10 и 11 июня во время дальнейших операций «Бреслау» пришлось выдержать бой с 2 новыми русскими эскадренными миноносцами, имевшими исключительно сильное вооружение (три 105-мм и два 75-мм орудия). «Бреслау» обнаружил неприятеля в 2 ч 11 июня и открыл по нему огонь с дистанции 1800–2200 м (10–12 каб.). Неприятель тотчас же ответил на обстрел. Было замечено, что головной эскадренный миноносец получил целый ряд попаданий, вследствие чего он сильно накренился и позднее затонул (черт. 5, б). Были достигнуты попадания и во второй эскадренный миноносец. От нескольких выпущенных торпед «Бреслау» уклонился, зато получил три попадания снарядами, которые вывели из строя 7 человек убитыми и 15 ранеными. Боеспособность «Бреслау» не пострадала, поврежденная радиостанция была быстро исправлена. По русским источникам (С. Граф. Русский флот в мировую войну и революцию)[60], в бою участвовали эскадренные миноносцы «Дерзкий» и «Гневный». Наблюдения «Бреслау» были правильны, поскольку первый сделанный выстрел попал в «Гневного». Последний остался на месте без движения вследствие перебитого главного парового трубопровода[61]. По окончании боя с «Бреслау» «Дерзкий» отправился на поиски пострадавшего эскадренного миноносца и на рассвете нашел его в довольно безнадежном состоянии. По русским данным, «Дерзкому» удалось взять «Гневного» на буксир и привести в Севастополь. Вероятно, это были те же 2 эскадренных миноносца, которые обстреляли вечером Зунгулдак.
Самостоятельно следовавшие угольные транспорты подвергались постоянно серьезной опасности: почти каждый день приходили известия о присутствии русских подводных лодок близ угольного побережья; этим подводным лодкам удавалось, помимо уничтожения парусников, топить и угольные транспорты. Турецкая флотилия эскадренных миноносцев была так занята конвоированием транспортов в Дарданеллах, что только случайно являлась возможность их посылки в Черное море. Аварии и необходимая чистка котлов постоянно отвлекали некоторое количество миноносцев, хотя и на весьма короткое время, благодаря самоотверженной работе личного состава. Многочисленные перевозки боевого запаса и материалов для сооружения сетевого заграждения выполнялись имевшимися в Мраморном море плоскодонными парусниками — магонами, буксировавшимися мелкосидящими пароходами. Несколько таких караванов обеспечивались сразу небольшим числом миноносцев. Таким образом пытались ограничить число объектов для атак подводных лодок. При огромной потребности на фронте в боевых припасах этих караванов никогда не хватало. 21 июня батареи азиатского берега, выдвинутые вперед у Интепе, расстреляли почти все снаряды. Крепость запросила по телеграфу о доставке боевых припасов. Вследствие этого минный крейсер «Пейк» большим ходом вышел в море для доставки в Дарданеллы 739 — 88-мм и 150 — 150-мм снарядов.
а) 27–28 мая 1915 г.
б) 10–11 июня 1915 г.
в) 8–9 июля 1915 г.
Черт. 5. Действия «Бресслау»
В период, когда морское командование особенно было занято, с одной стороны, угольным вопросом, а с другой — обеспечением перевозки боевых припасов, 5-я армия неоднократно требовала посылки подводных лодок для поддержки береговых операций. Командующий флотом не всегда мог идти навстречу этим желаниям; он старался растолковать турецкому главному командованию, что подводные лодки перед каждым выходом в море требуют полного ремонта на судостроительной верфи.
