– Неужели? Странно, учитывая то, что случилось с настоящей Кассандрой. Ее убили, не так ли? Принесли в жертву на могиле Ахилла.

– Так гласит легенда.

– Вы видите будущее.

– Вы можете думать что хотите.

Внезапно он подошел к ней, поднял одну руку. Лицо его искривилось.

– Не провоцируйте меня. Я знаю, кто вы. Вы чудовищное существо, чудовищная женщина. Вы претендуете на власть, или по крайней мере пытаетесь. Я не потерплю ни того ни другого. Вы будете моей женой. Вы будете служить мне и Акоре. Две эти вещи будут вашей привилегией.

Ближе, но недостаточно близко. Она хотела закричать, но вместо этого мягко проговорила:

– Это причинит мне боль, а это, как вы знаете, запрещено.

– Ах да, соглашение между жрицами и воинами. Не сомневаюсь, что идея принадлежала вашему роду. Но я отрекся от него. Женщины, как и всегда, будут находиться в услужении.

– А вы будете править? – Ее переполняло отвращение к нему. Как могла Акора пригреть у себя на груди эту ядовитую гадину? Он отвергал все, что было для них свято и оберегалось столетиями.

– Мой род должен был править всегда, – сказал Дейлос. – Это вы, Атридисы, изобрели это нелепое подобие испытания, пройти которое и быть избранными могут только члены вашего рода. Вы украли то, что принадлежит нам по праву.

– Ванаксами были не только Атридисы.

– Возможно, они и не носили это имя, но они были такими же Атридисами, либо рожденными от женщин рода Атридис, либо женившимися на представительницах вашего рода. Всегда были лишь только вы. О, я женюсь на вас, так как люди на меньшее не согласятся. Но вы не будете иметь власти над тем, что я делаю.

– Неужели? Скажите, как вам удалось уцелеть? Он безучастно взглянул на нее, а затем покраснел.

– Когда ваш дорогой брат сделал все, что было в его силах, чтобы убить меня? Но он не смог. Разве вы не видите, мне суждено жить… править. Меня невозможно победить.

– Тогда вам не о чем беспокоиться, не так ли? Вы переплывали канал во время внезапно начавшегося шторма. Как же случилось, что вы не утонули?

– Я был рожден от морского бога.

– Морского бога?.. – Кассандра поняла, Деймос действительно в это верил, как и в то, что его спасло Божественное провидение. Она никогда не могла бы предположить, что он так думает, но теперь увидела в этом темный, пугающий смысл. Он не был избранным, никогда бы им не стал, но все же он мог верить в то, что он выше других людей. На это у него хватило бы ума.

– Вы сомневаетесь, не так ли? – спросил Дейлос. – Потому что в глубине души вы не верующий человек. Вы идете по ложному пути. Боги моря и грозы существуют. Они дают мне о себе знать.

– Действительно, боги очень таинственны. А как же древний дух Акоры? Вы думаете, он вам тоже благоволит?

– Нет никакого древнего духа. Это выдумка вашего рода, рода Атридис.

Она предполагала, что он это скажет, но все же внутри у нее все перевернулось. Он был безнадежен.

– Довольно, – резко сказал он. – Во дворец мы вернемся вместе. Вы объявите о нашем браке, который мы тотчас же и заключим.

Она знала, что делать. Сказать «нет», не поддаваться ему, чтобы он понял, что никогда она не будет участвовать в его безумстве. И Дейлосу не останется ничего иного, как убить ее. Но ему придется подойти ближе, и когда он… она будет готова.

Она вдохнула свежий утренний воздух и в последний раз бросила взгляд на окрестности театра.

Она думала о матери и отце, о братьях и больше всего о Ройсе. О, как страстно она его любила!

И все же она выполнит свой долг. Обязательно.

– Нет, – сказала она, ожидая скорого прихода вечной жизни.

– Нет? – повторил Дейлос, как будто она говорила на странном, непонятном ему языке.

– Я не выйду за вас замуж. Я никогда не сделаю то, чего желаете вы. Я буду сопротивляться каждую секунду. Пока я жива, вы не достигнете своей цели.

Дело было сделано, и если во Вселенной есть хоть капля милосердия, то скоро все будет кончено.

