Приведем характерные примеры «работы» Кураева с текстами Агни Йоги.
Так, в своем труде[101] дьякон пишет: «Агни Йога уже сегодня, например, рекомендует обряд ежедневного троекратного поклонения идолам». Для доказательства этого сенсационного вывода Кураев приводит следующую цитату из Живой Этики: «Как готовить терафим? Нужно найти помещение, где психическая энергия заклинателя достаточно наслоила пространство и осела на предметах (…). Нужно наполниться однородным устремлением, творя терафим. Каждый день не меньше трех раз нужно нагружать терафим» (Агни Йога, 420–421). Эти произвольно вырванные из текста строки, лишенные смысла и логической взаимосвязи, Кураев выдает за неопровержимое доказательство того, что Агни Йога призывает к какой-то культовой практике, да еще в форме идолопоклонства!
А о чем же говорится в Агни Йоге на самом деле? В той же самой цитате, отрывок из которой с собственными комментариями привел Кураев, описание техники создания терафима начинается так: «Среди опытов с психической энергией очень важен опыт ее нерастворимости и неуничтожимости. Терафим дает этому лучшее доказательство, если можно при этом применить ясновидение.
Можно для будущего принять опыт построения безвредного терафима, присоединив к нему приказ на долгий срок», и т. д. (Агни Йога, 420). (Нагружение терафима, как говорится в этой цитате, заключается в наслоении на него психической энергии, осуществляемом путем мысленной концентрации. — С.) Так где же здесь говорится о том, что терафиму нужно поклоняться, как идолу, трижды в день? Или, по мнению Кураева, «нагружать» терафим, т. е. наслаивать на него психическую энергию в форме мысленного посыла, и «поклоняться идолу» — это одно и то же? Опыты с психической энергией, с намагниченной водой и «терафированными» предметами проводятся сейчас по всему миру в научных лабораториях, изучающих биоэнергетику. Непонятно, что мешает дьякону Кураеву, объявить всех ученых, работающих в данной области, идолопоклонниками. Интересно и то, что, будучи кандидатом философских наук, Кураев не видит разницы между понятиями «терафим» и «идол». Заглянуть в толковый словарь дьякон тоже не хочет, вот и получается, что опыт по созданию терафима превращается в поклонение идолу, да еще три раза в день. А самое интересное состоит в том, что, если учесть истинное значение слова «терафим», то «идолопоклонниками» окажутся не только ученые, но и все православные христиане. Потому что терафимами издавна именовались предметы с наслоенной на них психической энергией. В этом отношении и любые предметы религиозного культа, в том числе, например, православные иконы, «намоленные» целыми поколениями людей, тоже являются не чем иным, как терафимами, несущими благодатную энергию, помогающую создавать у людей, пришедших в храм, особый, «духовный» настрой.
Но и это еще не все. Самое потрясающее в трактовке дьяконом цитат из Живой Этики следует дальше. Сделав вывод о том, что в Агни Йоге есть культовая практика, Кураев, без всякой логической связи и перехода, сразу же добавляет: «Итак, учителя-рериховцы должны не меньше трех раз в день призывать детей поклоняться идолу и, не понимая слов, образовывать секту трясунов».
В стремлении «переделать» Агни Йогу в сатанизм Кураев, пожалуй, превзошел небезызвестного кардинала Ришелье, пооткровенничавшего однажды: «Покажите мне несколько строк, написанных рукой самого достойного человека, и я найду в них то, за что его можно отправить на эшафот».
При таком подходе можно обвинить в сатанизме не только Рерихов, но и самого Христа. Вопрос лишь в том, чего стоят подобные обвинения и кто им поверит.
