Эсминцы мчались впереди, а вверху ревели моторы самолетов, и «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Принц Ойген» пока мчались на восток, не замеченные противником. В 10.14 было пройдено самое широкое место устья Сены. Эскадра держалась в 10 милях от французского берега. После этого нужно было повернуть на северо-восток, где для Цилиакса, Хоффманна и Гисслера начинались настоящие испытания. С этого места берега Англии и Франции быстро сближались, и полоска воды между ними была не шире гусиного горла. Теперь у немецкой эскадры не было обратной дороги. Вообще эта операция казалась неслыханной дерзостью. Гисслеру предстояло провести большую эскадру по узкому фарватеру между отмелями, с глубиной не более 20 метров, ориентируясь на расставленные вдоль протраленного фарватера буи и катера. Корабли проходили всего лишь в 12 милях от берегов Англии, в пределах досягаемости смертоносных тяжелых батарей Дувра. Именно здесь, где корабли были лишены всякой возможности маневра, Королевские ВВС должны были обрушить на удирающую эскадру адский шквал бомб.
Эти воды давно были английской вотчиной. 354 года назад испанский король Филипп II отправил сюда «Непобедимую армаду» из 130 кораблей. На головном корабле гордо развевался флаг адмирала океана герцога Медина-Сидония. Армада должна была попытаться вырвать у англичан господство на море. Но ее прекрасные корабли уступали противнику в мореходности и огневой могли. Они проиграли сражение, разыгравшееся в Ла-Манше, и потерпели унизительное поражение. Только треть огромного флота сумела вернуться домой. Теперь Цилиакс намеревался прорваться через этот же пролив.
Солнце было скрыто тонким слоем облаков, набегающих с северо-запада. К 10.30 начали налетать шквалы, которые оставляли на воде морщинистые полосы. К 11.00 холодный ветер уже всерьез засвистел в снастях «Шарнхорсга». Гребни волн оделись белой оторочкой, брызги начали постоянно захлестывать палубы кораблей. Вахтенные в остроконечных капюшонах своих штормовок были похожи на средневековых монахов. Они совали руки в перчатках поглубже в карманы, чтобы укрыть их от ядовитых укусов ледяного ветра. Капитан 1 ранга Гисслер тщательно разглядывал разложенную перед ним карту, одновременно внимательно слушая монотонный голос оператора эхолота, сообщающего глубину под килем:
— 23 метра… 22 метра… 21 метр…
6 эсминцев присоединились к эскорту и заняли свои места в ордере. Немецкие самолеты кружили на малой высоте над кораблями. Вдоль побережья Франции от Булони до Кале тральщики все еще таскали свои тяжелые тралы, подчищая фарватер.
Внезапно на мачте одного из эсминцев затрепыхались разноцветные флажки.
— Синий и белый флаги! — закричал наблюдатель. — Вражеские самолеты! Все офицеры на мостике схватили бинокли и начали разглядывать небо. В нескольких милях впереди по курсу, чуть слева они увидели британский разведчик, летящий на запад. Несколько истребителей бросились было на перехват, но британский самолет находился слишком далеко, и вскоре они вернулись назад. Цилиакс нахмурился, Хоффманн подозрительно оглядывал небо, а Гисслер невозмутимо вернулся к своим картам. Через несколько минут они разом вздрогнули, услышав приглушенный гул мотора еще одного британского самолета. Прямо над эскадрой в тучах образовались несколько разрывов, и офицеры увидели высоко в небе самолет противника. Он летел на запад, как и первый разведчик, и самолеты Ибеля не могли его перехватить. Цилиакс вздохнул. Пришла пора смертельного трюка, нужно было класть свою голову в пасть льва.
— Долго ждать не придется, господа, — спокойно заметил он.
