— Кто там?

— Откройте, пожалуйста, — попросила Зоряна. И растерялась: как представиться? Не говорить же, что пришли в гости прямо с кладбища и по делам скорбным, прошлым!

— Кто говорит? — допытывался голос. Дверь открывать явно не спешили.

— Извините, но вы нас не знаете, — ответила Зоряна, решив, что лучше сказать правду. — Мы… Я случайно взяла дневник Евгении Яблочкиной, который хранился в ящике на кладбище, теперь хочу его вам отдать.

После долгой паузы голос осторожно поинтересовался:

— И… что еще?

— Все… — растерялась Зоряна. — Я принесла дневник вашей мамы, только и всего.

— И что еще? — продолжал настойчиво спрашивать голос.

— Только дневник. Отдам дневник, задам, если можно, несколько вопросов и уйду.

— И что еще? — зациклился на вопросе голос.

— Не знаю! А что еще я должна принести? — слегка раздраженно спросила Зоряна.

— Вы больше ничего не брали с кладбища?

— Ах да, простите. Вспомнила! Я случайно захватила с собой красные бусы. Они лежали на столике…

— Они у вас с собой?

— Да.

— Кто с вами?

— Мой друг. Его зовут Мирослав.

— Пусть он уйдет! Наденешь бусы, и я впущу тебя в квартиру.

— Подожди на улице, — повернувшись к Мирославу, сказала Зоряна и прошептала: — Видно, хозяйка немного не в себе.

Он, кивнув, вышел из парадного. Зоряна достала красные бусы, надела их на шею и услышала, как щелкнул замок. Дверь открылась. За ней стояла седая старушка и внимательно рассматривала девушку.

— У вас красивая дверь, — сказала Зоряна, переступая порог.

— Это сосед, Владимир. Он человек богатый. Недавно стал моим соседом, живет напротив. Старая дверь смущала его друзей, и он сделал мне подарок. Проходи в комнату.

Зоряна зашла в гостиную. Высокие потолки с паутиной трещин, старая мебель, давно отслужившая свое, вытертый почти добела коврик, скрипучий пол… Впечатление такое, словно квартира тоже собирается покинуть этот мир, когда наступит час ее хозяйки.

«Интересно, сколько ей лет?» — подумала Зоряна.

— Восемьдесят два, — сказала старушка, словно прочитав ее мысли.

Зоряна смутилась.

— Откуда вы узнали, о чем я подумала? — спросила она и неожиданно для себя покраснела.

— А о чем может подумать молодая красивая девушка при виде такой развалюхи, как я? Конечно, о возрасте. Когда молодость смотрит на старость, то не думает о том, что смотрится в зеркало, отодвинутое на десятки лет.

— Возможно.

Зоряне старушка не понравилась, да и явно не она была на фотографии. Она почувствовала разочарование и раздражение:

«Зачем я пришла сюда? Можно было оставить дневник там, где взяла. На кладбище».

— Вот дневник вашей мамы. Признаюсь, я его прочитала, — сказала Зоряна, протягивая тетрадь, и хотела снять бусы, но старушка ее остановила.

— Это тебе. Подарок.

— Спасибо, но они мне не нравятся. Я хочу их вернуть.

Зоряна потянулась к застежке, но старушка сказала повелительно:

— Ты должна их взять. Это подарок!

Зоряна решила не спорить со старухой, раз уж это подарок, и выбросить бусы в ближайшую урну.

— В дневнике есть приписки, в которых ваша мама вскользь упоминает о грозящей ей опасности и о том, что едет в поезде. Любопытно, как сложилась ее судьба в дальнейшем?

— Присаживайся к столу. Выпьешь чаю?

— Спасибо, не хочется. Жарко.

— Когда жарко, надо пить чай. Зеленый. Он утоляет жажду, — назидательно сказала старушка и начала хлопотать возле электрического чайника. Зоряна уступила, решив про себя, что старушка хоть с причудами, но славная и гостеприимная.

— Маме угрожал арест, и она уехала из Москвы, пытаясь скрыться, — сказала старушка, насыпала заварку прямо в чашки, залила кипятком и накрыла блюдечками.

— А за что ее хотели арестовать?

— Время было такое… Она не была преступницей. Может, знала чуть больше, чем должна была знать. Одно время она жила в Киеве, была послушницей в монастыре, а когда его закрыли, скрылась… Чай готов.

Зоряна взяла чашку. Горячий, слегка терпкий напиток был приятен на вкус. Старушка достала из потемневшего от времени буфета небольшой стеклянный графинчик с зеленой жидкостью и разлила ее по стопкам.