Не лучше обстоит дело и с утверждениями Кураева о том, что Рерихи готовили революцию с массовыми репрессиями, убийствами и грядущей диктатурой свирепых тиранов. Эта диктатура, как информирует дьякон интеллигенцию, должна была включать гонения на христиан и на… домашних животных! Кстати, в одной из своих статей «Как организовать революцию. Советы Живой Этики», опубликованной в газете «Сегодня» от 15 апреля 1995 года, Кураев уверяет, что, оказывается, в Живой Этике написано, что в будущем совершенном обществе «должно быть проведено уничтожение домашних животных». В упомянутом же опусе Кураева мы встречаем уже другую, более мягкую версию — изгнание животных. А в Агни Йоге на самом деле о животных сказано: «Правильно замечено, что детеныши животных должны подлежать охране. Вопрос материнства тот же, что и у человечества. Когда животные будут помилованы, они будут платить свой налог молоком, шерстью и трудом. Вопрос животных, живущих около человека, очень важен. Можно представить, как изменится атмосфера, когда около жилища будут друзья. Спросите араба о коне или северянина об олене — они скажут не о животных, но о семье». («Община», 142.)
Потрясающими качествами Кураев «наградил» и Шамбалу. По утверждениям дьякона, Шамбала направляла деятельность Маркса, Энгельса и Ленина! Что же послужило Кураеву основанием для подобного исторического открытия? В подтверждение своего вывода он вытягивает из книги «Община» очередной обрывок цитаты: «Мы знаем книги Маркса и Энгельса, даже наши представители в свое время беседовали с Марксом. Все их положения легко вместимы нами». Позвольте, а где же все-таки говорится о том, что Шамбала направляла деятельность классиков коммунизма? Или г-н Кураев считает, что деятельность Маркса, Энгельса и Ленина направлял каждый, кто с ними беседовал? Впрочем, дьякона нисколько не смущает тот факт, что вырванные из текстов Агни Йоги фрагменты комментируются им по принципу «в огороде бузина, а в Киеве дядька»…
Учитывая цитатное мастерство дьякона, неудивительно, что всемирно известные деятели культуры, гуманисты и просветители — Рерихи — оказались в представлении Кураева чем-то вроде отряда террористов, готовящего мировую революцию, а духовные Учителя Шамбалы, оказывается, направляли деятельность Маркса, Энгельса и Ленина. Более того, сама Шамбала, если верить цитатным фокусам дьякона, — это не община духовных Учителей Востока, а нечто вроде замаскированной военной базы, имеющей в своем распоряжении, как пишет Кураев, «ВВС, химическое оружие и физические лучи», принцип действия которых Кураев почему-то не объясняет в своей работе. Остается лишь гадать, что насочинял бы о Рерихах и Шамбале Кураев, если бы это не в Евангелии, а в Живой Этике фигурировала знаменитая фраза Христа: «Не мир пришел я принести на землю, но меч!»
И все же, несмотря на виртуозное умение манипулировать цитатами, дьякон так и не нашел в учении Живой Этике строк, в которых «сатанизм» был бы виден всем, а не только ему одному. Зато если обратиться к цитатам не из работ Рерихов, а из выступлений самого Кураева, то расследование на предмет сатанизма может принять неожиданный для дьякона оборот. Так, выступая в прямом эфире в передаче «Третий глаз» по ТВ летом 1996 года, дьякон Кураев вполне откровенно заявил, что лично он отбивается от Бога руками, ногами и… когтями (!) — к немалому изумлению ведущего программы г-на Кононова. Этим признанием отец Андрей, несомненно, внес особо оригинальный вклад в создание имиджа современной РПЦ… Не о таких ли «святых» писала в своих письмах Е. И. Рерих: «Так и сейчас усматривается в книгах Учения Света печать Антихриста. Истинно, каждый видит свое собственное отражение». Но даже увидевший в Агни Йоге собственное отражение Кураев не смог, тем не менее, пояснить читателям, почему это в «сатанинской религии» Рерихов на сугубо научном уровне рассматриваются проблемы бытия, сознания, духа, материи, энергии, времени, пространства, движения, эволюции Вселенной, многомерности Космоса, дифференциации форм проявления космической материи, психоэнергетической природы человека, а также отдельные вопросы медицины, философии, психологии, истории, социологии, культурологии и т. д. и т. п. Не слишком ли много для религии, к тому же сатанинской?
Разумеется, позиция Кураева в отношении оппозиционных лично ему (а не православию!) учений, основанная на прямой их фальсификации, дискредитирует не эзотерическую философию Востока, а его самого. А кроме того — и сан православного священнослужителя, обязывающий его обладателя в первую очередь к неукоснительному исполнению заповедей Христа, среди которых завету «Не солги!» всегда придавалось немалое значение.