Цилиакс буквально излучал энергию, как дуэлянт, который ждет резкого выпада противника. Он неутомимо вышагивал по мостику и жевал конец длинной черной сигары. Однако необходимости заранее взвинчивать себя не было. Пока не происходило решительно ничего, обстоятельства сложились совершенно фантастическим образом. Первый самолет принял германскую эскадру за конвой союзников и спокойно полетел домой, даже не подумав сообщить кому-нибудь об этом контакте. Второй пилот просмотрел справочник по германским кораблям и определил, кто здесь присутствует. Но КВВС крайне жестко требовали от своих пилотов соблюдать радиомолчание. Поэтому летчик даже не дотронулся до рации. Он сообщил об увиденном только, когда сел на своем аэродроме, что произошло уже после 11.00. Этот устный рапорт произвел в штабе впечатление разорвавшейся бомбы. Телефонные провода мгновенно раскалились докрасна. Британские адмиралы буквально впали в шок от недоумения — разве Королевские ВВС не патрулируют над Ла-Маншем? Но в министерстве авиации единственным, достойным авиации занятием, считали стратегические бомбардировки. Гордые сторонники тотальной воздушной войны видели в моряках только мелочных зануд, источник постоянного беспокойства.
Только в 11.30 Береговое командование начало шевелиться. Но к этому времени эскадра Цилиакса уже вошла в Луврский пролив. Британские морские и авиационные офицеры похватали телефонные трубки, и тут понесся такой шквал противоречивых приказов, контрприказов, распоряжений, указаний и советов, что, разумеется, никто ничего не понял и никто ничего не сделал. Состояние неготовности англичан было просто поразительным. В Гарвиче находились несколько эсминцев и истребителей, в Дувре и Рамсгейте стояли торпедные катера. На вершинах меловых скал Дувра дремали чудовищные орудия береговой обороны. В немедленной готовности к взлету обнаружились 6 древних торпедоносцев «сордфиш», но это была невероятная случайность, так как один из морских офицеров в Дувре забил тревогу еще до 11.00.
Командиром этой жалкой эскадрильи был капитан-лейтенант Юджин Эсмонд, который уже показал выдающуюся отвагу, когда несколько месяцев назад повел наспех сколоченное, необученное звено «сордфишей» сквозь бушующий шторм, чтобы атаковать неуловимый «Бисмарк» в мрачной Атлантике. Зная, что германская эскадра будет иметь сильное воздушное прикрытие, командир базы морской авиации в Мэнстоне позвонил по телефону в штаб Истребительного Командования КВВС и попросил послать на помощь Эсмонду истребители прикрытия, прежде чем он попытается атаковать германскую эскадру. Истребительное командование быстро согласилось отправить 5 эскадрилий истребителей в Мэнстон. Разозленный Эсмонд метался, как тигр в клетке, по комнате предполетного инструктажа, ожидая их прибытия.
Береговое командование спокойно отменило готовность своим бомбардировщикам, даже не посоветовавшись с флотом. И теперь оно, к своему огромному ужасу обнаружило, что не может сделать почти ничего. К атаке были готовы только 33 торпедоносца КВВС, причем 12 из них находились в Корнуолле, на юго-западном побережье Англии, то есть в 250 милях позади Цилиакса. 7 торпедоносцев находились в Портсмуте, примерно в 100 милях к западу. Остальные 14 торпедоносцев лишь утром вылетели из Шотландии и только что приземлились в Норфолке, примерно в 100 милях севернее Дуврского пролива. Однако неполадки с моторами и нехватка запасных торпед вывела 5 из них с линии огня.
К полудню на лице германского адмирала стали заметны следы ужасного напряжения и усталости. Порывы ветра нещадно хлестали по мостику «Шарнхорста». Корабль с грохотом врезался в подошвы высоких валов, оставляя позади себя облака пены. Примерно в 11.45 странный свист послышался даже сквозь вой ветра. Слева по борту у «Шарнхорста» взлетели фонтаны воды. Это с большим опознанием открыли огонь, береговые батареи. Их снаряды безвредно падали в воду далеко от германских кораблей, оставляя на поверхности моря грязно-коричневые пятна. Головной эсминец сразу начал ставить дымовую завесу. Густые клубы черного дыма потекли над водой, укрывая эскадру. Через несколько минут расстроенные артиллеристы батарей Дувра прекратили огонь, так как в дыму и тумане потеряли цель. Офицеры и солдаты 2-й крепостной дивизии в Булони с удовольствием следили за этим впечатляющим морским спектаклем. Видя неудачу англичан, они разразились радостными криками. Их командир капитан фон Бланк с вершины холмистого мыса Гри-Не наблюдал за самой смелой операцией флота в этих водах с тех пор, как голландский адмирал Де Рейтер сжег британский флот прямо в устье Темзы.
