непогода сегодня, – сообщила она таким тоном, будто это не было делом ее рук. – Жуткая гроза! Но в этих местах иногда случается.

Ей не ответили. Старик, потушив свою рогожку, сел на нее, отер пот со лба и пожаловался:

– Промок до нитки, опять завтра спину не разогну.

Принц понял его намек и молча вынул пробку, плеснул в оловянный стаканчик и протянул ему. Старик выпил, передернул плечами. Принц, тем временем, открыл котелок, и от запаха каши с мясом у ведьмочки потекли слюнки. Она придвинулась ближе и первой зачерпнула ложкой варево. Принц и старик не отстали от нее, и все трудились, пока котелок не опустел.

– Кому же это я обязана ужином? – ведьмочка засунула ложку обратно за пояс.

– Меня прозвали Звездочетом, – ответил старик. Набитый живот и стаканчик настойки привели его в благодушное настроение. – А его – Принцем.

Ведьмочка взглянула на Принца и усмехнулась, мол, знаем мы таких «принцев»! И оказалась гораздо ближе к истине, чем та пухлая вдовушка, у которой Принц и старик гостили на той неделе.

– А ты, значит, ведьма? – старика потянуло на разговоры.

– Ведьмочка, – скромно поправила она.

– Ученица, значит. И сколько пакостей тебе еще нужно, чтобы сдать экзамен?

– Всего триста тридцать три, – гордо произнесла она. – Я набрала сто двадцать девять. Сто тридцатая…

– Не зачет, не зачет, не зачет! – вдруг прокричала сорока.

– Сгинь, проклятая! – прошипела ведьмочка. Сорока закрыла клюв и исчезла в лесу.

Немного помолчали, переживая неловкость ситуации, но старик опять не выдержал:

– Куда путь держишь, ведьмочка?

– Я? А, вон туда! – и она показала себе за спину. – А вы куда идете?

– Мы? Туда! – и Звездочет махнул рукой в противоположном направлении. Он бы махнул рукой куда угодно, лишь бы не идти с ведьмой по одной дороге.

Снова помолчали.

– Поздно, – наконец, произнес Принц. – Пора спать.

Это предложение все нашли своевременным. Принц подкинул еще хвороста в костер, лег на землю, натянув на голову плащ, и некоторое время слушал, как возятся и ворочаются, устраиваясь, Звездочет и ведьмочка. Затем наступила тишина.

Принц разбудил Звездочета в сумерках занимающегося утра. Старик хотел было поворчать, но вспомнил о ведьме и прикусил язык. Принц привычно быстро укладывал вещи в сумки и невзначай взглянул на ведьмочку. Она спала, свернувшись клубочком. Капюшон по-прежнему закрывал ей лицо, и Принц мельком подумал: хороша ли она собой? Впрочем, мысль эта мелькнула и уступила место другим. Он вскочил на лошадь, а Звездочет взобрался на своего покладистого ослика. Они тронулись в путь, и Принц позабыл о ведьмочке. А напрасно.

Ведьмочка проснулась поздно, когда солнце уже вовсю припекало. Обнаружив исчезновение вчерашних знакомцев, она нисколько не огорчилась. Потянулась, протерла глаза, повесила котомку через плечо, и пошла вовсе не в том направлении, куда вчера махала рукой. По дороге умылась в лесной речушке, наткнулась на черничник, и, съев две горсти ягод, отправилась дальше. Ведьмочка ходила от деревни к деревне, получая продуктами за свою помощь, а чаще собирая мзду теми же продуктами. По этой местности она бродила второй месяц, и деревенек, где еще не побывала, оставалось все меньше. Места были глухие, неуютные, примыкающие к диким склонам Неприветливых гор. Дороги затянуло ползучими травами, поселяне славились на все области нелюдимостью и твердолобостью. Переход от одного человеческого жилья до другого иногда занимал у ведьмочки, знающей короткие лесные пути, день-два-три. В таких условиях не разбалуешься, она похудела и начинала беспокоиться, что не успеет набрать нужное количество пакостей к осени.