В конце июня 1915 г. обстановка на Галлипольском полуострове складывалась чрезвычайно серьезно. Неприятель действовал энергичными средствами. Многочисленные ежедневно прибывавшие пароходы доставляли огромное количество военного имущества, в то время как турки все больше и больше исчерпывали свои скудные запасы. 30 июня, в Чанаке, Сушон обсудил с адмиралом Узедомом вопрос о возможности принятия чрезвычайных мер. На этом совещании выяснилось, что скорострельные батареи азиатского берега особенно деятельно поддерживали в последнее время своим огнем южную группу турецких войск, которую теснил противник, и что наличных боевых припасов у них оставалось лишь на несколько дней. Сушону пришлось отклонить дальнейшую передачу 150-мм и 88-мм орудий с «Гебена», чтобы не снижать его боевой готовности ниже допустимого предела; он согласился лишь на замену уничтоженного 105-мм орудия соответствующим орудием с «Бреслау» вместе с боезапасом на 300 выстрелов. Вставал вопрос о внезапном прорыве «Гебена» и турецких линейных кораблей из Дарданелл и обстреле ими с тыла английских позиций у Сед-эль-Бара. Образование прохода в минном заграждении заняло бы не менее 14 дней. Несмотря на величайшую секретность работ, они все же стали бы известны неприятелю; его самолеты тотчас же обнаружили бы производство работ. Даже незамеченный выход кораблей в море вскоре же привлек бы линейные корабли противника для обороны своих береговых позиций, и все свелось бы к артиллерийскому поединку между большими кораблями. Для неприятеля открывалась при этом благоприятная возможность использовать свои подводные лодки. Кроме того, фарватер оставался опасным из-за своих и неприятельских минных заграждений. Поэтому Сушон отказывался от такого плана. Он придерживался мнения, что большего успеха можно ожидать, использовав «Гебен» и турецкие линейные корабли за заграждениями. Энвер-паша, присутствовавший на совещании, считал опасность, угрожавшую Дарданеллам, не такой серьезной: правда, боевые припасы находились на исходе, но в окрестностях Константинополя имелось еще на крайний случай 150 000 человек сухопутных войск; по его мнению, решение не выходить из Дарданелл с большими кораблями следовало признать вполне правильным. Действительно, при наличии минной опасности и вероятного сильного противодействия со стороны неприятеля пришлось бы потерять почти все корабли, не добившись соответствующего успеха. Правда, «Гебен» не так-то легко было бы уничтожить, но тяжелые повреждения, которые были бы им получены, поставили бы под сомнение возможность его дальнейшего боевого использования. В таком случае для неприятеля представилась бы благоприятная возможность использовать открытый проход через минные заграждения, и, ввиду того что береговые батареи при ничтожности их боевого запаса не смогли бы оказать значительного противодействия, путь в Мраморное море был бы открыт.
Командующий 5-й армией генерал Лиман фон Зандерс в конце июня просил Сушона о сформировании десантного отряда с флота для поддержки решительного наступления в южном секторе. Сушон был вынужден отказать в этом, принимая во внимание, что корабли и так не имели полного комплекта команды после выделения из их состава различных отрядов, и дальнейшее откомандирование личного состава грозило понизить боеспособность кораблей. При значительной численности армии небольшой десантный отряд не мог иметь серьезного значения; кроме того, матросы не были достаточно обучены тактике пехоты, чтобы успешно выступать против противника, имевшего опыт многомесячных боев. Сушон уже сделал все, что было в его силах, отдав орудия, боевые припасы и сформировав отряд пулеметчиков. Поддержка армии имуществом и людьми не должна была подрывать возможность активных операций морских сил. Всем кораблям надлежало находиться постоянно в такой степени боевой готовности, чтобы иметь возможность использовать свою полную боевую мощь как при прорыве неприятеля через Дарданеллы, так и в боях с русскими на Черном море.
Для поддержки большого наступления турецких частей, расположенных в Ари-Бурну, 4 июля в Дарданеллы был отправлен линейный корабль «Торгут». 5 июля после нескольких удачных выстрелов по расположению англичан и их пунктам высадки преждевременный разрыв снаряда (в дуле орудия) уничтожил одно из 280-мм орудий в носовой башне; при этом было убито 5 и ранено 29 человек. На позиции для стрельбы линейный корабль был безрезультатно атакован самолетами. 6 июля он вернулся в Золотой Рог.
