Не включает ли описание этого долгого путешествия через Азию «переходы», часть которых — очевидна, в то время как сведениям о других можно верить лишь с большей или меньшей долей вероятности? Не являются ли рассказы о последних всего лишь торопливыми очерками о городах или странах, в которых братья Поло не были вовсе? Так, например, обстоит дело с городом Самаркандом и провинцией Гингинталас, расположенной немного далее. Описание ее местоположения породило огромное количество противоречивых версий и гипотез, которые не совпадают по некоторым пунктам с данными текста «Описания». Это приводит к тому, что историки, не колеблясь, говорят о недостатках памяти Марко или ошибках переписчика. Это могла быть страна, расположенная в шестнадцати днях ходьбы на северо-запад в провинции Хами, Сикан — страна Тайфу. Это могли быть оазисы в красивой низине у подножия, расположенные на «настоящем» Шелковом пути (шелк впоследствии стал одним из ходовых товаров истинных купцов). Но, видимо. Марко знает об этом только по слухам и не упоминает никакого названия города: «Там есть города и замки, также… есть люди язычники, сарацины и христиане-несториане из Греции». На самом деле его здесь интересует не описание дороги, а асбестовые шахты, расположенные неподалеку. Вот другой ответ: автор стремится удовлетворить любопытство читателей…

Немного далее книга нам показывает другой маршрут, не похожий на основную дорогу: это поход в течение пяти дней из Ганьчжоу (Канчипион) в королевство, которое называется здесь Эргууль, и его столицу Сингуй. По поводу этого похода историки и географы до сих пор не могут найти точек соприкосновения. Именно в этой стране можно найти лучший мускус в мире: «Я вам расскажу, как его делают. Есть в этой стране дикое животное, похожее на газель…» Затем он любезно разъясняет, как обращаться с животными и получать от них мускус, такой ценный и малоизвестный, «от которого исходит такой прекрасный запах».

С другой стороны, ничто не позволяет утверждать наверняка, что братья Поло во время их путешествия дошли до Каракорума.

Марко говорит об этом только в нескольких строчках и использует как предлог, чтобы вскоре представить на суд читателя свою очень длинную историю татар и их завоеваний, а также историю конфликта Чингисхана со священником Иоанном. Поло не говорит, в каком состоянии был город и что он там действительно видел.

Позволив изучить все эти исторические выкладки и рассказы о нравах, «Описание» приводит нас после сорока дней пути сначала к равнине Баргу в окрестностях озера Байкал, на восточный берег, затем к «морю-океану» — Северному Ледовитому океану. Скорее всего, венецианцы не предпринимали этого далекого путешествия. Но ни один, даже самый добросовестный исследователь не отважился это утверждать. Марко, конечно, слышал об этой стране и хочет таким образом отметить северные пределы мира: похвальная забота сознательного энциклопедиста. «Вот я рассказал вам все об этих провинциях, расположенных на севере у Великого моря, где заканчивается земля». Удовлетворяя любознательность публики, он рассказывает, что там, в горах Сибири, живут тысячами птицы, прозванные barguerlas, которыми питаются соколы, а на островах большого моря гнездятся кречеты.

Эти четыре отклонения от основного маршрута объясняют, таким образом, удивительную путаницу и непоследовательность в повествовании и заставляют думать, что для автора точный маршрут — не главное. Задача состоит в том, чтобы не оставить без внимания то, чем можно развлечь читателя, что может удовлетворить его любознательность. Забота проявляется, например, в желании показать нечто вроде административной географии Монгольской империи. Очевиден и интерес к названиям провинций и царств, к политическим округам, тогда как названия городов иногда остаются неизвестными.

Наконец, не возвращается ли рассказчик несколько раз назад, чтобы вписать забытый эпизод? («…Я вам расскажу о чуде, о котором забыл рассказать».)

Если бы мы хотели из этого анализа и размышлений извлечь некоторый урок, он будет таков: надо следовать этому описательному и по многим пунктам фиктивному, воображаемому маршруту с очень большой осторожностью. Несмотря на указания автора, не следует ли согласиться с тем, что наши путешественники, естественно, не были в Сибири, а также с тем, что они отплыли из Басры в Персидский залив или шли на юг до Ормуза во время их пешего перехода?

