«Дорогая» и «моего» я выделила голосом так, что только глухой не заострил бы своего внимания. Тетушка слышала очень хорошо, и, судя по ее взгляду, услышала и то, что вслух произнесено не было. Я дала понять, что готова выйти на тропу войны с любым, кто обидит моего мальчика. Но ей хватило ума промолчать, в отличие от моей двоюродной сестрицы:

— Мой отец — законный муж, а твой Стийв всего лишь наложник, как и Зэйх. И отец один стоит их двоих!

Я даже рта не успела открыть, как моя мама ответила своим спокойным мягким голосом:

— В одном ты права, Шуйлли. Мойшэ законный муж, но это не дает ему права вести себя, как потерявшийся одичавший гаремник. А насчет его ценности для хутора ты ошибаешься. Зэйх уже давно ценнее его, и Стийв тоже имеет все шансы стать неплохим мастером. И потом, даже если бы Мойшэ действительно стоил двоих мальчиков Юйши, никаких прав вести себя с ними подобным образом у него не было. Поэтому не переживай, дочь, — мама ободряюще улыбнулась мне, — занимайся своими делами, а мы тут все сами спокойно уладим. Никто твоего мальчика в обиду не даст. Главное, чтобы его самого на подвиги не потянуло. Не забывай, он все же не венговский, мало ли чего в континентальную мужскую голову взбредет.

И вот теперь я пытаюсь за пятнадцать минут до вылета, вбить в эту дурную континентальную голову, что ему надо сидеть на попке ровно и не искать на эту попку никаких приключений.

А мне искренне и честно улыбаются, кивают, но я почему-то просто ощущаю в воздухе его зудящее желание захлопнуть за мной дверь и рвануть в лес, искать Мойшэ.

Хоть на корабль Стийва забирай… Вот девочки обрадуются! Дурное предчувствие неприятно скреблось внутри, но я упорно уговаривала себя, что все будет хорошо.

У меня было странное ощущение провала во времени. Как будто я впервые остаюсь один дома, а мои родители уезжают отдыхать, увозя с собой Марисоль, потому что мне ее еще не доверяют.

И я вроде бы как немного волнуюсь, не верю своему счастью, опасаюсь, что в последний момент они передумают, и стараюсь не слишком демонстрировать свое нетерпение, выслушивая их последние наставления.

Нет, я был бы безумно счастлив, если бы Юйше не нужно было улетать, но у нее же работа такая. От нее целая команда зависит, а я сам как-нибудь тут… Что я, две недели на всем готовом не выживу, что ли? Кормят хорошо, работать можно ходить, а можно не ходить — у меня постельный режим. Спокойно, без сцен ревности, присмотрю за Марисоль, а то у нее ассимиляция как-то странно происходит.

А, главное, надо придумать, как успеть поймать Мойшэ до того, как это сделают хуторские женщины или, того хуже, гвардейцы. Тогда-то я точно ничего не узнаю. А у меня уже целый список вопросов накопился. Где статуэтка? Зачем пытались убить Зэйха? Что за загадочная сообщница?

Да ладно вопросы… Просто не верю я в то, что женщины в одиночку смогут что-то путное провернуть. В лесу прячется раненный загнанный зверь, и кого они собираются против него выпустить? Толпу обезьянок с винтовками? Можно подумать, хоть одна из них сможет выстрелить в живого человека, да еще в знакомого?! Нет, действовать надо самому… И как можно скорее.

Во-первых, надо помнить, что у этой сволочи тут остались жена и дочь. И не думаю, что они легко согласятся с обвинениями. Значит, возможно, они сами его где-то спрятали понадежнее и будут таскать ему еду из дома. Так что, на всякий случай, надо предупредить Ийку, чтобы отслеживал, сколько продуктов он тратит и сколько действительно тратится. Из дома убралось два здоровых мужика и Юйша. Грубо говоря, одна треть едоков. Ийка, конечно, про запас готовит обычно, но не настолько же! Так что, я думаю, он и сам заметит, а если его еще и предупредить…

Во-вторых, Гайнз… Он вроде как в курсе всех событий и в лесу ориентируется. Но вот не доверяю я ему, и все тут! Лучше уж пусть шпионит в «большом» доме. Хотя я сам, без помощи, скорее в болоте их утону, чем Мойшэ найду.

И тогда, в-третьих… мне нужен проводник, которому я могу доверять.