Это была даже не деревня, а село. Две длинные улицы скрещивались, образуя небольшую площадь, где вечерами и в праздничные дни гуляли селяне. Из-за тынов выглядывали опрятные белые стены изб и крыши под золотистой соломой. По всему видно, что живут в достатке. И ведьмочка решила задержаться тут на несколько дней.

Она выбрала самую лучшую избу и толкнула дверь. В просторной и светлой горнице за некрашеным столом обедала большая семья. Белолицая хозяйка в цветастом, затейливо повязанном на голове платке и вышитом переднике хлопотала у стола. Хозяин молодой, бородатый и тоже красивый мужик, сидел во главе стола, по сторонам на лавках дюжина ребятишек разных возрастов.

– Здрасти, хозяева, гостей не ждете ли? – развязно ввалилась ведьмочка.

Тревога плеснулась в глазах хозяйки, как большая рыба в проруби, когда она разглядела серый балахон.

– Милости просим к столу, – пригласила хозяйка, таким тоном, каким обычно велят убираться вон.

Она шикнула на детей, и те, сбившись кучей на одном конце лавки, с испугом и любопытством вытаращились на ведьмочку. Хозяйка торопливо поставила перед гостьей лучшую, расписную миску и кружку, налила ей молока, отрезала большой ломоть хлеба – только бы беду отвести. Однако ни смерть, ни ведьму не улестишь.

– Что-то, я вижу, мне не рады, – проговорила ведьмочка.

– Есть уже в нашем селе ведьма, – сообщил хозяин, обмакивая кусок хлеба в мясной соус.

– Давно ли завелась? – ведьмочка взяла с общего блюда горячую картошку, посолила крупной солью.

– Третью неделю. А двух ведьм одному селу содержать не сподручно, – заявил бородатый хозяин.

И это было правдой. Традиционно и из соображений выгоды ведьмы никогда не селились близко друг к дружке. Разве люди будут уважать ведьм, если не понравилась одна – через улицу другая живет. Нет! поселянин должен знать, что деваться ему некуда и рыдать от безысходности.

Но было и еще кое-что: ведьмочка хорошо изучила местность, по которой странствовала, и была уверена, что ближайшая ведьма обретается не меньше, чем в верстах тридцати и проживает на краю большого торгового села. Поэтому зачерпнула ложкой самый большой кусок мяса из общего блюда, и, капая густой подливкой на стол, хлопнула его в свою миску.

– Еще посмотрим, кто отсюда уйдет, а кто останется, – пробормотала она мрачно.

Бородатый хозяин подумал, что нужно поскорее угнать скотину в лес, а то не ровен час, ведьмы с досады ее перепортят, да соседей предупредить.

Отобедав, ведьмочка вышла на улицу, осмотрела ряды домов, чисто одетых баб и девок у ворот, пощелкивающих орешки, неторопливых, рассудительных мужиков.

– Прям Светлая Обитель! – усмехнулась она в капюшон, имея ввиду место вечного и счастливого пребывания усопших.

Первым делом разобраться с самозванкой. Она поймала за шиворот белоголового хозяйского сынка и велела показать, где живет неприятельница. Мальчишка охотно повел ее, взбивая босыми ногами густую дорожную пыль. Ведьмочка шагала за ним, а следом пристроилась толпа поселян, растущая, как на дрожжах. Любопытные ребята бежали в нескольких шагах позади нее, а умудренные жизненным опытом взрослые держались на некотором отдалении.

Самозванка поселилась у вдовы, самой бедной женщины этой деревни, что тоже было неправильно с точки зрения любой ведьмы. Ведьмочка остановилась у покосившихся ворот.

– Ну-ка, позовите ее сюда! – щелкнула пальцами она.

Мальчишки наперегонки бросились к воротам, и от усердия даже застряли в них. Ведьмочка ждала, уперев руки в бока. Плотная толпа поселян сбилась посреди улицы. Ребятня в ожидании небывалого развлечения примостилась на заборах и крышах ближайших сараев.

– Не идет она! – высунули головы из дверей дома мальчишки.

– Как это не идет?! Скажи, что я тогда сама зайду – хуже будет!