Если нам неизвестны все мотивы пешего перехода, то мотивы возвращения, наоборот, представляются очевидными благодаря двум главам «Пролога», которые воспроизводят диалог между Великим ханом и Марко Поло. Поло возвращался в то время из миссии в Индию и прибывает ко двору императора в тот момент, когда там находятся трое посланцев-князей хана Аргума. Жена Аргума умерла, и он хотел жениться на родственнице Великого хана. Кубилай выбрал ему в жены шестнадцатилетнюю царевну Когатру, «очень красивую даму», которая понравилась персидским князьям и доставка которой была доверена троим Поло. Наш автор утверждает, что выбор хана был вполне справедлив, поскольку путешествие планировалось морское из-за «больших трудностей перехода по земле», а трое венецианцев уже изучили морские пути, выполняя различные миссии на службе у императора, и могут более чем другие быть полезными, «поскольку они много узнали и повидали и в Индийском море и в странах, куда они должны были ехать».

Император выдал им охранные свидетельства и уверения в том, что они будут везде достойно приняты. Он дает им послания для папы, короля Франции, королей Англии и Испании, для всех христианских королей. Он снаряжает для них 13 четырехмачтовых парусников, несущих до 12 парусов.

Однако «Пролог» о самом путешествии говорит мало: взяв на свои корабли припасов и денег на два года, они отплывают (откуда? когда?) из Китая и достигают после трехмесячного плавания «острова, который находится на юге и имя которому Ява, на котором было много чудес». Оттуда они плывут через Индийское море в течение по меньшей мере 18 месяцев, «прежде чем они приплыли куда надо». Формула, очевидно, нуждается в дополнении… Наконец, необходимо уточнить еще один факт: нам говорят о том, что, отплыв по меньшей мере в количестве 600 человек, не считая моряков, они потеряли почти всех, и только 8 человек выжили (по некоторым версиям — 18).

Несмотря на скудные сведения, хочется все же попытаться восстановить маршрут или хотя бы несколько его этапов. Хочется верить самому «Описанию», повествующему о пешем переходе, но здесь мы рискуем слишком углубиться в детали. Ради удовольствия поговорить о прошлом, рассказать интересный анекдот и заодно показать свои знания, Марко не колеблясь включает в свое повествование отступления, которые отвлекают нас от его пути.

Все исследователи сходятся в одном: Марко Поло не был в Сипангу (Японии). Он говорит только о богатствах этой страны, причем довольно расплывчато. Он также говорит о неудачных кампаниях Кубилая, пытавшегося завоевать священные острова.

Нет уверенности в том, что, срезая путь от косы Малайзии до косы мыса Коморин, конвой из 13 кораблей свернул со своего пути к Адаманским островам, упоминаемым и описываемым, нет уверенности и в том, что он, отплыв от острова Цейлон Полкским проливом, поднялся вдоль Коромандельского берега, чтобы увидеть и изучить, как об этом говорит повествование, королевство Ма-абар, называемое также Большая Индия, «лучшая Индия, которая существует» — королевство, в котором пять братьев-королей. Здесь Марко описывает сначала маленький город с гробницей святого Фомы, «где совсем нет людей, и туда попадает мало кто из купцов, потому что это место находится в стороне». Совсем рядом находится провинция Лар, населенная аборигенами, «которые являются лучшими торговцами в мире и самыми несчастными людьми, так как они не станут врать ни за что на свете». Наконец, мы приходим на север в страну Мутфили. Для этих королевств Маабара, которые он никогда не путает с Малабаром западного побережья Индии, автор припасает свои лучшие описания чудес Индии, нравов язычников, их правления. Это также один из самых насыщенных и живописных моментов книги. И так как мы не можем найти никакого объяснения такому повороту маршрута, кажется очень правдоподобным, что эти красивые отрывки были составлены из сведений, собранных то здесь то там или, скорее всего, почерпнутых из других трактатов.