Ийнни? Сестра Юйши? — Девчонка! Тем более ей уже семнадцать, в мозги плотно вбит их венговский бред о величии женского разума над мужским.

Шуйлли? Неплохо бы за ней последить, может она меня к папочке выведет.

Завтрак я съел, весь погруженный в размышления, поэтому на слишком уж большое свободное пространство вокруг себя обратил внимание, уже поднимаясь из-за стола:

— Спасибо, все, как обычно, было очень вкусно, — Ийка довольно улыбнулся. — Всем приятного аппетита! — Родители Юйши вежливо кивнули. Айлэйн зыркнула на меня не очень добро, но тоже головой что-то схожее с кивком изобразила. А вот Шуйлли даже не стала стараться, просто проигнорировав. Ну все, несварение желудка, два дня рыданий и смерть от глубокой психологической травмы мне обеспечены. Тикусйо! Пойду утоплюсь… Сама себя выдала. Значит, следить за ней действительно нужно.

— Ты в мастерскую, Стийв? — Цийра спросила абсолютно безразличным голосом, но раньше она вообще не интересовалась моими планами на день. Похоже, Юйша поручила своей маме за мной присматривать, и теперь меня будут оберегать, как редкую статую в музее.

— Да, надо заглянуть, давно там не был. Может, поработать попробую. Надоело уже дома лежать… — я состроил самую невинную физиономию и даже решил вспомнить о приличиях, добавив, после небольшой паузы, — госпожа…

Цийра скептически хмыкнула:

— Передо мной можешь мальчика из гарема Матери Всего Сущего не изображать. Тебе не идет этот образ. И учти, детей на хуторе много, они все видят, а их никто не замечает. Узнаю, что вместо мастерской потащился в лес — выпорю, причем по пяткам. Будешь потом три дня лежать и думать над своим поведением.

Я старательно изобразил смущение:

— Я все понял… госпожа. Мне можно идти?

— Иди уж… — Цийра еще раз скептически хмыкнула и потом ехидно улыбнулась: — У нас с Трэйсом на тебя планы, Стийв.

Даже думать не хочу, какие именно… А вот насчет детей она мне хорошую мысль подала.

Я прогулочным шагом прошелся по хутору, покрутился рядом с «большим» домом. Вдоль линии заборов дошел до поляны, осмотрелся там, вернулся, пособирал свисающие из-за оград гроздья каких-то вкусных ягод. Попинал ногой небольшой камень. Увидел куст с большими крупными орехами, собрал и набил ими карманы. Снова попинал ногой камень в направлении мастерской, но за дом до нее свернул — там был небольшой узкий проход к еще одной полянке, на которой тоже никого не оказалось. Сев под местную яблоню, слопал половину запасов орехов и сжевал яблоко. Уже второй час таскаюсь по хутору, а этих всевидящих детей нигде нет! Раньше на каждом шагу попадались, притом, что они тут с шести лет в лагерях должны быть. Мальчишки точно. Девчонок вроде позже сдавать принято, само собой, они же в развитии притормаживают.

Наконец, когда я уже готов был смириться и действительно пойти в мастерскую, они появились. Паренек где-то лет десяти-двенадцати на вид, тот, который рассказывал мне про Марисоль, и две девчонки его же возраста.

— Почему ты бродишь без дела? — строго спросила меня одна из девочек. Высокая, тощая, рыжая, конопатая и с огромными зелеными глазищами в пол лица.

— Почему без дела? Я вас искал. Мне порекомендовали обратиться к вам за помощью.

— Это кто же, интересно? — голос у рыжей был звонкий, детский, но интонации в нем звучали уже властные, женские. Наверное, кому-то из старших подражала.

Не хотелось мне с девчонками связываться, но местные мальчишки здесь в основном «подкаблучники» и наверняка со страху побегут и сдадут меня почти сразу. А вот если я эту рыженькую запутаю слегка, то она мне поможет.

— Та, кто мне вас посоветовала, просила ее не называть. — Я сделал загадочное лицо и потом таинственным шепотом произнес: — У меня есть к вам важное поручение. Мне сказали, что только вы его выполнить сможете. Но сначала пообещайте, что никому ничего не расскажете. Даже если мы с вами не договоримся. Это как бы сделка, понимаешь? Секретное задание. Я вам его рассказываю, и если вы за него не возьметесь, то мы расходимся в разные стороны и об этой встрече забываем.