— Это травяной ликер, старинный рецепт, — пояснила она. Зоряна не выдержала и попробовала густой сладко-горький напиток. Он словно манил и одновременно отталкивал. Зоряна допила до конца, но так и не решила, нравится он ей или нет. Старушка сразу снова наполнила стопки и продолжила:

— Вскоре ее нашли — безумную, ничего не помнящую. Вначале она оказалась в подвалах НКВД — это известный ныне Дворец кино, старинное здание, где до революции находился Институт благородных девиц. В тридцатые-сороковые годы там располагался НКВД, заседали печально известные «тройки», осуждающие на смерть. В подвале, где сейчас кассы, расстреливали… Несмотря на все принятые меры, уличить маму в симуляции не удалось. Рассудок ее помутился, и она не могла рассказать того, что они хотели узнать. Ее поместили в психиатрическую больницу имени Павлова, а в сорок первом гитлеровцы, взяв город, в числе первых расстреляли больных и медперсонал больницы.

— Значит, она погибла в сорок первом. А почему на ее могиле нет даты смерти?

— А я не уверена, что она умерла.

— Ей удалось спастись?

— Не знаю.

— А кто тогда лежит в могиле?

— Ее тело.

Зоряна поняла, что продолжать разговор с этой странной старухой бесполезно. Видно, безумие у них в роду. Она встала.

— Спасибо за угощение.

— Сегодня двадцать девятый лунный день… — неожиданно сказала старушка. — Ты не хочешь узнать, как сложилась моя судьба?

— По правде сказать, я спешу. Извините меня.

Тут Зоряна обратила внимание на то, что старушка так и не притронулась к своей стопке с настойкой, а сама она незаметно выпила их целых три.

«Надеюсь, меня не отравила эта сумасшедшая», — вздрогнув, подумала она.

— Моего отца расстреляли вскоре после моего рождения. Отчима, на которого мама оставила меня, перевели из Москвы в Узбекистан. Во время войны он попал в СМЕРШ и погиб в самом ее конце. Я в семнадцать лет ушла добровольцем на фронт. Я хорошо знала немецкий язык, попала в разведшколу и была заброшена в тыл к немцам. Вскоре оказалась в плену, потом концлагерь, после — советские лагеря в Заполярье. Затем снова Средняя Азия… — почти тараторила старушка.

— Спасибо, но в следующий раз… Я обязательно приду. Голова кружится, очень крепкая у вас настойка. Вы меня не отравили?

— От нее ты не умрешь.

Зоряна уже перед дверью спросила:

— Как к вам попал дневник, если она записывала в него свои мысли в поезде, а больше вы не виделись?

— Я знала, что ты об этом вспомнишь и спросишь, — противно захихикала старушка. — Когда она жила в монастыре, то передала его своей знакомой, Нюре, чтобы та переслала мне. В дневнике еще много было написано — ты не все читала…

— Что именно? — заинтересовалась Зоряна, передумав уходить.

— Потом, потом. Всему свое время! — сказала старушка и почти вытолкала девушку за дверь.

— Она не странная, а сумасшедшая, — сказала Зоряна Мирославу на улице.

— Что-нибудь удалось узнать? — поинтересовался Мирослав. — Она похожа на старушку на фотографии?

— По-моему, нет, — вздохнула Зоряна. — Только напоила какой-то дрянью, от которой кружится голова. — И она подробно рассказала обо всем, что увидела и услышала у странной старушки.

— Какие планы на вечер? Надеюсь, кладбище больше не входит в перечень мест, подходящих для времяпрепровождения? — с притворно серьезным видом поинтересовался Мирослав.

— Конечно, нет. Будем считать, что все это было курьезом, которые порой случаются в жизни. Предлагаю поехать в гидропарк, я даже не прочь искупаться.

— Неплохая идея. Погуляем, а потом немного побезобразничаем в воде. Я обожаю ночные купания!

— Какая ночь? До нее еще масса времени.

— А мы не спешим.

Сказочный остров развлечений, гидропарк, включал в себя все, что только можно предоставить для отдыха. Золотистые песчаные пляжи с романтическими названиями — Флоренция, Молодежный, Золотой; шумные ночные дискотеки, околдовывающие лазерной техникой и объемным звучанием, с сумасшествием до утра; небольшие уютные полупустые кафе с ненавязчивой музыкой, будто созданные для разговора тет- а-тет; захватывающие, сверкающие игровые аттракционы, притягивающие ощущением страха из-за выброса адреналина; лодочные станции, откуда круглосуточно можно отправиться в путешествие под скрип уключин и шум воды; многочисленные казино, щедро раздающие посетителям обещания разбогатеть; площадки пейнтбола, тенниса, пинг-понга. И самое главное: отойдя чуть в сторону от главной аллеи, можно оказаться в уголке чудесной природы, которая сохранилась несмотря на все усилия ее извести.