Он подошел ближе, и она вздрогнула, увидев его пылающие злобой глаза. Эта злоба поглотила его душу. Но только потому, что он не сопротивлялся, напомнила она себе. Потому что он не устоял перед соблазном могущества, не сумел обуздать тщеславие, которое обрекло его душу на гибель. Он поднял руки, сжал ладони в кулак.

– Вы не сможете меня остановить!

Ближе… ближе… Из последних сил она старалась устоять на месте, не убежать.

Рука ее сжалась и почти показалась из-под туники. Она была хорошо этому обучена, на что некогда намекала Ройсу. Каждая акорская женщина проходила такое обучение, но не потому, что от акорских мужчин исходила какая-либо угроза, а просто потому, что мир не так хорош и безопасен, как этого хотелось бы.

Она преуспела в обучении. Ее учителя говорили, что это потому, что в ее жилах текла кровь Атридисов, но ее отец хорошо обращался с мечом, и его гены сыграли здесь не последнюю роль.

Еще чуть ближе…

Она убьет Дейлоса. Умирая, Дейлос убьет ее. Их объединит смерть, но не вечная жизнь. Это священно.

Акора будет спасена. Она видела это. Она плавно и уверенно вынула свой нож. Он сверкнул. Дейлос увидел его, моментально отреагировав на это, совсем как в ее видении. Он владел искусством воина, его умение оттачивалось в битвах, и он был ослеплен жаждой власти. Нож, который он выхватил из ножен на поясе, с бешеной скоростью устремился к ней.

Удар сердца… ее сердце все еще бьется… еще один удар… всего один, и тогда…

Порыв ветра сбил Кассандру с ног. Что-то подхватило ее с огромной силой, словно могучие крылья парящей в вышине огромной птицы.

Она неподвижно лежала там, где и не предполагала оказаться.

Ее сердце все еще билось, а вместе с ним удар за ударом текло время и жизнь, которую, казалось, ей не суждено было увидеть.

Это была частичка мира, в котором, представлялось ей, она не должна была существовать.

И все же она, бесспорно, осталась жить в этом мире и в руках сильного и разгневанного человека, который держал ее в своих объятиях.

В руках Ройса, лорда Хоука, который всегда до конца был верен себе, а теперь стал свидетелем ужасной игры со смертью. Она не решалась взглянуть на него. Она боялась увидеть гнев в его глазах.

– Будь ты проклята, – сказал он и резко встал, обнажив свой меч, чтобы встретиться лицом к лицу с Дейлосом.

Но того и след простыл.

Ройс находился в каком-то холодном, безмолвном мире, где медленно ползло время и не существовало никаких чувств. И так было лучше, ибо он практически не осознавал, что гнев, переполнявший его, даже отдаленно не напоминал все то, что он чувствовал до этого. Гнев лучше держать взаперти. Он встал и медленно отошел от женщины, смотревшей на него большими, темными, затуманенными глазами.

Он не мог думать ни о ней, ни о боли, терзавшей его. Не сейчас, еще не время.

Он всматривался в темноту, туда, куда вдруг исчезла часть сцены. А вместе с ней и Дейлос. Держа в руке меч, сверкавший в тусклом свете, лорд Хоук спрыгнул.

И, пролетев некоторое расстояние, ловко приземлился. На мгновение он замер, не дыша, только прислушиваясь и ничего не слыша, пока… Слева от него, как он решил – к западу, целый град мелкого щебня скатился по наклонной плоскости. Он пошел на звук, постепенно углубляясь в туннель, еле освещенный вентиляционными отверстиями, выходящими на поверхность.

На мгновение, на один лишь миг, Ройсу показалось, что стены надвигаются на него. Ему пришлось напомнить себе, что это лишь галлюцинация, а также гипнотический дар человека, которого он преследовал. Его белые зубы сверкнули в тусклом свете. Он бежал легко, не напрягаясь, неслышно ступая по сырой земле.

Через полмили туннель повернул к югу. Ройс почувствовал запах моря. Он удвоил свои усилия и скоро был вознагражден. Впереди неподалеку он услышал быстрые шаги. Дейлос, без сомнения, был в хорошей форме. Он двигался быстро, не останавливаясь, чтобы найти дорогу. Он знал, куда бежит.